Нелегал. Том 2 (СИ) - Корнев Павел Николаевич (читаем бесплатно книги полностью txt, fb2) 📗
— И что с того? — хмыкнул я. — Монархисты, поди, шалят?
— Из артиллерии обстреляли! — всплеснул руками Митя. — Из артиллерии, представляешь⁈
Я представлял, потому и поёжился.
— Надо было с ними сразу разбираться, как интервентов разбили! — высказался в сердцах.
Митя кивнул.
— Надо было, — согласился он со мной. — И сейчас ещё не поздно!
— Ладно, побегу, — вздохнул я.
— А ты куда? — удивился парень. — С нами по фотомастерским не пойдёшь разве? Я набросал списочек, где киноплёнку с гипнокодами могли оформить.
— Вы сегодня идти собрались? Не, тогда без меня. Вечером только вернусь.
В Новинске мела метель, а на Кордоне лил дождь, но я не счёл за труд ознакомиться со сводкой погоды, поэтому вместо пальто надел кожаный плащ, а туфлям предпочёл тяжёлые ботинки. Пусть вид у них не слишком презентабельный, зато не промокну, да и грязь очистить труда не составит. А грязи и вправду было хоть отбавляй: наш автобус еле полз по трассе, поездка заняла едва ли не в два раза больше времени против обычного. Но — доехали.
Высадили меня у госпиталя и первым делом я навестил Рашида Рашидовича. Рассчитывал просто сдать свои рекомендации по заокеанским соискателям, но в итоге принял к сведению ряд замечаний реабилитолога и под его мудрым руководством внёс в материалы необходимые правки, после чего перепечатал всю текстовку наново.
Провозился до двух часов пополудни. Мог бы и дальше корпеть, но на очередное обследование привезли наших подопечных. На сей раз комиссариат иностранных дел организовал всё по высшему разряду и привлёк сразу двух переводчиков, поэтому на мою долю осталась чисто техническая работа по сбору предварительных результатов осмотров, сравнению их с предыдущими показателями и согласованию с Рашидом Рашидовичем оперативной корректировки листа процедур.
Вымотался за три часа просто жутко, а только купил в буфете стакан чая, на глаза немедленно попались знакомые соискатели. Я помахал им рукой и полез за бумажником.
— Джон! Крис!
— Пьер!
Мы обменялись рукопожатием, и Крис взялся пересчитывать причитающиеся ему за револьвер деньги, а Джон сказал:
— Водка!
— Спирт! — поправил я его и добавил: — Два литра! — для верности выставив соответствующее количество пальцев.
— Пять! — потребовал иностранец, и мы сошлись на четырёх, благо все необходимые документы на отпуск спирта уже были на руках.
Мне вручили сто рублей, и большую их часть я без зазрения совести прикарманил, поскольку в кассу по квитанции пришлось внести лишь двадцатку. По пути со склада уединился в уборной и обернул все четыре бутылки газетными листами, дабы те не звенели и случайно не побились друг о друга. Когда отыскал иностранцев, Крис сразу отчалил с добычей, а вот Джон придержал меня за руку, вручил пару мятых листков и принялся совать деньги. Не рубли — доллары.
— Новинск! — несколько раз повторил иностранец и для верности ткнул куда-то себе за спину. — Новинск!
Сообразив, что имею дело со списком покупок, я жестом потребовал иностранца умолкнуть, вытянул из портфеля предусмотрительно прихваченный в поездку словарик и принялся выискивать в нём незнакомые слова.
По мере ознакомления с перечнем обводил то, что реально было найти на Кордоне, а заодно зачёркивал те наименования, отыскать которые не представлялось возможным даже в Новинске. После на одном из листков набросал простенькую схему, отметил на ней корпус, куда заселили иностранцев, и провёл пунктир до крупнейшего в поселении универмага.
— Там всё есть!
Джон понятливо закивал и убрал листок в карман, но доллары всё же всучил.
— Обменяй! — то ли попросил, то ли даже потребовал он и сбавил напор, улыбнулся. — Пять к одному? Нормально?
«Эдак он меня завербует в самые кратчайшие сроки», — подумал я, а вслух сказал:
— Нормально! — Наскоро пересчитал банкноты и объявил: — Сто долларов принял, пятьсот рублей верну.
Джон хлопнул меня по плечу и поспешил на выход, а по пути ухватил за руку и потянул за собой одного из соотечественников, который что-то сбивчиво втолковывал симпатичной медсестре. Та определённо не понимала ни слова, но терпеливо внимала гостю из-за океана и радушно улыбалась.
Судя по тому, что изрядную часть списка покупок занимали косметика и бижутерия, времени иностранные соискатели не теряли и уже вовсю подбивали клинья к отечественным красоткам, а это было чревато совершенно ненужными осложнениями. Об этом стоило предупредить Городца. И не только об этом.
Я кивнул, соглашаясь со своими мыслями и поднялся к Рашиду Рашидовичу, забрал согласованные реабилитологом рекомендации, сделал по итогам сегодняшних обследований несколько рукописных пометок и отправился на приём к Звонарю.
Намеревался отдать отчёт Нюре, но не тут-то было.
— Макар Демидович просил зайти, — объявила конопатая барышня.
Быстрый взгляд на часы заставил меня поморщиться, но деваться было некуда, я указал на дверь в кабинет доцента.
— Свободен?
Нюра покачала головой.
— Совещание идёт.
Я с обречённым вздохом опустился на стул, достал из портфеля свои сегодняшние записи и принялся разбирать их, структурировать и проставлять отметки напротив фамилий заокеанских соискателей. Картинка получалась небезынтересная.
Минут через сорок дверь кабинета наконец распахнулась и его покинули несколько ведущих специалистов Службы реабилитации, следом вышли главврач госпиталя и оба его заместителя. Макар Демидович выглянул в приёмную и махнул мне рукой.
— Заходи! — После попросил: — Нюра, два чая!
Я взял со стола свой сегодняшний отчёт и вручил его доценту. Тот устроился в кресле, начал бегло просматривать записи, заодно потребовал:
— Вкратце ситуацию обрисуй.
— За океаном есть какая-то система отбора соискателей! — поделился я своими подозрениями, не став ходить вокруг да около. — Не знаю, использовали они собственные наработки или привлекли иностранных диагностов, но так или иначе людей прислали не случайных.
Звонарь глянул на меня поверх листов, хмыкнул:
— Излагай! — и вновь вернулся к изучению отчёта.
— Во-первых, ни один из тридцати соискателей не спёкся, — начал я перечислять, загибая пальцы. — Во-вторых, кардинального ухудшения показателей после нескольких дней в зоне активного излучения Эпицентра ни у кого не зафиксировано. Негативная динамика, разумеется, присутствует, но весьма умеренная. В-третьих, изначально в красную зону зачислили только пятерых и ещё одного добавили сегодня. Всего двадцать процентов от общего количества, и то есть все шансы дотянуть их до нормы.
Макар Демидович кинул листки на стол.
— Надо понимать, распределение по зелёной и жёлтой зонам тоже не сильно хуже, чем мы имеем по отечественным соискателям, прошедшим предварительный отбор? — предположил он.
— Перспективных как раз существенно меньше, — покачал я головой. — В основном прислали середнячков.
— Они не только для нас середнячки, — усмехнулся Звонарь, — но и для любых других источников в норму укладываются. Усреднённые. Универсальные. Не заточенные исключительно на инициацию в Эпицентре. Да, тут есть о чём подумать. — Он достал из внутреннего кармана пиджака записную книжку и сделал в ней какую-то отметку, затем убрал мой отчёт в портфель и спросил: — Ну а сам ты как?
— Мощность — семьдесят пять киловатт, длительность резонанса — сто одна секунда, — сообщил я, с гордостью добавил: — За это время генерирую сто двадцать мегаджоулей. — И уже без всякого воодушевления вздохнул: — Потенциал, правда, не шибко большой удерживаю.
— Процентов двадцать держишь, если без напряга? — предположил Макар Демидович.
— Чуть меньше.
— Нормально, — уверил меня доцент. — Специфика развития у тебя такая, ничего не попишешь. Студенты в своих тепличных условиях и то далеко не всегда выше показатели демонстрируют. Присвоением разрядов мотивировать приходится!
— Ну, мне разряды не светят, — усмехнулся я.
