Найденыш 5. Чужемирец (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович (читать книги без сокращений .TXT) 📗
Вот же ушлые! Анциферова вновь захлестнула обида от несправедливости, что его так открыто проигнорировали как ненужную вещь. Без предупреждения послали к Утиному озеру своих осназовцев и магов. Неужели не могли предупредить, дескать, так и так, нужно время подготовить охотничьи угодья для приезда хозяина. Разве отказал бы? Точно, будут отправлять на заслуженный отдых. Охо-хо!
— Как угодно, княже, — склонил голову Анциферов, пряча свои эмоции. Он не обратил внимания на промелькнувшее в глазах Юрия Ивановича веселье. Великий князь читал мысли старика как открытую книгу, но ничего не говорил, налегая на вкусное угощение.
А говорили о погоде, о наступающей зиме, и, конечно, о политике. Наместника Боровичей особенно интересовали последствия магической атаки у Покровки и смерть старшего сына Борецкого Станислава. Слухи и разговоры среди боярства шли разные, а о деталях разве ему положено докладывать? А об изборском покушении на сына посадника лучше и вовсе промолчать. Анциферов догадывался, чьих рук дело, и считал, что Великий князь поступил правильно. Не дело оставлять безнаказанным смерть своих подданных.
— Как с боярами разошелся, княже? — когда выпили еще по одной стопке, решился спросить Анциферов. — Слышал я, много недовольных…
— Виру большую заплатили, — хмурая тень набежала на лицо государя. — Детей жалко. Никакое золото или лишний кусок земли не заменит их жизни. Но я обещал, что найду тех, кто замыслил гнусное дело. Именно, кто замыслил, а не исполнил! Этих-то наемников поймали, вытрясли много интересного. Теперь посылки будем каждую неделю посылать кое-кому с намеком. Одну прислали, так не понял. Ну, по делам и результат. Тугодумом оказался Дмитрий Ефимович.
Анциферов не стал переспрашивать, что имел в виду Рюрикович, но сообразил: какая-то посылка связана с устранением молодого Борецкого. А опричники заухмылялись, переглядываясь.
— Борецкие тебя не забыли, Григорич? — поинтересовался Басманов. — Гостей не присылали с предложениями о сотрудничестве?
— Не обижай старика, Василий Исаевич, — нахмурился Анциферов. — Что однажды отрезано — не прирастишь. Соглашаться с новгородцами мне не с руки. Я лоялен Рюриковичам.
— Знаю, поэтому и спокоен, — кивнул Юрий Иванович. — А насчет виры ты правильно подсказал. Заплатит он вдвойне того, что я потратил, угомонив дворян. И не только виру… Ты расскажи-ка мне, Григорич, о Назарове. Как тебе парнишка показался?
— Где такого откопали? Если бы своими глазами не увидел, как он способен к звериной магии, не поверил бы ни одной бумажке, — проворчал Петр Григорьевич и поглядел прямо в глаза государя, как будто подозревал его в подлоге. Князь Юрий не дрогнул, не отвел взгляд. — Мальчишка способный, сильный. До сих пор не могу прийти в себя, что кровь нашего Рода сохранилась в мужчине, а не только в бабах. Я готов принять Никитку в свой дом, обучить его всем премудростям, несмотря на странности вокруг него.
— Мы можем подогнать под правильную версию все бумаги, чтобы подтвердить родство Анциферовых и Назаровых, — сказал Басманов. — Кто будет проверять? Борецкие, что ли? У них сейчас другие проблемы.
— Странности можно отбросить, — вмешался в разговор Зайцев, до сих пор молчавший. — Они сейчас не мешают, а наоборот, помогают в нашем деле. Андрей Спиридонович приоткрыл тебе часть тайны, а дальше мы должны воспользоваться ситуацией.
— Но об этом завтра, — предупредил Басманов. — Еще раз подумай, Петр Григорьевич, готов ли ты осознанно принять Никиту в Семью. Не торопись, чтобы потом не обвинить нас в грязной игре.
— Я так понимаю, не за него вы здесь появились? Дело-то, кажется, решеное? А сам он согласен? — Анциферов сердито нахмурил тяжелые брови. — Вижу, перестали доверять старику, торопитесь с тропы спихнуть.
— Не обижайся, Григорич, — стал успокаивать его Великий Князь. — Я за спинами своих слуг их судьбу не решаю. Наливай еще по одной, да пойдем собачек посмотрим. Знаю, ты знаток куда как лучше, чем я. Может, дельный совет какой дашь.
***
Боровичи для старика Анциферова были не только местом своей основной должности как наместника, но и родиной, где он появился на свет, познал первую инициацию, вырос, женился, получил по наследству право следить за порядком в округе. Чтобы держать в крепких руках хозяйство, данное ему Великим князем Тверским, Московским и государем Руси нужно хорошо знать, что тебе досталось.
Через город протекала Мста, известная своим норовом, а боровицкие пороги считались самыми трудным и опасным местом для судоходства. Петр Григорьевич даже знал их количество: сорок опасных преград. В старину нанимающиеся специальные команды рулевых с пороговым лоцманом из местных жителей умудрялись проскакивать их за полтора часа с помощью сигнальной системы из ручных семафоров на берегах. Большие караваны судов могли пройти только после поднятия уровня Мсты с помощью плотин.
Проводка судов приносила в казну Боровичей неплохие деньги. Раньше, когда городок входил в состав Новгородской Республики, через Мсту шли товары в Вышний Волочек, а оттуда по Тверце и в саму Тверь, хоть и считавшуюся политическим противником, но как покупателя иноземных и диковинных вещей из Европы новгородских купцов устраивавшую. Этим водным путем пользовались не только они, но и ушкуйники. Боевые бригады новгородцев проникали по реке на своих ладьях в тылы тверского княжества и чинили безобразия, разрушая посады и мелкие городки.
Как только Боровичи перешли под руку тверских князей, ситуация изменилась. Теперь просто так мимо мощных блокпостов, расставленных вдоль водного пути, не проскочишь. Контроль за передвижением осуществляли как с помощью видеотехники, так и амулетов оповещения. Впрочем, откровенные нападения новгородцев прекратились давно. Война перешла в скрытую фазу, когда дело решают переговоры, спецоперации и финансы.
За последние три десятка лет на Мсте перестроили плотины, оснастили современной техникой и создали систему безопасности с помощью магических кристаллов, дублирующих работу механизмов.
Держа руку на пульсе, Петр Григорьевич не забывал и о себе. Лет тридцать назад в лесной глуши возле небольшого безымянного озерка, которое он сам и назвал Утиным, решил построить домик с банькой и коптильней. В озере водилось приличное количество разнообразной рыбы: тут тебе и щука, и сиг, и пелядь, и судак. Осенью в камышах жировала утка. Чтобы деревенские не разорили такое благодатное место, хитрый Анциферов поставил егерский пост, живший здесь постоянно с периодической сменой людей. Хочешь поохотиться? Плати в казну города. Рыбалка не запрещалась, но лишь с удочкой. За сети безжалостно штрафовали. Угодья как-то незаметно стали княжескими, и отношение к природным ресурсам изменились. Петр Григорьевич обихаживал «Охотничий дворик» с любовью, потому что и сам любил отдыхать там. И всего-то в тридцати километрах от Боровичей.
Вот сюда и рвались Великий князь с опричниками. Из города выехали по раннему холодку, и уже в восемь утра были на месте. Легкая тишина, окутавшая вытянутое, похожее на лук озеро, с непривычки оглушала, заставляла благоговейно слушать шорох камыша, ленивый плеск волн, хлопанье крыльев сонной птицы и треск разгорающегося костра на подворье.
— Когда начнем, государь? — спросил Великого князя местный смотритель этого заповедника, пожилой, но очень подвижный егерь. По сравнению с Юрием Ивановичем он мог сойти за сказочного гнома: низкорослый, коренастый, обросший густой бородой, в теплой камуфляжной куртке.
— Да вот думаю, сейчас можно уток пострелять, — призадумался Великий князь и посмотрел на Басманова, наслаждавшегося дикими видами озера и окружающего его леса. — К обеду дичину сготовим, а вечерком на зорьке порыбачим. А, Василий?
— Можно, — кивнул Басманов. — Ты, Никанорыч, займись собачками. Алмаз, распорядись насчет стола. Пока по бережку побродим, пусть что-нибудь сварганят.
— Вчера олешка добыли, — сказал старый егерь. — Свеженины не угодно ли? Печенки жареной, супчик?
