Школа Джедаев-1: В поисках силы - Андерсон Кевин Джей (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
Хэн попытался оглядеться. Стены и потолок тюремного медизолятора были белыми к холодными, красовались на них одни только глянцево-тусклые гигиенические плакаты да порожняя посуда для анализов.
Хэн с трудом различил у самых дверей силуэты охранников. На его виски легли холодные металлические руки и повернули ее в прежнее положение.
— Не двигаться. Сейчас будет больно. Очень. Теперь расслабиться — немедленно"!
Где-то в другом углу комнаты невидимый Чубакка испустил звериный рык боли. Хэну стало легче от мысли, что вуки все еще рядом и жив. По крайней мере — пока, до выздоровления.
Хэн вздрогнул: меддройд склонился над ним и взялся за дело.
Чубакка разбудил его, встряхнув, полным энтузиазма и симпатии объятием. Хэн со стоном выкатил глаза из-под век, но освещение было слабым, и ему потребовалось несколько минут, чтобы, что называется, собрать шары в кучу. Тело ныло так, словно его не лечили, а увечили все это время.
Чубакка отозвался ответным стоном и снова сдавил его в объятиях.
— Полегче, Чуви! Не то мне снова придется иметь дело с этим железным костоправом! — После этих здравомысленных слов вуки тут же оставил его в покое.
Хэн прислушался к своему самочувствию. Он сел на койке, попробовал согнуть руки, затем ноги. Два, а вовсе не три его ребра ныли так, словно бы вместо них в его тело были всажены шипы ядовитого кактуса Мескалийских пустынь. Им в унисон подвывала и левая нога, указывая места залеченных переломов и сращения тканей. Хэн был еще слаб, но отчетливо сознавал, что коктейль возмещающих и питательных растворов мог бы поставить его на ноги в считанные минуты.
Внешний вид Чубакки также оставлял желать лучшего. Шерсть местами свалялась клочьями, местами повыпадала, отчего на теле были заметны узловатые швы, наскоро наложенные неласковой рукой меддройда. Видимо, по окончании предписанного курса лечения их запихнули в какую-то сырую и темную дыру.
Наконец Хэн отважился и глубоко, с присвистом втянул в легкие воздух, наполнявший незнакомое помещение.
— Смердит, точно в мертвецкой. — И тут он внезапно осознал, что попал в точку.
Чубакка словно бы в ответ на эту реплику показал на лежащую в соседнем углу тушу, которая занимала добрую треть их камеры. Хэн поморгал, убеждаясь, что зрение ему не изменяет.
Туша была громадной и отвратительной, не то рако-, не то паукообразной и к тому же, судя по рядам кинжаловидных зубов, полностью и насквозь плотоядной. Клешни были размером со среднего человека, раздвинувшего ноги, тело покрыто панцирем, в струпьях и фурункулах. Все, что можно было хорошего сказать об этом существе, -это то, что оно мертво. Вдобавок оно источало смрад разложения.
Первый раз Хэн повстречался с ранкором, когда, полуслепой, оттаивал после зимней спячки во дворце Джаббы. Гангстер подкармливал чудовище своими врагами и прочими несчастными, которые попадались под руку. Второй раз — в гораздо большем числе Хэну довелось познакомиться с этими хищниками на планете Датомир, где он охранял принцессу Лею. И вот один из них по причинам неизвестным загнулся в Императорской Исправительной колонии. Видимо, сперва ранкор разлагался, а затем, когда разлагаться уже было нечему, мумифицировался.
Сама тюрьма, как хорошо было известно Хэну, представляла собой нечто среднее между зверинцем и исправительной колонией, поскольку в ней содержались существа, находившиеся на разных ступенях развития интеллекта. Единственное, что их всех объединяло, — это то, что они были опасными для общества. Хэн припомнил, как во время одной из своих отсидок в камере задержания ему приходилось разделять кров с весьма наглым паукораком, панцирь которого был отмечен несколькими татуировками вызывающего содержания.
Камера (или, точнее, клетка), в которой они находились, была, как и полагается, огромных размеров — здесь вполне хватало места всем троим:
Хэну, Чубакке и мертвому монстру, так что еще оставалось пространство, в котором можно было двигаться.
Пол был усеян раздробленными, растертыми в порошок обломками костей, — похоже, ранкор умер голодной смертью, тщетно пытаясь разыскать в клетке что-нибудь съестное. Зеленая и голубая слизь струилась по стенам. Кроме стука капель этой отвратительной массы, больше до них не доносилось ни звука.
— Давно мы здесь, Чуви? Не знаешь?
Чубакка не знал.
Хэн снова прокрутил в голове порядок событий: они шли к Кесселу на посадку, шли под флагом Новой Республики, затем их атаковал флот, состоящий из «сидов», перехватчиков и чертовой дюжины прочих кораблей. Очевидно, на Кесселе происходило что-то, что надо было утаить от Новой Республики.
Затем он припомнил Скинкснекса, который с непонятной гоп-компанией орудовал на борту разбившегося «Сокола». Скинкснекс был профессиональным грабителем и убийцей, одно время контактировавшим с Морусом Дулом и контрабандистами. Затем ему удалось оттяпать себе место надзирателя в исправительной колонии, но теперь, оказывается, он снова переквалифицировался…
Хэн услышал щелканье и гудение дезактивационного поля вокруг дверей камеры, затем послышался скрежет гидравлических подъемников. Из проема поднимающейся двери в камеру ударил яркий луч. Хэн прикрыл глаза ладонью. Он и не предполагал, что глаза его за это время так отвыкнут от света.
— Будь наготове, Чуви, — шепнул он приятелю. Если охранников окажется немного, они могут рискнуть прорваться. Однако два сломанных ребра вновь напомнили о себе болью, отозвавшейся приступом тошноты. Чубакка вяло привалился к стенке камеры ранкора и глухо стонал.
— А вот если там, допустим, всего один стражник, да еще с плохим зрением, да еще ослабевший после недельного приступа дизентерии…"
— Не бери в голову, Чуви. Посмотрим, что они скажут.
Тощая, точно скелет, фигура, появившаяся в освещенном проеме, была, очевидно, Скинкснексом. Как только глаза Хэна освоились со светом, он разглядел за спиной пугала еще четырех типов, чья форма не вполне соответствовала принятой у тюремных надзирателей. Их пестрая экипировка включала бронированные щитки и накладки на уязвимых местах, однако не включала ни одного опознавательного знака, нашивки или шеврона, по которым можно было догадаться об их звании и войсковой принадлежности.
— Ну что, Хэн Соло, тебе пришлась по душе наша-, служба милосердия? — поинтересовался Скинкснекс.
Хмыкнув. Хэн оглянулся в сырую глубину камеры, туда, где валялся дохлый ранкор:
— Да, твоим ребятам удалось превратить Кессел в настоящий курорт. Бойкое местечко. Похоже на планету Итор.
Скинкснекс проследил за его взглядом, остановившимся на мумифицированном монстре:
— Ах да, во время последнего бунта, когда мы захватили власть в тюрьме, кто-то забыл покормить ранкора. А жаль. Мы вспомнили о нем только через несколько месяцев. И жаль вдвойне, потому что к тому времени у нас накопилась уйма лишних имперских охранников. Могло получиться забавное зрелище. Вместо этого пришлось отправить их в спайсовые шахты.
На краткий миг лицо Скинкснекса вновь посетила улыбка, затем его физиономия приняла обычное выражение, став плоской и безжизненной.
— Надеюсь, наши механические костоправы помогли тебе прийти в чувство после аварии? Важно, чтобы вы оба были в хорошей форме, чтобы выдержать предстоящий допрос. Мы хотим досконально выяснить цели вашего шпионского визита на Кессел.
Хэну тут же пришло в голову, что он может не скрывать своих намерений.
— Всегда к твоим услугам, Скинкснекс. — Правда, он несколько сомневался, что искренность в данном случае ему зачтется.
На лице главаря бандитов вновь сверкнула улыбка.
— Так ты не забыл меня. Соло? Славно. Старина Дул не прочь перекинуться с тобой парой слов. Не будем откладывать встречу.
Хэн удивленно приподнял брови. Значит, Дул еще жив и даже в деле — этот факт никак не укладывался в его планы.
— Всегда рад поболтать со стариной Морусом. Давно мы не общались с ним, другом моим закадычным!
Скинкснекс тихо заржал, откликаясь на эту реплику, однако тут же осекся. Охранники за его спиной еще продолжали хихикать.
