Дариар. Начать сначала (СИ) - "Amaranthe" (книга бесплатный формат TXT) 📗
— Ах ты, паразит! — Жордан пытался сбросить шелуху, но я этот месяц провел с пользой, и выучил несколько несложных заклинаний, в том числе и это, которым я приклеил шелуху к лысой макушке дворецкого. Он повернулся ко мне и принялся материться, брызжа слюной и тряся кулаком. Я же запрокинул голову и заржал. Это было действительно смешно, да и положение слюнявого идиота обязывало. — Тина! Уведи эту скотину отсюда! Скоро пэр Люмоус с супругой и гостями вернутся, а тут это чучело!
Ко мне подскочила Тина, схватила за руку и потянула наверх, но не на второй этаж, а еще выше на третий, где в этом доме селили слуг. Я безропотно пошел за ней, как бычок за пастушкой. Доведя меня до спальни, в которой я провел целый месяц своей жизни, Тина втолкнула меня внутрь. Я попытался ее облапить и затащить следом за собой в комнату, но она решительно сбросила мои руки со своей талии и груди.
— Нет, — она сказала это твердо и решительно. — Не сейчас. — И девушка закрыла дверь и заперла ее на ключ.
Как только я остался один, дурацкая ухмылка сползла с моего лица. Сегодня день свадьбы, а я так и не придумал, каким образом сбегу отсюда. И хоть Люмоус был абсолютно уверен в том, что я не опасен и плотно прикормлен, ошейник он снимать не спешил, потому что усилено работал над моим магическим потенциалом, выводя его на новый уровень. Вот только потенциал у меня, может быть и вырос, но вот куда его девать, я не знал. Пользуясь определенной свободой, слоняясь по дому, мелко пакостя и гогоча во все горло, я сумел стащить из библиотеки пару книг по магии. Опытным путем мне удалось определить, какие именно заклинания я могу применять, не рискуя быть удавленным своим ошейником или остаться с хорошо прожаренными мозгами от ударов током.
Во время своих экспериментов мне удалось определить, что на этом проклятом ошейнике отсутствовали сигнальные маячки или другой подобной следилки, и это не могло ни радовать — иначе удивлению Люмоуса не было бы предела. Сомневаюсь, что, если бы он узнал, чем промышляет его «слюнявый» подопечный, мы бы продолжали играть в эти забавные игры. Об этом я подумал уже после того, как провел в отключке пару часов, считая, что заклинание «Пламя Свечи», никак не сможет мне навредить. Оказалось, что это, наверное, одно из самых мощных заклинаний из тех, которые я могу применить. Начиная с него и других подобного класса и выше, оставляли при своем применении все прелести рабского непослушания. В общем, картина получалась нерадостная — безболезненно применять я мог только мелочевку, типа того же приклеивания шелухи. Но изучать книги я не перестал, вот только… запомнить что-то без практики было очень сложно, и как я не пытался, но выучить большинство заклинаний у меня не получилось. Вообще с магией все было не так-то просто. Чтобы полноценно колдовать — нужно было ее почувствовать, почувствовать ее потоки в своей крови, почувствовать ее жар, ощутить, где она берет начало и проследить ее ток по всему телу. Это было сложно и достигалось при помощи опытного наставника, которого у меня не было. Но вот прочитать заклинание и сделать положенный жест — это мог даже полный кретин. Самое смешное заключалось в том, что могло сработать. Нет, на более сложных заклятьях вряд ли получилось бы, все-таки если ты не видишь нитку, то будет чрезвычайно сложно что-то пришить. А вот намотать эту нитку — пожалуйста. В конце концов, я бросил это гиблое дело и даже вернул книги в библиотеку, пока Люмоус их не хватился. Мои попытки как-то научиться владеть своей силой заставили понять одно — самому нехрен даже пытаться. Вот когда мне дадут основы, тогда и можно будет экспериментировать, а пока лучше обойтись парой мелких фокусов. Думаю, что ошейник с меня не снимали еще и потому что контролировать мой огонь, меня никто не учил, а следить за мной, и сдерживать рвущееся наружу пламя никто и не собирался. А вырвавшийся на свободу огонь — это о-о-очень жарко.
Так как я был лишен любых доступных мне средств получить хоть какие-то знания и навыки, я решил не распыляться и принялся совершенствовать тело. Люмоус эти попытки не только не пресекал, но и всячески поощрял, справедливо полагая, что в здоровом теле и дух здоровей, и сил можно вместить побольше. Так что, я отъедался, и занимался физкультурой, точнее, нормально я занимался, вспоминая то, чему меня когда-то учили, правда, не помню, кто учил, оставшись наедине с самим собой. Когда на дом спускались сумерки, и в моей комнате, которая была всегда очень скудно освещена, я вставал возле стены так, чтобы моя тень располагалась строго напротив.
«Бой с тенью — это полная свобода движений. Ты двигаешься легко, свободно, и получаешь мгновенный ответ от своего темного двойника. Но в этом бою нет отвлекающих факторов, типа мишени, перед тобой, чтобы бить по ней, или противника перед тобой, который заставляет тебя чувствовать себя не комфортно и ждать ответного удара. Главный фокус боя с тенью — привыкнуть к движениям. Как следует изучить их и сделать так, чтобы они выполнялись практически на автомате. Ничего больше! Запомни! Бой с тенью нереален — это только движения, только танец бойца с единственным партнером — своей собственной тенью», — я закрывал глаза и слышал этот спокойный голос, но я не мог вспомнить, кто мне это говорил. Как ни старался — не мог вспомнить, и это сначала напрягало, потому что эти знания, которые иногда всплывали сами собой в моей голове, были абсолютно противоположными тем, что вбивал в головы своим бойцам Магистр Лорен. А ведь до недавнего времени я считал Лорена едва ли не эталоном владения боевыми искусствами. Теперь не считаю. Хотя, следует полагать, что цели у них все же были немного разные: у этого голоса и Лорена. Один учил в совершенстве владеть своим телом, чтобы можно было встретиться с врагом лицом к лицу, второй учил выживать и не вступать в открытую схватку с противником, который зачастую имеет гораздо больше опыта и превосходил подопечных Магистра если не на голову, то на ее половину точно. «Плох тот убийца, который будет вызывать опытного дуэлянта на честную схватку, давая право выбирать оружие мастеру своего дела» — однажды сказал своим ребятам Лорен. Я тогда не понял его слов, но именно сейчас, с каждым новым днем, начинает приходить понимание. Кто бы и когда бы меня не учил, сейчас я не поставил бы и пфеннинга на то, что смогу что-то противопоставить в открытом бою опытному телохранителю. Но продержаться какое-то время, я все же надеялся, совершенствуя движения, всплывающие сами собой в памяти и готовя свое тело к тяжелому испытанию.
С улицы донесся какой-то шум. Множество голосов, чей-то уже пьяный хохот.
Я подошел к окну, встал боком и посмотрел на улицу, слегка приоткрыв штору. Люмоус заявился, вон он вылезает из кареты, демоны бы его разодрали. Я внимательно смотрел, прикусив костяшку указательного пальца правой руки. Что же делать? Ведь именно сегодня ночью этот сморчок хочет сотворить со мной нечто жуткое, а я не знаю, как этого избежать. Я смотрел, чувствуя, как меня прожигает ненависть к этому старикашке, и тут он протянул руку к распахнутой дверце кареты. На его кулак легла изящная женская ручка, и в следующий миг мое сердце пропустило удар, когда из кареты вышла та самая темноволосая девушка, которую я видел лишь однажды в храме воочию, и почти каждую ночь во сне. Девушка была бледна, но ее губы послушно раздвигались в улыбке, когда к ней обращался ее новоиспеченный муж. Так значит это она и есть — Клорис Ивэн Люмоус, в девичестве Харьер?
Моя ненависть к сморчку начала увеличиваться просто в геометрической прогрессии. Я отпрянул от окна, потому что почувствовал, как потеплели ладони. Спокойно, Кеннет, спокойно. Вот так, дыши глубже, иначе этот проклятый ошейник тебя накажет, и ты точно потеряешь все шансы на побег даже те призрачные, что у тебя есть.
Успокоившись, я сел на кровать, повернул зеркало, стоящее на прикроватном столике так, чтобы в нем отразился мой ошейник и вытащил из-под матраса шпильку. Мне удалось спрятать несколько в те ночи, когда ко мне по приказу Люмоуса приходила Тина. Еще немного наклонив зеркало, я очень осторожно вставил шпильку в крохотную замочную скважину, и напряг слух, стараясь различить едва слышные щелчки пинов. То, что на ошейнике оказался именно такой замок, было вполне логично — он же реагировал на магию, и ему было все равно кого бить током — того, на кого его надели, или того, кто в этот момент его одевает.
