"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Ляпина Юлия Николаевна (версия книг TXT, FB2) 📗
Медленно тьма расползается по углам и исчезает, вновь возвращая нам дневной свет. Я слегка сжимаю предплечья Самии, оглядываю её в поисках ран или синяков, но ничего не нахожу. Девушка качает головой и выдавливает слабую улыбку, чтобы я не переживал.
– Ты в порядке?
– Да. Но это что-то другое, Даян. Эти демоны… было не похоже, что они настроены дружелюбно. Настолько безумные никогда не появлялись в пределах нашего дома.
– Я слышал, как Ойро кричала от боли, – тихо добавляет Рушан, направляясь к моим сёстрам.
Мы выходим вслед за другом, моё дыхание сбивается при виде Ойро, сидящей на полу. Половина её лица залита кровью, а правая рука неестественно длиннее другой, лежит безвольно рядом. Она едва поднимает на нас глаза и вновь смотрит в пол. Я присаживаюсь рядом и, приподнимая за подбородок, поворачиваю лицо Ойро к свету, осматриваю, насколько всё серьёзно. К счастью, рана на лбу вся затянулась. Нужно только смыть кровь с лица. Однако её горячая кожа выдаёт начинающуюся лихорадку.
– Почему рука не заживает? – Я отодвигаю сестру от стены, стараясь осторожно осмотреть, не причиняя боли.
Она отмахивается, словно это не важно. Мне не нравится, что она так делает, но ничего не говорю.
– Наверное, нужно, чтобы… кто-нибудь вправил плечо… – Ойро облизывает сухие губы и с трудом выдавливает слова.
Я аккуратно поднимаю её с пола. Сестра просто безвольно припадает к моей груди и не сопротивляется. Мы заходим в ближайшую комнату, где я сажаю её на мягкий диван.
– Рушан, позови Бенешу, – прошу я.
– Не нужно, – тихо противится Ойро, заставляя нас всех с недоумением замереть.
– Что значит «не нужно»? – переспрашиваю я.
– Я… оно само…
– Оно само не заживёт, – строго отрезаю я, не понимая её глупого упрямства. – Самия, помоги ты, пожалуйста.
Отхожу немного назад, давая возможность подруге помочь. Ойро смотрит на неё странно, невидящим взглядом. Самия слабо улыбается, но сестра не отвечает и никак не реагирует.
– Я постараюсь сделать всё как можно быстрее. Этим оболтусам я уже пару раз вправляла плечо, хотя если хочешь, это может сделать Рушан, – она отвлекает сестру и пальцами почти невесомо касается плеча, проверяя сустав, – но он тот ещё профессионал.
Самия продолжает беззаботно болтать, однако взгляд, которым она меня окидывает, абсолютно серьёзный. Я догадываюсь, что она замечает мою тревогу и нервозность, поэтому кивает Рушану. Я и Айла сейчас плохие помощники, мы слишком нервничаем. Айла сжимает губы в тонкую линию, но не отворачивается и наблюдает, как Рушан обнимает Ойро сзади, фиксируя, чтобы она не дёргалась. Самия вначале настойчиво тянет руку вниз, немного назад и вверх, возвращая её на место. Я дёргаюсь, когда на лице моей сестрёнки появляется болезненная гримаса, она стискивает зубы, но наружу всё равно вырывается её болезненный стон и начинают течь слёзы.
– Не шевели этой рукой хотя бы пять минут, – наставляет Самия, укладывая больную руку Ойро на колени. – Если твой Дар работает, то всё пройдёт достаточно быстро. Но если нет, то нужна будет повязка.
– Спасибо. Теперь… станет лучше. – Голос Ойро дрожит, пока Рушан помогает ей поудобнее откинуться на диване. – Извините. Мне жаль, что я… не смогла сдержать их.
– Что случилось, Ойро? – Я с благодарностью кладу ладонь на плечо подходящей ко мне невесте и немного расслабляюсь, не отрывая взгляд от сестры.
Та какое-то время молчит, глядя на меня, словно размышляет, стоит ли говорить. Её взгляд непривычно пуст. Однако я видел такой и раньше, несколько раз в детстве. Брови Ойро сдвигаются к переносице, когда она всё-таки принимает решение.
– Ты. Ничего не рассказал.
Она выделяет именно меня, и я знаю, что как старший брат разочаровал её больше всех. Эта ноша для меня болезненна, но я стараюсь не выдавать себя. Мы многого ей не сказали.
– Вы все. Ничего не сказали, – теперь она медленно обводит присутствующих взглядом.
В нём нет злости, только обида. Прошло всего несколько дней, а я уже успел подпортить наши отношения своей осторожностью.
– Вы показали мне красивую обёртку, – горько усмехается Ойро. – Шутки, любовь, истории из прошлого. Что насчёт остального? Я показала вам всё! – неожиданно срывается она, но тут же пристыженно замолкает, а продолжает ещё тише, чем начала: – Меня всегда отрезали от мира и народа. Я всегда была отдельно от всех, даже от вас, хоть вы и пытались это компенсировать. Но теперь… когда я наконец могу стать полноценной частью семьи… вы снова отрезали меня. Спрятали правду за дорогими тканями и мишурой. За эти дни вы не доверили мне ничего стоящего, ничего, что вас действительно волнует.
– Ойро, нет… – робко влезает Айла, но сестра её резко перебивает:
– Не позволили разделить проблемы с вами, будто я и не часть семьи вовсе!
Это сложно, но я не дёргаюсь и не меняюсь в лице, даже когда по щекам Ойро вновь текут слёзы. В этот раз от обиды и разочарования. Мне так хотелось держать её как можно дальше от наших проблем. Хотелось оттянуть момент, когда нужно будет показать ей изнанку.
Рушан, Самия и Айла смотрят на Ойро со смущением и стыдом, однако винить во всём нужно только меня, потому что я единолично принял решение пока не говорить ей, а остальные нехотя, но подчинились. Несмотря на всю напряжённую обстановку, я печально улыбаюсь сестре, а на лицах остальных отражается сомнение.
– Кажется, упрямство Калануа никому не победить, – задумчиво бормочу я и добавляю громче для остальных: – Выйдите.
Все удивлены, я редко отдаю им приказы, ничего не объясняя. Никто, конечно же, не двигается, а я протяжно выдыхаю:
– Идите. Пусть сестра на меня немного покричит. Я заслужил.
Рушан и Самия выходят, Айла ещё думает, но я киваю ей на дверь. Без энтузиазма, но она тоже покидает помещение. Мы с Ойро в молчаливом напряжении смотрим друг на друга, дожидаясь щелчка дверного замка.
– Я знаю, что ты злишься. Не стану оправдываться, потому что действительно нарушил наше давнее обещание ничего не скрывать. Поэтому кричи на меня. Я виноват, я принял такое решение.
– Я не буду кричать, – вяло упирается Ойро.
– Будешь.
– Просто расскажи всё как есть.
– Хорошо, ты сможешь передумать, когда я буду рассказывать, – тут же реагирую я.
– Да не буду я кричать! – вдруг рявкает сестра, а я пытаюсь скрыть глупую улыбку.
Это всегда работало. Нужно насильно заставить её выплеснуть эмоции, и тогда съедающее чувство вины, которое сейчас отравляет ей душу, растворится, как дым от благовоний. Она злится на меня, но вина за то, что притянутые ей демоны чуть не навредили Самии, сильнее. Я уже видел такое с ней в детстве. Нужно просто поменять эти чувства местами. Пусть лучше помнит о моём обмане. Его легче исправить.
Я засовываю руки в карманы штанов и смотрю, как она меняется в лице, понимая, что опять сорвалась.
– Не знаю, как ты узнала, но это я принял решение тебе пока ничего не говорить и попросил остальных этого не делать. Я хотел, чтобы ты побыла нашей маленькой Ойро, по которой мы все скучали. Хотел смотреть, как ты ешь вкусную еду, носишь красивую одежду, играешь и смеёшься. Вероятно, я действительно думал, что мы можем начать с того момента, когда ты пропала. Глупое притворство, ни ты, ни мы уже не дети, – побеждённо признаюсь я. – Но почему-то… почему-то я решил, что смогу обмануть время. Максимум я был готов к твоим синякам от тренировок с Рушаном, слёз от обиды, что мы не так часто гуляем вместе, а теперь меня тошнит от мысли, что ты всего несколько дней дома, а моя невеста уже вправляет тебе плечо! Дома, где ты должна быть в безопасности!
Осекаюсь, осознавая, что повышаю голос, чувствую, что зря завёл этот разговор. Я намеревался сказать это же, но по-другому, мягче, однако слова сами полились.
Правдивее, чем я желал. И эта правда отвратительна на вкус.
– Я хотел мирного времени для всех нас. Возможно, я был жаден, надеясь отхватить больше одного дня. Но, видят Первые, я планировал дать тебе нормальную жизнь, которую обязан тебе, как твой опекун, старший брат и твой король.
