Слом силы. Хроники Иввианского конфликта (СИ) - Карпицкий Артем Анатольевич (читать книги без регистрации полные txt) 📗
Юноша ненадолго замолчал, а потом добавил, пытаясь сделать свой тон более теплым и мягким:
— Дим… Знаешь… Мне кажется, что мы встретились неслучайно.
Вот как… В комнате, уже третий раз за вечер, воцарилась тишина, но не могильная, не тревожная или нервная, нет, скорее торжественная и завораживающая. Дающая пищу мыслям и чувствам, которых у обоих курсантов было в избытке. Рей, впервые усомнившийся в том, что позиция одинокого волка это лучший способ противостоять миру, не без интереса копался в собственной памяти — сравнивая, перекраивая казавшиеся незыблемыми выводы и… улыбаясь самому себе.
«Начать все с чистого листа… Хм… А почему нет?»
Он окинул комнату рассеянным взглядом, и аскетичность помещения, прежде казавшаяся неотъемлемым атрибутом закрытой военной академии, сейчас навевала лишь печаль. Юноша подумал, что неплохо было бы украсить эти однотонные серые стены хотя бы рисунками… Теми детскими рисунками, которые он нашел в Сети. Или просто — раскрасить в разные цвета, без системы и логики, хаотично, чтобы глаз радовался, а не проваливался в это бесформенное ничто…
«Димас вряд ли согласится».
Мысленно усмехнулся Рей. Да уж… Курсант Рах, который сейчас пребывал в некотором ступоре, обдумывая свалившиеся на его бедную голову новости, скорее предпочел бы монашескую келью роскошному и сияющему убранством дворцу. Он не то чтобы отрицал внешнее, внешнюю оболочку всего сущего, нет, отпетые пройдохи не бывают настолько наивны. Просто Димас, понимая и принимая важность внешнего вида для большинства людей, сам относился к этому делу с изрядной долей равнодушия и даже пренебрежения. Возможно, тут проскальзывали и нотки высокомерия — самую малость, чуть-чуть…
— Эй, Щепка! Ты чего размечтался опять? — как ни странно, сокомнатник пришел в себя первым. — Раз тут такое дело, раз ты мне тут душу раскрываешь нараспашку… Тогда и я позволю себе немного откровенности.
Димас вздрогнул всем телом — одновременно, так, что Рей даже не поверил своим глазам. Ему показалось, что все мышцы курсанта Раха пришли в движение, завибрировали, поплыли, как зыбучий песок под ногами… А потом внезапно остановились, и перед юношей оказался другой Димас — спокойный и уверенный, без всяких там масок или ехидного притворства. Истинное лицо главного нарушителя спокойствия академии «Рассвет»…
— Как тебя называть теперь? Рей? Хорошо… Так вот, Рей… — ограниченные радужным кругом, зрачки Димаса горели твердо и ровно, как у дикой кошки. — Я поступил в академию в тринадцатилетнем возрасте… три года назад. И, когда это случилось, я уже знал все, что требуется отличному солдату и командиру. Да-да, все, абсолютно все, что рассказывают нам на занятиях, чему нас учат… Все мне уже известно. Ты видел, как я стрелял? Это только часть того, что вмуровано в мою плоть и кровь — хочу я того или нет, я — идеальный воин.
И еще… Тебя очень интересует игра? Верно? Я понимаю твой интерес — со стороны кажется удивительным и непонятным, как целая куча самых разных подростков с зачастую противоположными интересами может сходить с ума по ничем не примечательной игрушке… Но ответ прост — у нас нет выбора. С самого начала, с того момента, как курсанты наполнили шумом и жизнью стены академии… А все мы появились здесь одновременно… Да, с того самого дня мы вынуждены заходить в игру на несколько часов в сутки. Минимум — три, максимум… Максимум никогда не оговаривался, сказали только, что это не должно мешать занятиям.
— Но как? — воскликнул пораженный до самых темных глубин души Рей. — Как можно заставить? Что случиться если курсант откажется от участия в игре?
— Что случится? А вот не знаю, — Димас качнул головой, будто удивляясь. — И никто из нас не знает. Мы стараемся вообще, как можно меньше говорить на эту тему. Во-первых, мало приятного терзать собственную память в поисках не самых хороших воспоминаний. Во-вторых, тут даже у стен есть уши, которые не уши, а натуральные сверхчувствительные локаторы. А Леди Ив не дремлет… Ох, не дремлет! И, наконец, в третьих, наш местный админ игры…
Рей, лучше держись от него подальше. Он невероятно хитер и знает больше, чем все курсанты вместе взятые. Ему известно то, о чем не догадывается руководство… И он, несмотря на то, что определенным образом связан либо с директором, либо с Иванной Коути, не спешит открывать все свои карты. Мы же для него — просто подопытные кролики… или белые мыши, которых выращивают только для экспериментов, а потом — убивают. И ты, в этом плане, исключение… Как черная крыса забравшаяся в лабораторный стенд… Уж прости за сравнение. Адам не знает, кто ты и что с тобой делать, поэтому пока лишь изучает. Но это — пока. Так что…
— Хорошо, хорошо! — согласился юноша. — Я буду осторожен.
— Вот и будь… Смотри в оба, — Димас проследил взглядом за кончиком своего пальца, описывающего в воздухе замысловатые кривые. — А сейчас… Давай-ка спать.
— Спать? — Рей покосился на дверь в ванную комнату. — А душ принять?
— Да забудь… Разок можно и без душа обойтись… Тем более ты все равно выглядишь как дикарь из племени Мумба-Юмба… Эй, эй! — сокомнатник притворно испугался возмущенного юноши. — Шутка! Просто мы столько друг другу наговорили, что лучше сейчас лечь, отдохнуть, а утром уже, на свежую голову, как следует все обдумать. Или я не прав?
— Да прав… Прав, конечно, — с сомнением протянул Рей. — Но…
— Какие могут быть но? — то ли хулиган, то ли герой хитро подмигнул соседу. — Марш в кровать! Кому сказал! Я тут еще одну мысль хочу опробовать… Обойтись один день без игры — сегодня даже на минутку в нее не заходил, и меня теперь просто разрывает на части желание включить коммуникатор и выйти в Сеть… Но я этого не сделаю. А попробую заснуть и утром посмотрю — что со мной случится. Может, громом и молнией меня небеса поразят. Может, буду тут валяться, исполненный неземной мукой и страданиями, каких свет не видывал. А может, ничего и не произойдет.
Все за себя и за других решивший, он прикрыл веки и сказал, словно зная секрет:
— Добрых снов, Рей… Спокойной ночи.
10
Утром, с трудом разлепив неожиданно тяжелые веки и вяло ухватившись за остатки вчерашних мыслей, Рей несколько минут неподвижно лежал и смотрел в потолок. Точнее, серую, под стать стенам, поверхность, юноша просто-таки буравил взглядом, пытаясь отыскать в монотонности и размеренности ответы на вопросы, роившиеся в голове, как куча растревоженных ос. Даже не ос — шершней. Злых, полосатых, с острыми жалами и отнюдь не кротким нравом.
«Дим уже свалил… Как всегда…»
Юноша приподнялся и сонными глазами уставился на будильник, который молча высветил цифры времени. И эти цифры красноречиво, хоть и отливали желтизной, утверждали — курсант Рейнольд Мерри проспал. Не услышал звука надрывающегося электронного устройства, которое, если верить программе, должно досаждать слишком любящим сон гражданам на протяжении пятнадцати минут. А прошло двадцать… И пять — с того момента, как будильник перестал отчаянно верещать и впал в мрачное молчание. Пять минут…
«Пять минут? Вчера до, теперь после… Что за чертовщина со мной творится?».
Рей сел, зачем-то осмотрел чистые, аккуратно подстриженные ногти, сладко зевнул, прогоняя остатки дремы. Да уж… Со сном все пошло наперекосяк, причем, с того момента, как юноша переселился к Димасу. Одно радует — между вечером и утром по-прежнему расстилалась непроглядная мгла. Никаких звездолетов и космических войн, никаких чудовищ, порожденных воспаленным подсознанием, никаких красот природы и вспышек из прошлого. Ничего, только чернота, чернота бездонной ночи.
Значит, с этой стороны пока все в норме, отклонений нет, дыхание ровное, пульс стабильный. Да уж… Рей увидел зеркало, а в нем — неумытую растрепанную физиономию, которая будто спрашивала: «А что я здесь делаю?». Форма, в которой юноша свалился на кровать вчера вечером, неприлично помялась, череда складок проходила через грудь, как лента с наградами, а брюки… Те вовсе задрались чуть не до колен, обнажив гладкую светлую кожу.
