Тактильные ощущения - Слюсаренко Сергей Сергеевич (полная версия книги .TXT) 📗

– И что это? Я знаю, это стихи. Вокалически ритмизированные слова.

– Это стихи, ты права. Это любовь, это боль и романтика. Через несколько лет этого поэта убили. Ты разве не чувствуешь это в его стихах?

– Чувство – это способность делать вывод из накопленной информации, неосознанный анализ, – Танильга посмотрела на меня как на двоечника. – Лучше получать систематизированную заранее информацию. И анализировать все осознанно.

– Девочка, у тебя все ещё впереди. Чувства придут. Только глубокие старики и неопытные дети мало подвержены чувствам. У тебя все впереди. А информатика… Это не самое главное для девочки. Читай стихи.

– Зачем? – она действительно ничего не понимала. – Чувства – это все придуманное!

– Нет. Все придумано. Только не чувства.

– Да? – даже сквозь сдержанность Танильги сквозило неверие, – они есть у всех? И они всем нужны?

– Они начинаются с простого. Ты, наверное, слишком много учила информатику. И инфопотоки литературы. Ты знаешь, чем человек отличается от компьютера?

– Я бы очень хотела понять, чем люди отличаются…, – Танильга даже остановилась, – …от компьютеров. Чем же?

– Только человек может любить.

– Любить? Что любить? Я знаю, что такое любовь. Ничего особенного.

– Ты знаешь, что такое любовь? Одноклассник? Мальчик во дворе? – куда это меня несет?

– Что? Мальчик во дворе? Я изучала. Это самоподдерживающаяся ментальная зависимость от других объектов. И в стихах ваших такого много! Вот например:

«Я люблю тебя, Россия»

«Я с детства не любил овал»

«И в летний сад гулять любил»

Все время любовь – это зависимость от субъекта любви. Что смешного?

Я, опустившись на ступеньки пустой лестницы, тихо подвывал от смеха.

– Танильга, девочка! Твоей учительнице литературы надо поставить двойку!!! Она тебя не тому учила!

– Куда поставить? – Танильга не обижалась, но смотрела на меня, казалось, растерянно.

– Ну, не знаю куда, но надо. «В Летний сад гулять водил».

– Ой… Я перепутала. Кондор всегда говорил, что я глупая и все путаю.

– Ты очень мило перепутала. Но то, что ты цитировала, к любви не имеет отношения. Да и нельзя так. У тебя хомяк есть? Или был?

– Зачем? – не поняла Танильга.

– Ну как? Вообще-то насчет хомяка, правильное замечание. Шоп сдох. Ну, там… собака? Есть? Или мечтала, может быть?

– А зачем собака? Я вот совсем не понимаю такого. Ведь можно и гораздо более эффективные средства охраны использовать.

– Ну, болонку, скажем, и саму охранять надо, – Танильга и меня стала сбивать с толку.

Я вдруг понял, что мы давно стоим на ступеньках и никуда не двигаемся.

– Ты знаешь, если мы продолжим наш спор, то твоя машина уйдет без тебя. Идем быстрее.

– Но мне важно знать! Зачем нужны все эти чувства? – Танильга, хоть и продолжила путь вниз, но не прекратила спора. – Может, хоть ты мне объяснишь это?

– Хотел бы я знать, зачем. Чтобы жить. Чтобы жизнь имела смысл.

– Твоя жизнь имеет смысл именно поэтому? – Танильга назвала меня на ты. И я почему-то не возразил. – Ты живешь, чтобы чувствовать? Ты понимаешь, что такое ваша любовь?

– Наша? И у тебя будет. Ты ужаснешься в первое мгновение, когда поймешь. И поймешь, что ты счастлива только сейчас. Ты будешь от неё бежать, но при этом будешь только приближаться к ней. Все потеряет смысл. И все приобретет смысл. Но это очень тяжелый путь… К настоящей любви. Будет много боли. Много разочарований, надежд.

– А зачем? Нельзя разве просто жить? Трудиться, следовать общей идее, работать на общее дело, – Танильга опять остановилась.

– О, а вот учитель идеологии у вас чувствуется крепкий. Плюнь на это. Нет ничего, кроме того, что мы чувствуем.

– Я ничего не чувствую. Я знаю, – не очень уверенно прервала меня Танильга.

И вовремя. Мы вышли с черного хода. Невдалеке стоял лимузин Кондора. Танильгу ждали.

– Мы ещё поговорим, – Танильга протянула мне руку. Как взрослая. Такое же рукопожатие как у отца. Гены наверное. Только чуть не такое безликое, не такое мертвое. Девочка.

– До завтра.

Глава двенадцатая

– Ну, что, ребята, через неделю выборы? – так нетрадиционно я начал нашу традиционную утреннюю планерку. Собравшиеся в кабинете почему-то затихли. Они, видимо, от меня ждали чего-то важного. А у меня было наоборот, совсем несерьезное настроение.

– Так вот! Нечего настораживаться, – улыбнулся я. – Мне кажется, что пора отдохнуть. Большая часть дела сделана. Рейтинги выше крыши. За Брежнева и то, по-моему, меньше народа голосовать собиралось. Отдыхаем!

Мне самому мало верилось, что мы без особых проблем прошли весь этот путь. Решено было, что в последнюю неделю будет просто общее безделье и отдых. А сегодня решили посидеть вечером возле костра. Просто так. У Аякса, сторожа лагеря выпросили шампуры. Тот долго отпирался, жаловался, что от этих шашлыков только мусор по лесу. Но мы пообещали купить углей в магазине и привезти в лес. Саля вызвалась сама доставить и приготовить мясо для шашлыка. Я без особого энтузиазма отнесся к мясу дамского приготовления, но менять что-то было лень. Лето разгулялось, было жарко и делать уже не хотелось ничего. Сай, таясь от всех, привез бочку пива. Непонятно почему, но все включились в веселую игру. Бегать по магазинам покупать всякую ерунду, решать смешные проблемы. Покупать ли пластиковые тарелки или настоящие. Пока ожидали Салю, устроили бесплодную дискуссию о том, как готовить шашлык. Всезнающий Сай доказывал, что мясо надо мариновать в сметане, но был дружно осмеян. Потом весело грузили сумки, пакеты.

Как всегда, посиделки начались сумбурно. Кто-то побежал собирать дрова, благо вокруг был лес и это было самым простым занятием. Купленные заранее угли решили применить в последний момент. Костников призывал начать пить вино немедленно, ибо это помогает от комаров. Саля привлекла к работе по нанизыванию шашлыков почти весь женский состав. Танильга, естественно, присоединилась, хотя ей по молодости хотели поручить раскладывать на траве пластиковые тарелки и салфетки. Но она возразила, объяснив, что хочет работать со всеми вместе. Сай долго колдовал над бочкой, не в состоянии справиться с установкой крана. Самым хитрым оказался Костников. Когда вино было выпито, а комары не захотели прекращать массовое кровососание, выяснилось, что он заранее припас средство от комаров и теперь развешивал и поджигал вокруг полянки специальные спиральки. Сгорая, они источали приятный дымок. Судя по всему, для комаров он был тоже приятен. Разлетелись они только от дыма костра.