Солдаты космической войны. Дилогия (СИ) - Демидов Андрей Геннадиевич (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Если характеризовать гендерные отношения предыдущей христианству общественно-религиозной формации, такой как Римская империя, то надо сделать акцент на повсеместную, полную половую распущенность римского общества и в первую очередь римской знати. И всё римское общество, и граждане и не граждане, далеко от своей знати не отставало. Тут и частые беспорядочные связи, и почти легализованная супружеская измена, и связи внутри одной семьи, и номинальные браки с иностранцами для приобретения гражданства, и поставленные на поток оргии разного масштаба, и полная свобода гомосексуализма, педофилии, скотоложство, и всё это на фоне не ограниченного употребления алкоголя. Внебрачные дети были масштабным явлением, дети от рабов были масштабным явлением, дети от других народов, так же были масштабным явлением. Все эти дети, понятное дело, не приводили общество в состояние равновесия и умиротворения, а ровно наоборот. Гендерные отношения, запрограммированные природой как средство воспроизводства жизни, всё более и более совершенной о поколения к поколению, стали предметом извлечения удовольствия и это извлечение удовольствия превратилось чуть ли не в самоцель существования. Были конечно и другие причины, ведущие к ослаблению Империи и прежде всего рост и усиление других народов, которые привели к масштабному перемещению их по территории Азии и Европы.
Римская империя, начиная с 1-го века н.э. стала заметно слабеть. Она уже с трудом удерживалась в существующих границах. Вместо героев 2-го века до н.э., типа Сцеволы, который, чтобы продемонстрировать захватчикам волю народа, с которым им предстоит сражаться, сам сжег себе руку, после чего враг решил по добру по здорову убраться от ворот Рима, римское общество постепенно становилось сборищем изнеженных, развращённых людей, гоняющихся за наслаждениями и быстро теряющих национальную аутентичность. Всё это не могло не быть замеченным другими народами Римской империи, завоеванные ею в разное время. Они пытались самоопределиться и территориально и политически. Для народов и элит этих народов борющихся за создание самостоятельных государственных образований, повторение римской манеры строить гендерные отношения означали бы культурное и генетическое смешивание с римлянами и другими народами, составляющими Империю, а также демобилизация мужского населения из рядов воинов, сражающихся за Родину и независимость в ряды поборников насаждений.
Что касается женщин, то их исконные поведенческие реакции по выбору партнера, а не по принципу верности долгу или Родине, или другим идеалистическим канонам, а по принципу улучшения хромосомного набора и производству успешного потомства, то они, женщины, скорее, и естественным образом втягивались в систему гендерных отношений Римской империи, что, конечно, элиты их народов абсолютно не радовало. Получалось так, что элиты хотели сами распоряжаться производимым их людьми продуктами производства и для этого нужна была независимость, и для мужчин элит, кстати, это означало и повышение своей привлекательности как альфа-мужчин, а что касается женщин этих народов, то обогащение своих мужчин их, и наращивание ими своих властных возможностей, хоть и интересовало, так как позитивно могло отражаться на успешности потомства, с одной стороны, а с другой стороны, в Римской империи всегда хватало богатых генералов и всевозможных красавчиков и знати из других частей империи. И вот уж чего точно никогда никакая женщина не захотела бы, так это войны в любой форме и с любыми целями, так как во время любой войны она становиться жертвой одностороннего выбора победителей, в собственном обществе снижается количество мужчин и соответственно ухудшаются условия выбора партнера, потребительские ресурсы, предназначенные для получения и воспитания успешного потомства, сокращается вплоть до голода, часто возникает необходимость смены мест проживания и ведения хозяйства. Не хотела бы, даже если эта война принесла бы мужской элите собственного народа право распоряжаться богатством территорий и устанавливать собственные законы. Женщине, с точки зрения её основной задачи по созданию успешного потомства, выгоднее этим заниматься под властью продвинутого в социальном и бытовом отношении завоевателя, чем под властью собственных отсталых элит, в том числе и с генетической точки зрения, так как для Жизни, как фабрики по постоянному улучшению свойств живых организмов, ни национальностей, ни паспортов не существует. Ну что было делать мужским элитам народов борющихся за независимость от Рима? Они же тоже, какие ни какие, а всё же альфа-мужчины. Решение простое - ограничить принудительно свободу женщин за счёт введения в социальный оборот запретов, в том числе и за счёт закрепления их в религиозных учениях. Что и было сделано. В религиозных учениях появились все эти "туда не ходи, сюда не ходи, туда не смотри, сюда не смотри, здесь не сиди", и так далее.
На практике мужчины подкрепили это жесткими, вплоть до убийств, карательными мерами. Таким образом на долгие полтора тысячелетия мужчины элит этих стран, образовавшихся на пространстве бывшей Римской империи, стали по сути проводить евгенический эксперимент по созданию и выведению этнически однородных государств, с ярко выраженными культурными и генетическими особенностями, где женщина принимала не того мужчину, которого она хотела бы, не того, кого подсказала бы ей внутренняя биологическая счётная машинка под названием Любовь, а того, кто был ей назначен представителями мужской части общества, отцом, братом, опекуном. Поскольку браком считался только тот брак, который был освящен церковью в ходе соответствующего обряда, то обойти гендерные догматы заложенные в религиозных учениях, уйти от контроля мужских элит для женщин не представлялось возможным. И ни шагу назад. Развести супругов мог только наместник Бога на земле, Папа. Такие случаи и только для знати были чрезвычайно редки.
Таким образом, даже если мужчина заболевал, получал увечья, терпел фиаско в экономической или социальной сфере и становился из альфа-мужчины, омегой или бэтой, женщина не могла ничего изменить и сменить менее успешного с точки зрения свойств партнера, на более успешного, как это было в каменном веке или в наши дни. Результатом этого стало полное социальное доминирование мужчин, упрощение донельзя их положения по получению партнёра для брака. Если в догосударственные, дорелигиозные времена нужно было удаль показывать на охоте или поединке с другим претендентом на женщину и так далее, то теперь стало возможным просто договариваться с её семьёй и отцом, что естественно сказалось на качестве населения. Мужчина, даже самый распоследний омега, получал абсолютную власть над женщиной. Он мог теперь безнаказанно над ней вытворять такое, от чего в эпоху доисторического общества быстро получил бы от неё по своей голове каменным скребком для выделки шкур и отправился бы спать один под кусток. Что касается браков средневековой знати и монарших дворов, так это вообще тихий ужас с точки зрения естественных процедур по подбору партнера, заложенных в женщину природой и эволюцией. Факты быстрого вырождения и генетической деградации монарших дворов всем хорошо известны.
Если изучать портреты позднего средневековья и Эпохи возрождения, бросается в глаза почти полное отсутствие красивых, гармоничных лиц как у мужчин, так и у женщин. В оружейной палате Московского Кремля, например, выставлены исторические рыцарские доспехи взрослых воинов, в которые сейчас и четырнадцатилетний подросток еле влезет. Повсеместная тысячелетняя деградация с потерей канализации и водопровода в городах, общественных бань, медицинских, аграрных, астрономических знаний, непрекращающимся войны, длящиеся сотни лет, когда убийство всех жителей захваченных городов было нормой, опустошительные эпидемии, интернациональный террор инквизиции. Население Европы к 15 веку сократилось вдвое относительно периода крушения Западной Римской империи в середине 5-го века нашей эры. Взаимоотношения между нациями на протяжении всего периода Средневековья и после него, вплоть до Великой Французской буржуазной революции, носили все признаки фашизма и геноцида. Вся Европа стоит на костях умерших насильственной смертью, а пепел сожженных и кровь убитых и замученных, до сих пор обильно удобряет её плодоносные поля. Вот цена заплаченная Европа за строительство национальных, моноэтнических государств, инициаторами строительства которых стали мужские элиты. Если раньше специализация мужчина охотиться, а женщина только дома и с детьми, помогли сломить и уничтожить конкурентов неандертальцев, не имеющих такой социальной специализации, то в столкновении человека с человеком, ничего кроме кровавой ничьей она принести не смогла. Территория Англии как было в 10-ом веке, так и осталась с незначительными изменениями в 21-ом, территория Франции как была в 10-ом веке, так и осталась, Германия - тоже, Испания - тоже, и так далее (Россия здесь явно выделяется в лучшую сторону и является единственным исключением). И только после ослаблением религиозного угнетения женщин в конце 17-го века, с конца 18-го века, примерно, появляются в Европе на портретах той поры красивые лица, статные люди, оживает наука, быстро прогрессирует техника и технология, торговые ручейки превращаются мощные потоки, подкрепленных финансовыми учреждениями, возрождается внятная медицина, идёт интенсивное заселение новых континентов. Вот что значат способности женщины более ли менее свободно отбирать партнеров для передачи в следующие поколения. Всего около 100 лет. При средней продолжительности жизни Европе того времени около 40 лет, это всего 2,5 поколения. Много ли выиграли мужчины за 1500 лет деградации?
