Герои нашего племени. Трилогия - Денисов Вадим Владимирович (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Получается дикая картина! Часть могил и памяти родовой – в Новокузнецке, часть в Белгороде, часть в Норильске. Что?то осталось и в Питере.
Где, в таком случае, у человека Родина? Сложно сказать…
Но, даже уезжая, бывшие норильчане оставляли в себе ту островную психологию, с ее запросами и привычками. И их на новом месте не понимали, а потому и не принимали на очередной «родине».
Когда обстоятельства сложились так, что все большее количество жителей начало воспринимать свой Норильск, как место постоянного жительства, именно островная психология стала спасением на некоторое время.
«Мы иные», «мы особые»! «Даешь Норильск, как центр развития и освоения северных территорий!». Но ведь никак нельзя осваивать новое, будучи в постоянном отрыве от остальной страны, от материковских территорий. Найти такой баланс очень непросто. Попытки впитать культуру малочисленных народов не увенчались успехом. Как ни крути, а техноцивилизация западного типа в силу своего совершенства и способности к выживанию не намерена делать шаг назад. Интересоваться? Да. Изучать в норму отведенного личного времени? Пожалуй. Но взять что?то из образа жизни эвенков и нганасан было невозможно. Примитивизм культуры был невозможен. Так и японцы почти ничего не взяли от опыта и культуры древнейших жителей Страны Восходящего Солнца, взрастив собственную островную культуру и психологию. Так и англичане ничего не оставили в своем менталитете и культурной памяти от альбионцев?албанцев древности.
Инерция прогресса требует новизны. Даже если ты не хочешь, будешь лететь стрелой, как московский пешеход. Так и здесь, на Севере, требовалась сбалансированная островная психология, достаточно, однако, гибкая, что бы улавливать и впитывать все достижения южных соседей. Здесь постоянно требовались особые люди.
Ведь жизнь за Полярным Кругом сама по себе накладывает определенный отпечаток на личность рискнувшего жить здесь человека. Да и требует она особого состояния души, психики. Тут люди живут на границе с Космосом. Достаточно выйти в феврале полярной ночью на улицу, что бы осознать, как близко к тебе находится страшный вселенский вакуум, царство вечного холода. Всем известно, ведь тех же космонавтов готовят по?особому… Претендентов отбирают, тренируют, учат.
Норильчане отбирались сами по себе, постепенно и болезненно.
А учились они сообща, старательно выращивая собственную культуру жизни здесь. Культуру «не быть временщиком», культуру поведения и обустройства, коммунального общежития и отношения к природе. В этом аспекте островная психология частенько оказывалась просто вредоносной составляющей. Притчей во языцех стало упоминание о том, что новые столичные веяния, начинания, сленговые обороты, литературные пристрастия, сама мода, в конце концов, докатывается сюда лишь спустя два года.
Но нельзя генерировать новое бесконечно самим.
Хоть и славен Норильск тем, что именно тут придумана, разработана, внедрена и испытана масса технологий и способов, красивых идей и проектов… Не получается на Севере жить замкнуто, бия себя в грудь и медали на ней. Нужно отслеживать все то, что происходить у соседей, находить и использовать чужие разработки, открытия и находки. Учиться на чужом опыте. Иначе можно пойти по пути древних народов, и тоже стать живущими на дотации «малочисленными», со всеми отсюда вытекающими… Дотация гордости не прибавляет. Длина и красота поводка с ошейником и размеры миски с харчем могут впечатлить только обитателя соседней будки.
И вот теперь что?то должно было произойти.
Произойти с этой островной территорией и с ее населением.
«Остров» – так и называли частенько в московских офисах этот крошечный очаг западной цивилизации на Южном Таймыре.
Остров должен был наконец?то превратиться в полуостров.
Что?то будет?
Покачиваясь на пологих впадинах арктического шоссе, «бэха» летела среди озер, прижимаясь к полосе специального покрытия дорожной полосы.
Хорошо было так ехать! И вид в окне радовал.
Рекультивация давала первые результаты. После закрытия старых цехов Никелевого завода и передислокации основных металлургических переделов комбината в даль тундровую, окрестности города стали стремительно оживать. Быстро подрастали высаженные группы молодых деревьев, уже не знающих, что такое едкий привкус сернистых газов и слабая кислота, падающая с неба.
А ведь было же время…
Задыхались, кашляли и спорили. Победили сторонники концентрации металлургических цехов в одном месте. И, слава богу! Как выяснилось, и объемы от этого не упали, и технология не пострадала. А вот трубы вокруг города постепенно исчезали. Исчезали на радость все расширяющемуся племени желающих постоянно жить за городом. Вдоль шоссе Норильск?Талнах уже не было свободных участков, зато появилось несколько супермаркетов возле заправок.
Особо престижными считались участки вдоль шоссе от восьмого километра и далее. В выигрыше оказались те жители города, которые раньше других поняли все перспективы организации грамотной жизни вне городских стен и застолбили заветные наделы… Сразу за санаторием «Валек» асфальтовые полоски разбегались ручейками во все стороны. Практически каждый обитатель этой огромной современной деревни желал иметь собственный подъездной путь.
— Притормозите немного… Вот там, направо, следующий поворот будет наш, – скорректировал водителя Димка, с интересом глядя на пару водных велосипедов с загорелыми дамами, неспешно крутящими педали на небольшом озере. Короткие юбки зазывно подпрыгивали, брызги опадали хрусталем на синь озерца.
Ницца, елки?палки!
Машина плавно притормозила, свернула на боковую дорогу, и уже неспешно покатила между многочисленных образцов дачной архитектуры Севера, вписанных в озерно?холмистое разнообразие Норильской долины. Вот и дача Донцова – ее сразу видно по характерной родовой башне кавказского типа, которую упрямый Андрей все же достроил.
Вот и приехали. Черт возьми, какой же тут воздух! Да и вид.
Доведя собственную автономность почти до совершенства, простой таймырский академик, физик с мировым именем перенес основную часть своей резиденции на самый настоящий остров.
Уютный лесистый островок плавал посреди овального озерца. Благодаря своей относительной недоступности, флора островка осталась в целости и сохранности, а использование модулей и арендованного богачом?академиком вертолета позволило сохранить ее и после завершения монтажа. Стильное невысокое здание под сенью невысоких полярных березок и ивы. Узкий причал для двух пластиковых прогулочных лодочек.
Но самым изумительным явлением тут был изящный мост, перекинутый через крошечный пролив. Опоры, бетон, ширина, обеспечивающие проезд весьма тяжелой техники. И потрясающая аккуратность исполнения, позволившая аккуратно вписать конструкцию в пейзаж. Это было круто… Денег в проект таймырский академик вложил изрядно, однако ничуть не сожалел об этом. С постройкой моста и асфальтировкой подъездной дороги и тропинок общий вид всего этого отнюдь не скромного поместья получился цельным, законченным.
Остановившись на небольшой гостевой площадке сразу за мостом, Квест расплатился с водителем и, не торопясь заходить в дом, остановился у перил ограждения. Зеленый травянистый склон, пасторальное озерцо. Век бы так стоять, не уходить!
Сам хозяин уже спешил навстречу, если уверенное перемещение крупногабаритного мужчины можно было соотнести со спешкой. Так перемещался в Пёрл?Харборе линкор «Аризона». А если вспомнить его судьбу…
Вместо приветствия Дима сразу задал Самохину вполне закономерный вопрос:
— Толик, что ж ты делаешь? Злишь окрестного обывателя! Помнишь, как это звучало у классиков? «Предводитель команчей жил в пошлой роскоши»… Не боишься, что соседи с плакатами вдоль дороги выстроятся?
— «Предводитель»… Вы, сударь, часом, не библиофил?
— Да ну тебя!
Академик самодостаточно хмыкнул, поглаживая авторитетное пузо серебряным перстнем с черепушкой через майку любимого черного цвета:
