Последний рубеж - Стерхов Андрей (серия книг .TXT) 📗
Харднетт закатил глаза:
– О! Пошло-поехало патентованное чистоплюйство.
Влад спорить не стал. Не потому, что сказать было нечего, а просто не до того стало. Скомандовал:
– Готовность – ноль!
И через секунду:
– Огонь!
Болдахо заорал как резаный.
– Нет, Кугуар, ты не прав, – выпустив первую стрелу, крикнул Харднетт. – В «Трех мушкетерах» д'Артаньян совсем еще пацан зеленый. Не умел финтить, брал нахрапом. – Выпустив вторую стрелу и потянувшись за новыми, продолжил: – Вот двадцать лет спустя он уже, конечно, предстал мастером разводок. Что да, то да. Но все равно, что касается друзей…
– Манипулировал он ими, – оборвал Влад монолог полковника, не переставая усердно кромсать спирали.
– Для их же пользы. – Харднетт быстро перезарядил арбалет и прицелился. – Счастья они своего не знали. Вот что. А он их носом ткнул…
– В счастье? – завернув летящую стрелу, спросил Влад.
Харднетт сначала выстрелил, только потом ответил:
– Нет, не в счастье. В убогость их существования. В это вот ткнул, а к счастью повел. К житейскому.
И, почти не целясь, выпустил вторую стрелу.
– Во-во, повел он их, и огребли парни счастья совковой лопатой, – подытожил Влад. – Аж пупки надорвали.
Харднетт не успел возразить – заорал. Вражеская стрела, срикошетив от камня, оставила на его щеке глубокую кровавую борозду.
Влад пнул ногой мешок в его сторону:
– Там аптечка.
Харднетт, зажимая рану ладонью, мотнул головой:
– Потом.
И поднял арбалет.
А спустя миг стрелу словил продавец соли из Киарройока.
Обернувшись на приглушенный крик, Влад увидел, как парнишка ухватился за древко двумя руками, будто собрался выдернуть его из груди, неестественно попятился к парапету и, опрокинувшись, улетел вниз.
– Суки! – заорал Влад. Подхватив винтовку, запрыгнул на ящик со стрелами и, оказавшись над бруствером, дал очередь веером.
– Не психуй! – крикнул ему Харднетт и постарался успокоить: – Береги пульки, Кугуар. Еще не вечер – пригодятся.
Влад к совету прислушался, но еще парочку оборотней одиночными выстрелами все же вскрыл. И потом еще одного. Вскрыл и успокоил. Не удержался.
Минут через двадцать поток стрел со стальными наконечниками заметно уменьшился, а вскоре и вовсе сошел на нет – Зверь отступил зализывать раны.
Барабанный бой постепенно стих.
Влад выждал какое-то время, убедился, что это не хитроумный маневр, и пробежался легкой трусцой по боевому ходу.
Оказалось, что потеряли шестерых. Еще пятнадцать человек было ранено. Из них четверо – тяжело. Приказав спустить убитых и тяжелораненых вниз, на попечение Тыяхши, Влад вернулся на свой командный пункт – к центральной амбразуре сектора.
Харднетт, который уже наложил на рану бактериальный пластырь, деловито осведомился:
– Потери?
– Шесть-четыре-одиннадцать, – поделился с ним расстроенный Влад.
– Терпимо, – подбодрил полковник. – Мы их тоже потрепали неслабо.
– Так их и больше в десятки раз.
– Что да, то да.
Помолчав, Харднетт спросил:
– Скажи, Кугуар, а какие они из себя на самом деле?
Влад сначала отдал распоряжение Болдахо:
– Вскрой ящик, подели запас поровну. – Только потом повернулся к полковнику: – Ты, начальник, про Зверей?
Тот кивнул:
– Про них. Ты же их видишь насквозь. Или нет?
Влад помедлил перед тем, как ответить. Потом подтвердил:
– Вижу. – И как мог, обрисовал: – Представь, начальник, огромное яйцо с прозрачной скорлупой, у которого вместо белка светящаяся хрень, а вместо желтка – клубок закрученных в спирали энергетических дуг. И все это – штырь им в стык! – до того отвратно, что как только увидел, так сразу возникает непреодолимое желание немедленно раздавить тварь прессом. Или катком наехать. Или напалмом сжечь. Обмотать колючей проволокой и сжечь. Так хочется, что прямо аж зудит все внутри и руки чешутся.
– Не принимает душа?
– Так точно, не принимает.
– Как думаешь, кто они?
– Не знаю. Местные говорят, нежить потусторонняя.
Харднетт покачал головой, дескать, все не то и все не так.
– Это они врут по недомыслию. Во-первых, не потусторонние они, а потупространственные.
Влад напрягся:
– В каком смысле?
– Долго рассказывать. Если коротко – из другой вселенной, не из нашего Пространства.
– А во-вторых?
– Во-вторых, насчет нежити это зря.
– Живые, что ли? – не поверил Влад. – Как мы?
– Нет, не как мы, – успокоил Харднетт. – Мы белковые. Они – нет. Белковую жизнь ограничивает коридор температур, клетка метаболизма, потолок давлений. Нам, к примеру, без скафандра в открытый космос нельзя. Никак нельзя. А этим – можно. Только так носятся. Туда-сюда, туда-сюда. По всему видать, что эти твари – Чужие.
– Откуда ты это все знаешь, начальник?
– Наводил справки.
– Ну и на кой черт Чужим Сердце Мира?
– А вот это я и сам бы хотел узнать, – признался полковник и, кивнув в сторону скал, спросил: – Как думаешь, живьем можно взять?
– Кого? – спросил Влад. – Зверя?!
– Зверя.
– Ты что, начальник, не видишь, что это стихия?
– Но убить-то можно, – резонно заметил Харднетт. – Раз убить можно, значит, и поймать можно.
Влад задумался, по обыкновению поскреб затылок и пожал плечами:
– Честно говоря, не представляю себе, как это можно сделать. Судя по тому, что я о них знаю и что своими собственными глазами видел, черта с два их в плен возьмешь, будучи в сознании.
– А если, допустим, работать без сознания?
Ответил Влад не сразу, подумал. После чего стал рассуждать:
– Сам, начальник, посуди. Глаза и уши – лишь двери и окна в мозг. Смотрит глаз, слушает ухо, а видит и слышит мозг. Так? Так. Значит, если мозг отключен, Зверь не опасен.
– Логично, – согласился с таким выводом полковник.
– Только как можно Зверя поймать, будучи без сознания? – пожал плечами Влад. – Не представляю.
– Тут есть варианты, – подмигнул ему Харднетт. – Например, работать под гипнозом. Под гипнозом мозг действительность не воспринимает, но установку отработать может. Ведь так?
– Под гипнозом? Ну да, возможно. В случае со Зверем последний рубеж обороны где-то там и проходит – на грани рассудка и бесчувствия.
