"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Ляпина Юлия Николаевна (версия книг TXT, FB2) 📗
– Твой генерал, Даян! – После слов Клетуса толпа гудит, взволнованно переговариваясь. Из-за толпы я всё ещё не вижу лица пленного илосийца, но те, кому удаётся на него взглянуть, кажутся ошарашенными. – Его подвела привычка уходить последним. Такое редко у кого получается. А ещё у меня есть кахари с Даром Илоса.
Я не думала, что гостей возможно взволновать ещё больше, но королю это удаётся. Даян внимательно рассматривает моего друга, а Дарен зло взирает на Клетуса и сплёвывает кровь прямо на ковёр под ноги генералу Каидана, который раньше делал доклад перед повелителем, но сейчас занимает место рядом с пленными.
– Ваши родители, Хисара и Сарир, были благородными монархами! Их смерть – трагическое событие. Но вы двое, – Клетус указывает на Айлу и Даяна, – слишком юны, чтобы править целой страной!
Толпа замолкает, вслушиваясь в слова своего короля.
– Поэтому, Оливер, я решил, что нужно помочь отпрыскам нашей сестры Сарир! – наконец вспомнив о государе Исара, Клетус отвечает на его старый вопрос. – Нужно взять их под своё крыло, облегчить и без того непростую ношу. До меня дошли слухи, что на их территории творится неизвестно что. Поговаривают о демонах, о разбойниках! Юнец не справляется, и я помогу ему во благо всего Континента! Иначе зараза расползётся. Первые потратили не один год, чтобы усмирить недовольных и разобраться с варварами, которые любили поживиться за счёт простых жителей. Даян же позволил Падшим вновь хозяйничать и грабить. Чудо, что они пока ограничиваются пустыней, но когда-нибудь они осмелеют и нападут на Теялу, а потом явятся и к границе Исара.
Мы видели падальщиков. Я морщусь, понимая, насколько эта причина притянута за уши, ведь сами каиданцы не гнушаются сотрудничать с разбойниками. Клетус пытается повернуть страшные сказки об Илосе, которые раньше защищали границы страны, против самих Калануа.
Я с неприязнью замечаю, что ранее скептически настроенные гости уже не возражают. По крайней мере половина каиданцев теперь согласно кивает. Оливер Эгеланн напряжённо молчит, понимая, что Клетус давно всё решил, а они попались в его ловушку, как глупцы. План Каидана теперь ясен всем, а благородные слова, которыми он это прикрывает, – пустой звук.
– Продолжай ритуал! – бросает Квинтилий Мальте.
– Нет… – тихо вырывается из моего горла, но никто не слышит.
У Даяна и Айлы нет плана. А если и был, то он провалился. Даян дёргается к сестре, когда она вновь поворачивается к жениху. Что чувствует сама девушка, понять невозможно. Её лицо скрывает вуаль. Боится ли она, как и я?
Генерал Каидана, который принёс новости, заставляет Даяна вернуться на место, и последнее, что я слышу перед тем, как толпа затихает, это слова, обращённые к моему принцу:
– Без глупостей. Ты сам знаешь, что произойдёт…
Эти слова громом поражают меня, пригвождая к месту. Первая нота Варайи доносится будто издалека.
«Я сниму жгуты, но без глупостей. Ты сама знаешь, что произойдёт», – произнёс тот же голос матери в моём сне. Я вновь чувствую, как она толкает меня в грудь, вижу, как торчат стрелы из её спины. Меня охватывает злость и странный холод. Я пытаюсь узнать. тот ли это человек, силюсь распознать хоть какой-то намёк, что мне не показалось. Но генерал Каидана стоит вполоборота, и его лица не рассмотреть.
Пока я нахожусь в каком-то тумане собственных сомнений, Мальта уже до конца завершает седьмую ноту, ей вторит хор, и песня стихает. Тишина звенит у меня в ушах, когда исарийка кивает Демьяну, чтобы он снял вуаль с Айлы. Если первые семь нот повествуют о единстве тел, то следующие две – о силе духа. Жених с невестой должны взглянуть друг другу в глаза – зеркало души. А последние две ноты будут о Даре. Я вновь перевожу сосредоточенный взгляд на генерала Каидана, забывая моргать, и напрягаюсь всем телом, когда тот начинает поворачивать голову. Медленно, позволяя мне…
– ОЙРО!!!
Я вздрагиваю всем телом, словно от плети, а лихорадочно бьющееся сердце подскакивает к горлу, когда моё имя прокатывается по залу, повисая в образовавшейся тишине. Отчаянный вопль Дарена заставляет всех замереть. Я сжимаюсь, готовая встретить недоумённые взгляды толпы. Но все гости не сводят глаз с самого кахари, который сейчас стоит на ногах и пытается вырваться из рук нескольких солдат.
– Ойро, какого чёрта здесь происходит?! Что ты делаешь?!
Дарен, не отрываясь, смотрит только на принцессу Айлу.
Принцессу Айлу, у которой моё лицо.
Пока я наблюдала за генералом, Демьян поднял её вуаль и откинул назад, как того требовали правила. Я как рыба хватаю ртом воздух, отмечая такой же овал лица, такие же губы и нос. Волосы такого же чёрного цвета, но длиннее. Кожа девушки светлее и чище, но это точно я. Даже её глаза… они разные, как у меня. Только наоборот. Левый – карий, а правый – светло-серый.
Как в отражении.
В памяти сразу всплывают кошмары. Я и моё отражение. Как она растерянно прошептала моё имя в последний раз. Я замечаю ужас на лице принцессы. Глаза Даяна тоже удивлённо расширяются.
– Кто ты? – впервые раздаётся мелодичный голос Айлы.
Он отличается от моего. Дарен с недоумением моргает, а солдаты пользуются замешательством моего друга, который больше не сопротивляется, и скручивают его, прижимая к полу.
– ПРОДОЛЖАЙ! – ревёт Клетус.
Мальта с трудом отрывает взгляд от принцессы, явно осознавая что-то, чего не понимаю я, но подчиняется приказу короля, переходя к восьмой ноте.
Комната идёт кругом. Больше я не вижу ничего вокруг, все лица расплываются, когда я сгибаюсь рядом с колонной под неподъёмным грузом воспоминаний. Они сносят моё сознание, как цунами хлипкую плотину.
Мама присаживается рядом со мной. И я смотрю в её пугающе серые глаза со сверкающими в глубине звёздами. Она улыбается.
– Сегодня твоя семья станет больше, сегодня они принесут тебе свои клятвы.
Я пытаюсь стянуть папину корону, когда он держит меня, ещё совсем маленькую, на коленях, сидя на огромном чёрном троне и глядя на меня карими глазами.
Мы со старшим братом спорим, смогу ли я босыми ногами пробежать по нагретому солнцем пустынному песку пятьдесят метров. И я бегу, а потом ругаюсь на него, чувствуя, как сильно жжёт ступни.
Вспоминаю, как брат трясётся всем телом, прижимая меня к себе после того, как потерял в пустыне. Мне тогда было всего восемь, но ему исполнилось двенадцать, и он уже обучался воинскому искусству с отцом.
– Мы назвали его Даян Герей, – рассказывает мама, сидя со мной в библиотеке. – Достойный Высший суд для каждого. Мы знаем, что он будет справедлив ко всем, несмотря на несдержанный характер.
Я пытаюсь вытащить красивый кинжал из ножен, что висит на поясе у высокого мужчины. Но он беззлобно шипит, отцепляя мои пальцы от оружия, и смотрит на меня своими необычно зелёными глазами, а потом поворачивается к отцу.
Тот велит, чтобы я внимательно запомнила следующие слова, так как они могут изменить мою жизнь. Моё личное предсказание. Затем говорит, что я полюблю того, кто принесёт свет.
Я чувствую, как воспоминания, словно стая, нападают на меня, каждый раз отрывая какую-то часть, как вороны выклёвывают кусок плоти.
Мне семь. Я впервые бесконтрольно злюсь, растерянная из-за голосов в голове. Ярость, несвойственная детям, захлёстывает меня. Демонический шёпот лишает рассудка, и я плачу, сжимая виски пальцами, которые начинают чернеть. Но всё уходит, когда мою ладонь берёт сестра. Её руки тоже покрывает тьма, словно зараза переходит от меня к ней, но кожа её сверкает холодным, успокаивающим светом. Сестра отвешивает мне подзатыльник и смеётся.
