Выжившие (СИ) - Казаков Антон (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt, .fb2) 📗

Кай молчала. Пусть то, что она сейчас сказала, уйдёт её новоявленному напарнику поглубже в мозг.

Мэтьюз ей сразу не понравился. Когда в досье прямым текстом написано: «проблемы с дисциплиной и субординацией» — это всегда плохой знак. Если бы не высокая раскрываемость, ему бы дали пинка под зад после первого же случая неподчинения. В Конгломерате почти не было гайджинов в руководстве чего бы то ни было, а «коренные» недисциплинированных просто терпеть не могли.

Кроме того, эта история с отцом и дедом, которая никак не могла не оставить Мэтьюзу претензий к Братству… Кай ясно поняла, почему Людвиг выбрал Главному именно его (а то, что это ИскИн, а не сам Арашира за считанные минуты нашёл кандидата, было и так ясно). Лейтенант балансировал её конфликт интересов лучше любых мер контроля. Помимо того, что и сам мог этими мерами быть.

Последние надежды на то, что с ним можно будет как-то работать, испарилась, как только Мэтьюз появился на площади. Рукопожатие, серьёзно?! Мехатронной рукой?! Дело даже не в долбаных традициях этикета. Хотя этот молодой гайджин родился в Конгломерате и не мог их не знать. Дело в его издевательском взгляде, как бы говорящем: «Ну что, капитан, слабо вам выдержать приветствие пожёстче?»

Кай с трудом себя остановила, чтобы не смять его металлопластиковую ладонь в комок… Нет времени разбираться с этим недозрелым идиотом.

Главное, чтобы он всё понял и не мешал. А следить — пусть следит. Скрывать ей нечего.

Четверо спецов Араширы раскинули оборудование прямо на полированном столе из цельного камня. Механические щупальца двоих из них летали над контейнерами с образцами крови и тканей мертвых «гармоников», изучая и анализируя. Ещё один колдовал над их одеждой, пытаясь понять, есть ли там следы того, что их убило. А последний просто сидел, откинувшись на спинку высокого эргономичного стула — судя по всему, был в вирт-пространстве.

Можно было бы просто подсоединиться в их комм-хаб откуда угодно, но Кай любила сама осмотреться на месте происшествия, увидеть улики и посмотреть за работой группы. Это не раз давало ей рабочие идеи.

Как только они с Мэтьюзом вошли, все, кроме того, что на стуле, синхронно повернули к ним головы, не прекращая работать, а четвёртый присоединился к ним спустя секунду.

— Ицуми-сан, Мэтьюз-сан, — покивали они хором.

После этого тот, что только что был в отключке, бесцветным голосом сообщил:

— Я — Ано Кахале, старший криминалист-аналитик. Отчёт готов, прошу со мной в комм-хаб, — и вновь отключился.

Спецмодуль фокусировки внимания работал на полную мощность у всех четверых. Сейчас их сознание было направлено только на расследование, оставались активными лишь минимальные возможности коммуникации и самозащиты.

Когда капитан Ицуми и Мэтьюз нырнули в вирт-пространство, а Людвиг протащил их через слои защиты, Кахале уже ждал внутри той самой сферы с данными на ней.

— Братство не даёт тел на вскрытие, — без вступления начал он. — Причины смерти мы не знаем. Братство обещало позже сообщить. На одежде пока не найдено токсинов. В крови тоже нет. Мы проверяем. Не смогли проверить нейромоды — другая технология, плюс защита. Братство не даёт данные с них, их причина: «учёные, слишком секретно». То же — с досье жертв. Моды до защитного контура дали только последнее время активности. Совпадает у всех жертв до миллисекунд. Пока всё. Ваши вопросы?

— Что значит — «до миллисекунд»?.. — насторожилась Кай.

— Разброс — четыре миллисекунды, в погрешности измерений.

Хм… Похоже, надо будет начать с орудия… м-м-м… самоубийства. Или убийства, что бы это ни было. Очень уж странно выглядит.

— Окей, ясно, — ничего, конечно, не ясно, кроме того, что, судя по всему, опять происходит какая-то чертовщина. Но не в этом ли и состоит её работа — чертовщину объяснять? — Информацию приняла. Про данные Братства — не волнуйтесь, я этим займусь. Спасибо, Кахале-сан. Держите в курсе. Если что-то найдёте — я на связи круглосуточно.

— Слушаюсь, Ицуми-сан.

Но связаться с Братством она не успела. Шигемацу-сэнсэй, как обычно спокойный и умиротворённый, но всё ещё осунувшийся, появился в дополненной реальности её комма сам, стоило только Кай покинуть вирт-пространство. И он держал палец у губ, призывая молчать.

* * *

— Кайяда-кун, не выдай окружающим, что я звоню, — всё с тем же выражением лица Старейшина предупредительно поднял руку, — есть ли у тебя минутка для старика? Без лишних глаз и ушей. В моём личном комм-хабе.

Кай заморгала от неожиданности, лихорадочно изобретая правдоподобную легенду.

— Да, Мацуда, конечно, сейчас подключусь, — кивнула она после секундной паузы, брякнув первое, что пришло в голову. — Дашь адрес?

— Попроси Доминаса, он знает о моём приглашении. И знает, как подключиться с правильным шифрованием, — Шигемацу-сэнсэй улыбнулся одними губами. — Жду тебя там.

Старейшина сбросил вызов, а капитан Ицуми, уже занеся ногу, чтобы выйти из переговорной, встала как вкопанная.

— Мэтьюз, идите вперёд, организуйте себе транспорт, — сказала она как можно более нейтрально. — Меня вызывают в комм-хаб техслужбы. Присоединюсь к вам через пять минут.

Лейтенант приподнял бровь и усмехнулся:

— Ничего, я тут подожду.

— Хотите смотреть на то, как я пять минут сижу в отключке — ваше дело, — Кай пожала плечами и, закрыв глаза, откинулась на спинку стула. Та тут же приняла форму её тела и даже слегка «приобняла» всей поверхностью.

«Доминас, у меня должно быть какое-то приглашение? Что ты об этом знаешь?»

«По защищённому каналу Братства Гармонии поступил запрос соединения. Источник — нейромод Старейшины Дайджу Шигемацу. Принять запрос?»

«Что ещё за защищённый канал?..»

«Для доступа к этому разделу спецификации требуется подтверждение одного из семи действующих Старейшин».

«Ну конечно…» — Кай мысленно вздохнула.

Не раз и не два пыталась она выведать все детали о том, чем её нашпиговали в Братстве двенадцать лет назад. Нет, спецификация к имплантам и нейромоду была. Только она была неполной. Часть её, сколько ни бились в Управлении, оставалась закрыта и даже Мацуде оказалась не по зубам. Системы сообщали разное — то «тест секретных разработок», то «недостаточный уровень теоретических знаний», то просто «требуется подтверждение одного из семи действующих Старейшин», а результат был один: стена крипто-защиты…

По этому поводу полковник Шиба устроил ей тогда, при приёме на службу в Управление, такую техническую проверку, какой позавидовал бы любой пойманный китайский шпион. С микрохирургией, зондами, попытками взлома модулей и прочим. И даже после такого параноики «Конга» не нашли в кандидате Ицуми ни следящих устройств, ни какой-либо передачи информации куда-то вовне. Но допустили её к службе всё равно только после специального соглашения с Братством об ответственности за риски. «Гармоники» обязались открыть доступ к нескольким особо оберегаемым технологиям, если вскроется хоть какой-то факт слежки за Управлением через аугменты Кай.

За двенадцать лет капитан Ицуми так до конца и не смирилась с тем, что она — тест-пилот сверхсекретной начинки, в которой вне Братства хоть как-то разбирался только Мацуда. Да и тот — лишь на уровне диагностики простейших проблем и базового обслуживания. Но какие теперь были варианты? Вытаскивать весь фарш обратно — и снова рёбрами на тот ржавый крюк на стене, с которого её сняли двенадцать лет назад, отдав «гармоникам» на растерзание, как почти уже безнадёжный труп?..

«Доминас, принять запрос на соединение».

Когда-нибудь она найдёт способ заставить Старейшин рассказать ей всё о том, что она такое и какие тайны в ней скрыты. Но, как обычно, не сейчас.

— Ицуми-кун, — раздалось из-за спины.

Кай оказалась во впечатляюще реалистичной копии личной переговорной комнаты Старейшины Шигемацу. Она не раз бывала в её оригинале на двадцать четвёртом этаже Башни Джику [1] — на ежегодных встречах для лог-дампов [2] и проверки систем. Здесь был даже вид на лес за виртуальным окном. Вот только светло-серая стена периметра, которая рассекала его в реальности на полпути к горизонту, в вирт-пространстве оказалась не нужна. А потому там, далеко-далеко впереди, густое море зелёной листвы, словно начинавшееся прямо под окном, упиралось в залитое заревом красочного ненастоящего заката небо.