Возрождение Дракона (СИ) - Харченко Сергей (лучшие книги txt, fb2) 📗
— Да вот, кто-то написал идиотскую статью. О подпольном публичном доме. И налепил на какую-то проститутку моё лицо. Сволочи! Убью того, кто это сделал!
— Я думаю, что можно организовать, — широко улыбнулся я, увидев под фото фамилию «Рыбкин».
Опять, ты, рыбёхин⁈ Ну, держись. Час твой пробил.
Прохор узнал адрес этого фотографа, с которым уже не только я жаждал побеседовать. Анюта поехала, естественно, вместе со мной.
Прибыв к нужному дому, мы подошли к воротам. Я постучал кулаком в кованую створку. Сильно так, раз пять.
— Ккто там? — раздался тихий голос.
— Открывай, Рыбкин! Поговорить надо! Есть ещё срочный заказ! — как можно более хамовито прогундосил я. Отчего даже Аня прыснула тихо в ладонь, что уж говорить о хихикающей Искре.
— Щас, секунду! — промямлили в ответ.
А следом мы услышали звук отпираемых замков и отодвигаемых засовов. Да уж, ты даже своей тени видно боишься, Рыбкин.
Как только появился просвет в двери, я толкнул её, и мы с Аней зашли в просторный двор.
— Не беспокойтесь, — я поднял ладонь, успокаивая испуганную служанку, что волей случая оказалась рядом. — Всё хорошо. Мы только поговорим с вашим хозяином… наверное.
А затем перевёл взгляд на низенького прыщавого парня, закутавшегося в домашний бордовый халат. На ногах белые тапочки. Он хлопал глазами и вообще не понимал, что происходит.
— Ну привет, Рыбкин — хищно улыбнулся я. — Может, пригласишь?
— Ккто вы такие? — прыщавый паренёк не слишком был гостеприимным.
— Мы — бюро добрых услуг, — ответил я. — К нам обращаются люди за помощью. Например, как сейчас — наказать одного ублюдка, который портит жизнь уважаемым людям.
— Вообще н-ничего неппо… — вытаращил он глаза.
— Короче, Рыбкин, давай пройдём в дом, и я тебе всё расскажу. Р-рыбкин, — чем больше я произносил его фамилию, тем чаще он моргал и бледнел. Но всё ещё держался молодцом.
— Не-нельзя в дом, — фотограф заупрямился.
А теперь тем более мне захотелось попасть туда. Что эта рыбка скрывает в своей норке?
— А мы всё равно пройдём. Важные разговоры всегда проводятся в помещениях, — шёл я вперёд, не обращая внимания на попытки паренька остановить нас. Аня немного отстала, рассматривая цветочки на клумбах и всевозможных деревянных истуканов с изображениями различных монстров изнанки.
Наконец, мы зашли в просто огромную прихожую. И теперь я понимал, почему Рыбкин не пускал нас домой.
По центру большая многоспальная кровать, на ней густо накрашенная жгучая брюнетка в кожаном костюме, в руках у неё плётка. На спинке кровати прикреплены наручники. Вокруг разбросаны порванное нижнее бельё и различные предметы интимного характера.
— Рыбкин, ну, удивил, чертяка! Так вот ты как проводишь творческие будни! — воскликнул я. — Тогда лучше и правда — на улице.
Мы устроились в беседке в летнем саду. Довольно уютно здесь. Да плодовых деревьев много. Какой-то прудик в стороне.
Я повернул голову к прячущему стыдливый взгляд прыщавому фотографу:
— Значит так, Р-рыбкин. Сразу к делу! Это ведь ты снимал? И вот это? — я бросил перед ним местную газету с фотографиями моего рудника, а рядом — сфабрикованное фото обнажённой «как бы Анюты».
— Ну да, моя работа.
— И текст писал?
— Точно, я это делал. Я почти всегда пишу тексты к своим фотоматериалам. Так вы не заказывать пришли?
— Мы сжигать тебя пришли, Р-рыбкин! — не выдержал я. — И мне кажется, что после того, как мы выйдем отсюда, не появится ни одной статьи под твоим авторством. Ясно излагаю?
— Да ккак вы смеете… В моём доме⁈ — начал приходить в себя фотограф, и встал со скамьи.
— Сядьте, пока я ещё добрый, — кивнул я ему на сиденье.
— Да что вы себе…⁈ — возмущённо выдохнул он.
— Я и есть Драконов, — ответил я этому уроду. — Рудник которого вы запечатлели на первой полосе. А здесь… ничего не узнаёте? — я кинул ему с фото из борделя.
Рыбкин сощурился, затем посмотрел на Аню. Затем побледнел ещё сильней.
— За такое на дуэль вызывают, знаете ли… — резюмировал я.
— Мне угрожали, — пискнул Рыбкин, резко осунувшись. — Со мной связались, когда я работал над следующей статьёй. Затащили в машину. Меня заставили. Угрожали моей семье. На следующий день с утра мы поехали на рудник. А по поводу этой девушки — ничего я не делал. Это подстава.
— Ань, ну что, он правду говорит? — повернулся я к блондинке.
Она внимательно смотрела на фотографа, её радужка горела зелёным:
— А если я выдам заказчиков? Что те сделают со мной? Уж точно разрежут на куски как и обещали… и как бы по этой девке отмазаться, — усмехнулась Аня. — Вот это он и думает. Слово в слово.
Рыбкин побледнел ещё сильней.
— Ты солгал мне! — крикнул я. — Знаешь, что с такими делает один мой хороший знакомый?
Это, если что, я про себя сказал. Не буду же я так откровенно палиться, что попаданец.
— Ннет, — тот побледнел и начал дёргаться. — Что?
— Память всю выжигает со всеми нервными окончаниями! И это точно пострашнее, чем та лёгкая смерть, которую тебе обещали! Ходить всю оставшуюся жизнь овощем. Пускать слюни, доживая свой век… Кстати, могу познакомить.
— С кем?
— Со своим знакомым.
— Н-не надо. Мне сказали не задавать лишних вопросов. Написать про бордель — я написал. А так как все там страшные — сфотографировал на улице красивую девушку.
— Слышь, Анют, — улыбнулся я Ане. — Лови комплимент.
Аня улыбнулась в ответ.
— Что насчёт меня? — угрожающе посмотрел я на Рыбкина.
— Сказали написать про Драконовых. Привезли, отснял, увезли. Сказали, что Драконовы уже, считай, уничтожены.
Я поднялся:
— Так вот он я, Драконов. Перед тобой стою. Как видишь, живой и неуничтоженный… Кстати, как они открыли замок⁈
— Какой-то мужик там копался долго, — промямлил Рыбкин. — А затем распахнул нам двери.
Вот же седьмое пекло! Я ставил обычное запорное заклинание. Понадеялся, что спасёт от мародёров. А не подумал, что могут задействовать опытного взломщика. Да и маны не особо было, чтобы строить многослойные барьеры.
— Я вот думаю, что же с тобой сделать? — действительно задумался я.
— Ничего не надо делать, — выдавил Рыбкин. — Просто уходите. Иначе я пожалуюсь кому надо. И вас найдут.
Я кивнул.
— Хорошо. Как знаешь, извращенец. Анют? — обратился я к девушке, и она подошла к фотографу. А затем добавил: — Ты даже не представляешь, какую боль может причинить опытный лекарь. Ань, начинай.
То, что лекари могут найти нервные окончания и «случайно» сдавить их или повернуть в сторону — это я понимал. Они действительно способны причинить ужасающую боль. И не каждый её выдержит. Другой вопрос — может ли это делать Аня.
Но я заметил на симпатичном лице Анюты злорадную ухмылку юной мстительницы, и понял, что она способна и не на такое.
Моему лекарю нужны были всего лишь три секунды. И фотограф завизжал, словно поросёнок.
— Я всё скажу! Всё! Всё скажу! — выпучил он глаза, бормоча под нос и обливаясь потом. — Только не надо больше этого делать. Прошу.
— Слушаю, — нетерпеливо ответил я. — Кто?
— Это всё Тукановы. Я узнал их.
— По татуировкам?
— Да!.. Да! Татуировки! — выпалил Рыбкин и зарыдал, спрятав лицо в халат.
— Кстати, расскажи, как пользоваться фотоаппаратом? — обратился я к фотографу, и он затих, вытаращившись на меня.
— Я не буду себя снимать! Вы больные люди! К вам придут. Сначала ко мне, потом к вам!
Тогда я шепнул пету:
— Искра, можешь сделать какое-нибудь чёрное облако, в верхнем углу комнаты? Чтоб оно оставалось ещё дня три.
— Да без проблем, — весело откликнулся дракончик. — Отпечаток сделаю. Пусть чернеет там потихоньку.
— В общем, Рыбкин, ты мне надоел. Если не подчинишься — будешь иметь дело с ним, — я щёлкнул пальцем.
В верхнем углу его комнаты заклубился дым, и фотограф попятился назад, упав через спинку дивана.
— Я вызвал специально для тебя демона преисподней. Он тебя не тронет, если ты сделаешь всё как надо. Всё это время он будет наблюдать за тобой. И неважно, куда ты пойдёшь. От него не спрячешься… Понял меня?
