Каждому своё 4 - Тармашев Сергей (серия книг TXT) 📗
– Не мешай, – недовольно оборвал его Порфирьев и вновь посмотрел на пленного: – Зачем вы склады-то заминировали? Если видели, что мы оттуда взяли всего ничего!
– Это было предупреждение, – пленный пожал плечами. – Генералы сказали, что если «Подземстрой-1» захвачен ГРУ, то просто так нас они туда не пустят, потому что ГРУшное начальство не захочет, чтобы о захвате кто-нибудь узнал, там ведь без крови не обошлось, это сто процентов, достаточно посмотреть на трупы здесь. Мы же ФСБ, они наложат в штаны, как только услышат. Скорее всего, от нас попытаются избавиться. Штурмовать «Подземстрой» мы не можем. Непонятно, какие силы там сосредоточены, да и добраться до него вряд ли получится. А если и получится, то мы ограничены циклами антирада. Нас могут голыми руками взять, пока мы будем в спецпалатке от интоксикации корчиться.
Единственный выход – это захватить Росрезерв. Если мы возьмем склады под свой контроль, то «Подземстрою» придется с этим считаться. Видно же, что они приезжали сюда больше, чем один раз, значит, им здесь что-нибудь нужно, и они могут вернуться еще. Тут у нас тактическое и огневое преимущество, вряд ли у них есть что противопоставить Лазерной Самоходной Установке в узком пространстве входного рва. Поэтому мы должны организовать засаду и нейтрализовать их команду, которая сюда приедет. Захватить транспорт и пленных, допросить злоумышленников и получить информацию. В нашем бункере без продуктов нам конец. Все равно придется регулярно ездить в Росрезерв за продовольствием, а так и самим в засаду попасть недолго.
Но здесь мы оставаться не можем, радиация и интоксикации нас быстро убьют. Поэтому мы грузим продовольствие, сколько сможем, и возвращаемся к себе. Там собираем все, что у нас есть, и думаем, как установить контроль над Росрезервом. Находим способ и реализуем его. Энергии у нас в избытке, продовольствия в Росрезерве полно, это дает возможность выжить и заняться разработкой вариантов, которые дадут нам возможность попасть в «Подземстрой-1». Но скрыть следы своего появления здесь мы не сможем, поэтому надо принять меры для того, чтобы усложнить противнику организацию засады на нас. Надо заминировать продовольственные склады и вход в Росрезерв. Если нам противостоит спецназ ГРУ, то мины они, скорее всего, обезвредят, но это послужит им красноречивым предупреждением, что мы не гражданские мальчики для битья и с нами придется считаться. А если на наших минах кто-то из них подорвется, то это сократит численность противника, что еще больший плюс.
Пленный умолк, исподлобья скользя взглядом по всем присутствующим, словно подозревал их в чем-то. Не дождавшись реакции, он продолжил:
– Мы развернули базу, сняли штурмовые комплекты и набились внутрь переживать интоксикацию. К тому моменту нас было больше шестидесяти, давка была ужасной, боль еще хуже, и я снова думал, что не выживу… Но на этот раз никто не умер. Все были вымазаны в рвотных массах, многие в крови, но интоксикацию мы пережили и кое-как оклемались. Потом начался следующий цикл антирада, мы забили продовольствием все внутреннее пространство техники, заминировали склады и вход и двинулись в обратный путь. Места на броне всем не хватило, но в транспортном ангаре мы обнаружили разобранные грузовики, из частей одного из них наспех собрали волокушу и прицепили ее к бульдозеру. Все, кто остался без транспорта, должны были ехать в ней. Это их и спасло.
Он вновь покосился на молчаливо слушающих людей и заговорил:
– Из складов мы выезжали в обратном порядке: первым шел вездеход, потом ЛСУ, замыкал бульдозер. Из рва выходили пешком, планировали сесть в волокушу после того, как колонна встанет на колею. Но оказалось, что за сутки от нашей колеи не осталось даже следа и надо пробивать новую. Пока выгоняли вперед бульдозер, кто-то заметил в пылевом мраке две красные точки. Тепловизоры не давали никаких отметок, генералы объявили боевую тревогу, и все попадали в снег, изготавливаясь к бою. ЛСУ развернулась в сторону противника, но точки уплыли куда-то во мрак и исчезли. Мы решили, что это спецназ из «Подземстроя-1» в фотохромных комбинезонах пытался обстрелять нас из оружия с лазерными прицелами, но объявление тревоги их спугнуло.
Минут десять мы ждали нападения, потом начался буран, и еще двадцать минут все ждали, когда он закончится. Термометр показывал под минус сорок, обогрев скафандров жрал аккумуляторы вдвое быстрее, но температура внутри все равно не поднималась выше пятнадцати градусов, пока не заканчивался ветер. Генерал сказал, что в фотохромном комбинезоне, слабо защищенном от радиации, не настолько тепло и безопасно, чтобы поджидать нас до сих пор, и как только буран стих, колонна продолжила движение. Мы отошли от Росрезерва километров на десять, когда красные точки появились слева от вездехода. Горели они метрах в трех над землей, и генерал выкрикнул, что там, в пылевом мраке, какое-то возвышение, с верхушки которого спецназ готовится атаковать колонну. Поступил приказ открыть огонь, и мы ударили из всех стволов.
В тот миг никто не понял, что произошло, все случилось слишком быстро. По вездеходу ударили чем-то тяжелым, и его разнесло в клочья, словно он был не из стали, а из динамита сделан. Ударило так, что в ушах звенело даже через гермошлем. Взрывной волной всех вдавило в снежную толщу, люди потерялись в черном месиве, техника заглохла, волокушу перевернуло вверх дном, и она накрыла собой десант. В следующую секунду начался буран, наверное, потому мы и выжили. Когда ветер стих, противника уже не было. По крайней мере, отсветов лазерных прицелов нигде не наблюдалось. Один из генералов сказал, что спецназ из «Подземстроя-1» заложил на пути нашего следования фугас и подорвал его под вездеходом. Но по правилам организации засады уничтожать надо первую и последнюю машины в колонне, а наш бульдозер не подорвался, поэтому нужно быть готовыми к тому, что где-то здесь есть второй фугас. Просто бульдозер случайно проехал мимо него. Все сильно напряглись, но бывший спецназовец сказал, что такого быть не может, потому что он реально не понимает, как противник мог установить фугасы на нашем пути заранее, если даже мы сами не знали, как будет пролегать новый маршрут.
На это генерал ответил, что у «Подземстроя» имеются вездеходы на воздушной подушке, как минимум один точно есть, тот, который числился на складах Росрезерва. На воздушной подушке они двигаются быстрее нас, поэтому могли обогнать и заложить фугасы приблизительно, из расчета, что мы идем по прямой. Их расчет оказался не совсем точным, один фугас мы миновали, а вот со вторым не повезло. Спецназовец не стал спорить с генералом, хотя позже, в палатке, сказал, что все равно не думает, что это возможно. Он оказался прав, но тогда никто об этом не знал.
Пленный в третий раз бросил на всех подозревающий взгляд, но, видимо, не дождался той реакции, на которую рассчитывал, и продолжил:
– Короче, технику удалось завести, началась перекличка и поиски тех, кто не отвечал. От вездехода не осталось ничего, что было бы крупнее пивной кеги, погиб экипаж, продукты, восемь человек десанта и почти весь запас воды. Двоих курсантов из числа тех, кто ехал на броне ЛСУ сзади, взрывной волной вышвырнуло куда-то в пустошь. Система биомониторинга личного состава, имевшаяся у их взводного, в момент взрыва зафиксировала смерть подчиненных, и искать их не стали. Других потерь не было. Бойцы перецепили волокушу, которая их спасла, к бульдозеру, и мы двинулись дальше. В целях безопасности мы развернулись под углом девяносто градусов по отношению к прежнему курсу, прошли так сотню метров и продолжили двигаться к своему бункеру.
Больше нападений не было, но обратный путь оказался еще дольше, чем путь сюда. Волокуша шла по черному снегу фигово, ее постоянно шкивало, и она билась о края колеи. Трос, которым она была привязана, постоянно рвался, приходилось останавливаться и сваривать его заново. Мороз за минус сорок, ветер, грязный снег клубами – короче, не видно ни фига, и резак плавит еле-еле, расплав замерзает еще до того, как оборванные концы срастутся… Из скафандров сильным ветром выдувает тепло, под бураном температура внутри падает до плюс десяти, холодно, аж зубы стучат. Как только начинался буран, мы останавливались и прятались, кто где успел: за техникой, под техникой – пофиг, лишь бы не остаться на прямом ветру. За цикл антирада прошли половину расстояния, развернули базу, сняли штурмовые комплекты, сложили их между ЛСУ и бульдозером и накрыли сверху волокушей, чтобы ураганом не унесло.
