"Фантастика 2024-120". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович (мир бесплатных книг TXT, FB2) 📗
Анна Викторовна заворожённо кивнула и пробормотала:
— Я согласна.
— Прекрасно, — я улыбнулся и галантно поцеловал её ручку. — Думаю, мы с вами станем отличной командой.
Божественное измерение, владения Сварожича, главный дворец.
Хорс прошёл в огромный зал, по которому были разбросаны пуховые подушки и перины. Когда-то давно Сварожич притащил это новшество из Греции — там во время пиршеств гости с комфортом располагались на кушетках и скамьях. Таким образом, в полулежачем положении, они попивали вино и вели философские беседы. Сварожичу понравилась подобная фривольность, но вместо кушеток он решил использовать толстые воздушные перины. Хорс прошёл в правый угол зала и уселся на небольшой каменный выступ. Он не был аскетом, но не любил излишеств и расхлябанности. Он считал, что Боги должны оставаться Богами, а не поддаваться человеческим искушениям. Прикрыв глаза, Хорс прислушался, что происходит на улице. Боги прибывали один за другим, негромко переговариваясь. Они не понимали, зачем Сварожич созвал божественное собрание — обычно такому были очень серьёзные причины. Сказать по правде, Сварожич тоже не понимал. Хорсу пришлось его долго убеждать. Он не мог рассказать Сварожичу о Марене, Ломоносове и своих догадках, поэтому говорил иносказаниями и намёками. Он убеждал, что божественное собрание отрезвит Перуна, заставит его хотя бы на время остановиться. Сварожич не то чтобы поверил, но по итогу согласился. Видимо, в его сердце уже поселился страх и он был готов ухватиться за любую ниточку, ведущую к спасению.
— Ну что, доволен, старик? — спросил Сварожич, который вышел из секретной двери позади Хорса. Он раздражённо пнул перину и пробормотал: — Ничего не выйдет. Перун нас здесь же и прихлопнет. Если он убил Мокошь, то значит, он обладает невероятной силой. Нам его не победить.
— Мы и не будем сражаться с ним. Наша цель — остеречь его от поспешных решений, — Хорс посмотрел на него слепыми, покрытыми бельмами глазами, и Сварожич передёрнулся от этого взгляда. — Разве ты не этого хотел? Ты же мечтал о нейтралитете? Даже воинственный Дый, готовый в любой момент броситься в гущу сражения, предпочёл бы не вступать в бой с Перуном. Поверь мне, всё сложится наилучшим образом. Перун не сможет нас ни в чём обвинить, потому что мы ни слова ему не скажем. У нас есть козлы отпущения… Их мы и распнём, а уж Перун сделает правильные выводы самостоятельно.
— Иногда я забываю, что ты покровитель коварства, — проворчал Сварожич. Он хотел сказать что-то ещё, но тут дверь открылась и в зал влилась толпа божественных гостей. Сварожич расплылся в фальшивой улыбке и, распахнув объятия, направился им навстречу.
Через полчаса собрались все Боги. Перун явился последним, но хотя бы не опоздал. В последние несколько столетий он позволял себе неуважение к другим Богам — например, внезапно «забывал» о встречах. Сегодня он был в облике высоченного мускулистого мужчины с рыжей густой шевелюрой. В хлопковых штанах и полурастёгнутой рубахе он походил то ли на воина, то ли на пахаря. Громогласно всех поприветствовав, он рухнул на перину рядом со Сварожичем и, хлопнув его по плечу, спросил:
— Что случилось, брат? Что обеспокоило тебя настолько, что ты решил собрать всех Богов? Или ты решил сделать нам сюрприз и закатить знатную пирушку? — Перун зычно захохотал и огляделся. — Но я не вижу красивых служанок, которые бы выносили алкоголь и еду. Значит, всё-таки что-то случилось?
— Соглашение о Невмешательстве, — ответил ровным голосом Сварожич, и Перун мгновенно помрачнел. Со стороны могло показаться, что он рассержен и готов наказать преступников, но Сварожич заметил, как напряглись его плечи, а в глазах промелькнула настороженность. Неужели Хорс был прав? Неужели Перун действительно боится разбирательств? Кажется, он тоже не желает спровоцировать открытый конфликт. Другие Боги тоже возмущённо зароптали и начали переглядываться. Сварожич поднялся и хлопнул в ладоши. — Пожалуйста, успокойтесь! Пока нарушения несерьёзные, но я обязан о них сообщить. Преступление без наказания — это путь к вседозволенности. Если мы проигнорируем это сейчас, то взрастим негодяя собственными руками!
— Назови имя, — приказал Перун и стиснул зубы так сильно, что у него желваки заходили.
— Прове! — громко сказал Сварожич, и в это же мгновение невысокий Бог в одежде из дубовой коры и листьев вскочил и рванул к выходу. Другие Боги его перехватили и швырнули в ноги к Перуну. А ведь пару десятилетий назад Сварожич любил по вечерам выпить медовухи с Прове. Они были почти друзьями. Ну, по божественным меркам. Прове уставился на него умоляющим взглядом, но Сварожич безжалостно произнёс: — Ты лично спустился в Сибирские леса неподалёку от деревни Лубовка и в течение двух недель подпитывал их своим благословением.
— Артефакта не хватало! — воскликнул Прове. — На те леса обрушились ужасные пожары, и мои жрецы не справлялись! Артефакты истощились, я не мог передать столько благословения, сколько требовалась! Леса сгорели, и животные гибли! Я просто пытался помочь природе восстановиться!
— Ты знаешь правила, — отрезал Сварожич.
— Давно такого не было, — покачал головой Перун. — Даже не знаю, какое наказание придумать.
— Остальные Боги с удовольствием поделятся с тобой фантазией, — Сварожич обвёл широким жестом зал. — Но не спеши. Это всего лишь первое имя… Чернобог!
Божественное собрание обещало быть длинным и весьма интересным.
Глава 17
Божественное измерение, владения Сварожича, главный дворец.
Провинившиеся Боги стояли, понурившись, всем своим видом выражая раскаяние, — Подага, Чернобог, Прове и Рарог. Законопослушные Боги, которые чтили Соглашение о Невмешательстве, ругали их на чём свет стоит. Преступления были почти невинными, незначительными — Прове всего лишь спас сгоревший лес и вообще не вмешивался в человеческие судьбы, а Чернобог наслал несколько проклятий на своих нерадивых подданных — ничего серьёзного, парочка фурункулов и недельная диарея. Подага так-то не нарушал Соглашение специально — он лунатил. Была у него такая проблема, тянулась ещё с прошлого века. Каждое полнолуние Подага вскакивал среди ночи и начинал творить всякую дичь. Правда, раньше это никак не затрагивало людей. Ну, и на старуху бывает проруха — месяц назад он случайно излечил женщину от любовной болезни. А Рарог… Покровитель огня поссорился с Прове и поджёг его любимый лес. Тот самый, который Прове потом восстанавливал. Хорс спрятал улыбку, наблюдая, как беснуются разгневанные Боги. Сначала они требовали лёгкое наказание — скорее для проформы, чем всерьёз. Но криками они распалили друг друга и в конце концов кто-то выкрикнул:
— На кол их, как в старые-добрые времена!
Хорс прикрыл глаза и обратил свой взор внутрь собственного магического ядра. Он позволил энергии растечься по всему залу. Словно тончайшее покрывало она окутала каждого Бога. Благодаря тому, что волна магии, посланная Хорсом, была практически незаметной и равномерно распределилась по пространству, её никто не заметил. Она буквально слилась с энергией окружающего мира и мимикрировала. Но Хорса не интересовал весь мир, его взгляд сконцентрировался на Перуне, считывая считывая эмоции Верховного Бога. И там было… удивление, немного страха и злость. Перун своими глазами увидел реакцию Богов на преступление против Соглашения, и она ему не понравилась. Он понял, что, если следующим Сварожич назовёт его имя и озвучит всего его прегрешения, то другие Боги не промолчат. Вероятно, они пойдут на него войной. Хорс учуял толику сомнений — Перун не был уверен, что победит. Неужели ему настолько нужна Марена и её проклятое дитя? Неужели она — залог его победы?
— Думается мне, что кол — чересчур жестокая казнь за такие преступления, — возразил Сварожич.
— Но если ещё раз нарушат — точно на кол! — пьяно проорал Припегала и шваркнул бутылкой об пол. Осколки разлетелись в разные стороны, вино выплеснулось на платье Живы. Она взвизгнула и отвесила затрещину Припегале. Богиня плодородия, покровительница матерей: дородная телом, с грубыми чертами лица и мозолями на ладонях, словно она с утра до ночи трудится в полях. Она всегда стеснялась своей внешности, самая непримечательная из Богов. За спиной её называли страшной и посмеивались, особенно — Мокошь. Хорс покачал головой. Смеётся тот, кто смеётся последним.
