Мы из Кронштадта. Том 2 - Берг Николай (бесплатные онлайн книги читаем полные txt, fb2) 📗

Но пульты я держу в руках. Если что, буду давить на кнопки, вызывая неприятные ощущения у своих подопечных. И еще я постоянно на передаче. И очень не хочется мне озвучить кодовое словечко «Упс!». Скажу – и не будет у нас морфов. Нервничаю сильно – я не слишком терпелив, а тут надо тупо ждать. Джип уже выехал, скоро должен быть здесь, но я извелся за прошедшие полчаса на удивление сильно. Душно, парко, явно дождь будет, но пока солнце жарит как сковородка. Странно, компаньоны совершенно спокойны: что Блондинка, что замерший в сидячей позе Мутабор, что Ремер, который присоседился чуток сзади и сбоку. Один я как поперченный. Еще и между лопатками зазудело, словно комары закусали… Тошный день. И я устал еще до прибытия сюда, потому очередной инструктаж от Ремера уже воспринял достаточно раздраженно. И, по-моему, в глазах у капитана что-то этакое скользнуло – не то что презрение к глупому штатскому, но что-то похожее. Тем не менее, еще раз все проверили, в том числе и мое снаряжение. Но мое оружие – эти два пультика самопального вида. Китайско-самопального, если быть точнее. Кнопки бы не перепутать, левая – парализует морфа на пару минут, правая – просто доставляет ему неприятность. Пульты одинаковые, только на Мутаборовом – он у меня в правой руке – скол пластмассы. Могли бы, черти, покрасить Блондинкин в розовый хотя бы – легче разобраться было бы. Вместо этого мне предложили надеть стальной наруч на левую руку – дескать, если Мутабор будет меня кусать, то подставить его. Дураки – не видали, что такое атакующий морф, наверное. Поможет мне этот наруч, как же… Если что, могу не успеть и кнопку нажать – лейтенантик отметил, что оба морфа, отогревшись на солнышке, стали куда шустрее.

Жужжит какая-то насекомая мелочь, комары вьются и даже кусают, хотя обмазались мы какой-то патентованной химией. А еще, странно сочетаясь с запахом меда, воняют щедро вылитые на нас перед началом работы духи. Вроде как хорошие, французские, но лил лейтенантик, и лил щедро. Не по капле. Тоже, по его словам, воспитывали в Блондинке условный рефлекс, чтобы от всех пахло, как от нее, а именно этот запах по результатам экспериментов и оказался лучшим. При жизни, что ли, она этими духами пользовалась? Не, я слыхал, что применение одеколона на свиноферме резко уменьшило число драк между свиньями, но тут-то не свиноферма. Хотя черт ее знает, прикладную биологию.

Время тащится, как удав по цементу. Не знаю, откуда ко мне прицепилось это сравнение, слыхал его не раз и считал идиотским. А вот сейчас – оценил. Очень хочется помечтать о душе – о холодном водяном, а не о той, что делает человека человеком. Не до нее сейчас, да и отвлекаться нельзя. То, что морфы неподвижны – ничего не значит. Не отвлекаться!

Перед носом по стебельку травы ползет божья коровка. Встряхиваюсь внутренне, смотрю на дорогу, на Мутабора. Задумываюсь: а как он подаст своей пассии сигнал к атаке? Забыл спросить у лейтенантика. Ладно, не мое собачье дело.

Время ползет. Я истекаю потом и тихо бешусь. А вокруг великолепная летняя погода и не шибко загаженная человеком природа. Кустики, молодые деревца. Похоже на подзапущенные сельхозугодья. Настолько типичный пейзажик, что каждый видел не одну сотню таких же.

Появившийся вдалеке ярко взблескивающий солнечными бликами чистенький чернолакированный джип вызывает вздох облечения. Окликаю тихо: «Мутабор, джип!»

Он чуть-чуть шевелится. В этом он расчетлив, в движениях. Ждем. Пульты потеют в моих мокрых ладонях. Вздрагиваю от странного свиста-шипения рядом. Это мой знакомый морф птичку из себя изображает с какой-то стати? Или оповещает свою подружку?

«Хаммер» бодро прет по середине проселка, за ним пыльный шлейф. Уже совсем близко подъехал. Бах! Под брюхом машины пыхает облачко пыли, джип скособочивается, виляет на дороге и, проехав неожиданно далеко, наконец, останавливается.

Совсем рядом от нас – как раз там, где говорил Вовка. Двое мужчин шустро выскакивают из машины, прикрываясь громадой джипа, настороженно водят автоматами. Птички поют, солнце светит. Тишина и благолепие. Покой. Наконец, все еще настороженно, не опуская стволов, прикрывая друг друга и джип, парочка проходит к тому месту, где у них лопнула шина. Пинают что-то в пыли, что мне не видно, и уже спокойно – то есть их позы потеряли напряженность – матерятся в два голоса достаточно громко. Понятно, убедились в том, что не засада, а просто обычная для наших дорог неприятность. Из салона вылезает плотный мужик, что-то выговаривает водителю, тот изображает вину всем телом и лицом, после чего начинает возиться с заменой колеса и делает все четко, уверенно. Вопреки словам Енота, босс не учит тому, как ставить колесо, просто расхаживает рядом. А вот шеф его охраны чуток погодя, убедившись, что все спокойнее, чем на кладбище – да, отходит чуть в сторону и начинает мочиться в канаву.

Атака Блондинки настолько стремительна, что я и мигнуть не успеваю. А вот шеф охраны успевает схватиться за автомат и даже пытается уклониться, то есть опытный зараза, толковый, только погрузнел, потерял форму, и это его и губит. От удара прыгнувшей туши его отбрасывает на асфальт, автомат нелепо кувыркается, ударившись стволом о дорогу, а морфиня тут же кидается на водителя, который тоже малый не промах: не оцепенел, действует моментально – я бы так не сумел, но его это не спасает. Зато он дал своему боссу почти секунду, и босс сориентировался тоже быстро, кинувшись за машину. Меня удивляет странный хруст, словно кто-то ломает крепкие палки. Оказывается, я не заметил, что Мутабор уже успел выбраться на дорогу и сейчас ломает охранника, причем, судя по хрусту, в прямом смысле слова круша кости. Видно, что мужик был здоровенным – он ухитряется и в полуоглушенном состоянии оказывать сопротивление.

– Смотри за блондой! – раздается у меня над ухом, и мимо проскальзывает Ремер, который тоже выскакивает на дорогу, успев при этом пнуть по голове пытающегося подняться на подламывающихся руках шофера.

Какого черта? Что ему на дороге нужно?

Только когда капитан бьет с размаху прикладом в стекло, я понимаю, почему раскачивался «Хаммер» и куда делись босс и блонда – ясно, он заперся в салоне, а морфиня не умеет вышибать стекла. Вот капитан ей и помог. Неожиданно и для меня, и для капитана из машины раздается панический визг, неприличный для такого серьезного человека, как этот босс.

Так же неожиданно Блондинка оказывается на крыше джипа, я уже почти нажимаю кнопку на пульте, потому как ее харя в полуметре от лица Ремера, но морфиня ловко, как странноватая ящерица, скользит в салон сквозь выбитое окно. Босс выскакивает с другой стороны и кидается прочь. А это он зря. Бегун из него с таким пузом никакой, и блонда догоняет его в два прыжка. Опять странно: должна бы его грызть и жрать, ан ждет чего-то, оглядывается назад.

Тьфу. Опять про Мутабора забыл, дурень! Резко оборачиваюсь – и охранник, и шофер уже в странных позах: они оба словно сложены пополам, ноги за плечи и практически не шевелятся. До меня доходит, что морф сломал им позвоночники.

Ремер машет рукой, знак понятен – бегу на место, где у босса собрались оба морфа и чуток поодаль напряженно стоит капитан Ремер.

– Скажи ему, чтоб пока тех двух жрал. Этот еще нужен – на полчаса или час, – шепчет он мне на ухо.

– Мутабор! Толстый нужда разговор! Просьба!

Мутабор кивает так, словно я сообщил ему давно известное. Щелкает карабином солидной цепи, крепя ее к ошейнику Блондинки, и она сама шустро дергает впереди своего хозяина туда, где лежат поломанные слуги. Ну совсем, как Фрейя на прогулке.

– Лучше бы им с дороги этих оттянуть в кювет. Машина для досмотра нужна. Так что их подалее уведи и смотри по-прежнему. Оно конечно, когда они жрут, внимание сильно падает, но эти – умные, черт их знает, – опять говорит мне уже несколько раз сказанное ранее капитан.

– Угу! – отзываюсь я.

Блондинка уже начинает драть шефа охраны, когда мне удается убедить Мутабора оттащить обслугу подальше.