Наследие - Тармашев Сергей Сергеевич (прочитать книгу txt) 📗
– Слухи ходят всегда! – отмахнулся Дик. – Вчера в «Гувере» разбилось стекло, а через неделю в «Пэйдже» скажут, что рухнул гермокорпус. Глупо верить одним только слухам и не обращать внимания на факты. – Он подошел к компьютеру, показывавшему десятка полтора новых сообщений. – Давай закроем эту тему, дядя. Мне надо подготовиться к завтрашнему дню. В полдень Президент объявит полный состав экспедиции и дату вылета.
Хо лишь пожал плечами, мол, дело твое, и ничего не ответил. Дик облегченно вздохнул. Спорить со стариком ему не хотелось, но это постоянное старческое недовольство правительством успело изрядно надоесть. Понятно, конечно, что Хо стар и одинок, а с тех пор, как возраст и состояние здоровья отобрали у него возможность работать, он все реже имеет возможность бывать на людях. По сути, Дик и есть все его общество, вот старик таким образом и пытается добиться большего внимания к себе, капризничая, словно ребенок. Но все-таки тему для дискуссий он выбрал явно неудачно, легко обвинять во всех тяжких Президента, когда сидишь в уютном кресле и на твоих плечах лежит теплый плед, а не ответственность за судьбы полумиллиона человеческих жизней. Дик подумал, что частично в том есть и его вина, с этими официальными мероприятиями он стал уделять Хо совсем мало времени. Он решил, что после завтрашнего торжественного обращения Президента к гражданам обязательно посвятит старику весь оставшийся день. Дик украдкой посмотрел на Хо. Тот задремал в кресле. Дик улыбнулся и вернулся к компьютеру, изучая присланные президентской канцелярией приглашения и инструкции.
Торжественное собрание, посвященное старту экспедиции «Наследие», организовали на площади Центра. В самом ее центре была собрана праздничная президентская трибуна, окруженная репортерскими камерами и местами для журналистов, все остальное пространство площади было заполнено людьми. Дику, стоящему по левую руку от Президента, казалось, что все население Центра собралось перед трибуной. Президент долго и красочно описывал, сколько сил и труда было вложено Альянсом в подготовку экспедиции, после чего вознес господу короткую молитву во спасение душ всех тех самоотверженных американцев, кто отдал свою жизнь ради того, чтобы она стала возможной. Их память почтили молчанием, и торжественная речь продолжилась.
Наконец кульминационный момент обращения настал. Президент приступил к оглашению списка личного состава экспедиции. Тысячи людей затаили дыхание, вслушиваясь в его слова. В ее состав вошли пятнадцать человек охраны под командованием капитана Мэрфи, пилот, три инженера-механика, восемь научных специалистов и переводчик, коим, собственно, Дик и являлся. Каждую фамилию толпа встречала бурными овациями. Всех членов экспедиции заранее собрали на заднем ряду президентской трибуны, и теперь, услышав свое имя, они по одному выходили к рукоплещущему народу и занимали места рядом с Президентом. Наконец двадцать восемь участников величайшей в истории Человечества экспедиции замерли в неровном строю перед захлестнувшим площадь многотысячным человеческим морем.
– И в завершение я должен назвать имя руководителя экспедиции! – с торжественной серьезностью заявил Президент. – Все мы понимаем, что эту должность должен занять не просто сильный лидер и умелый руководитель. Это выдающаяся миссия! И руководить ею может только опытнейший специалист, лучший из лучших в своем деле! Тот, на чью компетенцию мы можем смело положиться. И я думаю, что каждый из вас согласится со мной сейчас! Я хочу попросить принять руководство экспедицией «Наследие» одному из самых талантливых ученых, светилу нашей науки, главе Научно-Технической Академии Центра «Гувер» академику Райли! – Он ткнул рукой в стоящего в толпе седого старика. – Профессор! Прошу вас подняться на трибуну и получить официальные документы руководителя экспедиции!
Многотысячная толпа взорвалась овациями, академика подхватили на руки и внесли на трибуну. Дик в очередной раз поразился величию президента Рокфеллера. Этот человек был достоин своей должности как никто другой, ничем не уступая великим президентам прошлого. Он был выше грязных политических интриг и мелочных разногласий, ставя заботу о своем народе превыше всего. Доверить самую важную в истории человечества экспедицию, от которой зависит судьба мира, своему политическому противнику! Не каждый способен на такое! Но Президент в первую очередь думал о людях, а не о собственном благополучии. Дик восхищенно смотрел на Президента, энергично аплодируя вместе со всеми.
Академик Райли, оказавшись на трибуне, обреченно вздохнул и подошел к микрофонам. Он скупо поблагодарил всех собравшихся за оказанное ему доверие и заверил, что сделает все возможное, чтобы оправдать его. Дик подумал, что все-таки в их с Хо споре победителем вышел он, и сегодняшний день это убедительно доказал. Президент Рокфеллер кристально честный человек и выдающийся руководитель!
Странному выражению глаз академика Райли, получающего из рук Президента документы руководителя экспедиции, Дик не придал значения.
Самолет вошел в очередную воздушную яму, и к горлу снова подкатила тошнота. Позеленевший Дик стер со лба липкий пот и вяло поерзал в продавленном кресле. Он старался дышать глубоко и равномерно, но это едва помогало переносить многочасовой перелет.
Поначалу полет привел его в восторг. После взлета, когда старый грузовой «Боинг» только набирал высоту, Дик не мог оторваться от иллюминатора. Это было совсем не то, что сидеть в разваливающейся дребезжащей старушке Мэрилин, едва плетущейся в километре над землей. От одного только сознания грандиозной мощи «Боинга» у Дика захватывало дух. Земля, видневшаяся далеко внизу, огромные горы облаков, целыми морями распростершиеся под сверкающим на солнце серебряным крылом, величественно скользящая по их белоснежному покрывалу тень могучего и грациозного самолета... Именно так Дик и представлял себе настоящий полет. И самое главное, «Боинг», хоть и был стар донельзя, не дребезжал, словно гермобидон с гвоздями, который пинает рота солдат. То есть, он, конечно, дребезжал, но только при перегрузках, да и по сравнению со старушкой Мэрилин это был сущий пустяк. Жаль только, что Дика не пустили в пилотскую кабину. Он очень хотел посидеть рядом с пилотом и посмотреть на приборную доску настоящего самолета, но капитан Мэрфи велел ему убираться на свое место, пока ему не придумали какую-нибудь работу, вроде отшлифовывания ржавчины с полов в грузовом отсеке.
Однако вскоре ему стало не до пилотской кабины. Самолет летел нестабильно, постоянно меняя скорость и высоту, двигатели то тихо гудели, то надрывно визжали, отдаваясь в голове болезненным зудом, а от частой смены высоты пренеприятно закладывало уши. Спустя час полета Дика начало подташнивать, и он лег на пол, стараясь не допустить рвоты. Но легче от этого не стало, скорее, наоборот. Дика прошиб пот, у горла стоял противный желчный комок, и все попытки принять хоть сколько-нибудь комфортное положение тела не давали результата. Он и лежал, и стоял, сидел прямо и полулежа, истекая потом в душном резинопластике скафандра. Радовало хотя бы то, что пассажирский отсек специально для экспедиции загерметизировали и провели процедуру обеззараживания, благодаря чему теперь в нем можно было находиться без гермошлема. Дик сейчас с огромным удовольствием снял бы и скафандр, но техника безопасности авиаперелетов категорически запрещала такое, и теперь ему приходилось терпеть двойные мучения. Кто-то из ученых даже дал ему какой-то плоский кусок пластика, оторванный здесь же, и Дик использовал его в качестве веера. Говорят, когда-то в самолетах была система вентиляции, но спустя столько лет от нее остались лишь рассказы специалистов. Сказочный полет превратился в пытку, и при виде того, что не он один страдает от частых воздушных ям, становилось еще хуже.
– Держись, сынок, – посочувствовал ему седой старик из ученых, сидящий в соседнем кресле, – остался всего час, и мы на месте. Потерпи немного.
