Я — Легион (СИ) - Злобин Михаил (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗
— Отпусти меня! — Он попытался было взбрыкнуть, то я только сильнее надавил своим весом на него и усилил нажим на его шею. Вокруг меня закружился пока еще легкий хоровод из боли, но я знал, как сделать его гораздо сильнее. — Ай-яй-яй, ёпт, больно! Отпусти! Отпусти! Я уберу, клянусь!
Услышав от татуированного вполне устраивающий меня ответ, я убрал руку, оставив его барахтаться в луже остывшей мочи, и вернулся к мужикам. Они за всем воспитательным процессом наблюдали с широко раскрытыми глазами, чуть ли не раскрыв рты. Ну а я… а что я? У меня не так давно в подчинении ходили двадцать шесть трупов отъявленных уголовников, которые при жизни были куда как круче и крепче нашего нового соседа. Из их памяти я ненароком и почерпнул самый доходчивый метод донесения своих мыслей до подобных индивидуумов.
— Лихо, ты Сергей! А ты раньше точно не это самое… ну…
Они спрашивали меня, а сами то и дело косили взглядом в сторону нашего нового сокамерника, что сейчас вытирал собственную лужу кофтой, а когда та пропиталась настолько, что аж с нее начало капать, разложил ту на лавке и принялся снимать с себя штаны.
— Чего не «это самое?»
— Ну… не сидел. — Ребята немного смутились, будто боялись, что я на подобный вопрос могу обидеться. — Больно лихо ты разобрался с чудаком этим.
— Нет, у меня первая ходка еще впереди, как и у вас, парни. И поверьте на слово, прогибаться тут ни под кого нельзя, иначе загнобят.
— Ну, нас-то вряд ли посадят, чего уж ты так! — Олег нахмурился, не желая признавать очевидного, а Егор почему-то наоборот озадачился.
Я лишь безразлично пожал плечами, давая понять, что спорить на эту тему не намерен. Я пищу для размышлений дал, а уж вкушать ее или оставить засыхать, это выбор уже за вами.
Мы еще немного успели побеседовать с мужиками, пока дверь в камеру снова не заскрипела толстыми петлями. Внутрь заглянула голова в фуражке и быстро оценила диспозицию — мы с мужиками на своих местах, а дрожащий от холода новичок голый на лавке с разложенной рядом мокрой одеждой. Сделав, похоже, правильные выводы о том, что здесь произошло, полицейский щербато ухмыльнулся, демонстрируя широкую щель между передних зубов.
— Хе-хе, Шира, обломали тебя все-таки, да? Довыделывался?
Разукрашка ничего не ответил, а лишь бросил на полицейского затравленный и обиженный взгляд, будто это он был виноват в его беде. Еще раз усмехнувшись, дежурный начал выводить нас поодиночке на вечерний туалет.
Спустя несколько минут я уже лежал на шконке, продавленной десятками спин других побывавших тут узников, и размышлял. Сегодня я провел лишь первый день в статусе заключенного, можно сказать, я получил прививку тюремной жизни, встретив в естественной среде обитания первого зэка. Но кто может сказать, как оно пойдет дальше? Нет, определенно, один только этот кадр показал, что ждать от подобной публики можно чего угодно. И вряд ли это «что угодно» может быть хорошим. А значит, я должен как следует подготовиться, чтобы быть способным резко обломать любые поползновения в мою сторону.
Решено! С завтрашнего утра начну упражняться с собственным весом, а с посильной помощью Ширы, или как там этого зассанца зовут, буду снова приучать связки и мышцы к ускорению.
На счет того, что наш новый сосед попытается исполнить свою угрозу и порезать меня во сне, я не волновался. Я ему слишком доходчиво объяснил, что он не самый опасный самец в этом вольере, так что присмиревший уголовник будет вести себя скромно и послушно, за это я готов был поручиться. Слишком уж он трусливый, чтобы исполнить то, что успел наговорить.
С этими мыслями я начал потихоньку проваливаться в легкую дрему, что постепенно укутывала мое сознание тьмой непроглядного мрака без единого даже самого маленького просвета. Я попытался вспомнить, когда вообще в последний раз мне снились сны, но не сумел отыскать в памяти ничего конкретного. А потом мое сознание затопил мрак…
Глава 6
Последующие мои дни в изоляторе проходили как под копирку. Меня постоянно куда-то таскали, вели беседы, совали на подпись какие-то бумаги, которые я на всякий случай отказывался подписывать, пытались допрашивать, неизменно натыкаясь на мое удобное прикрытие с частичной потерей памяти. Ну а все остальное свободное время, что я проводил в камере, было посвящено моим тренировкам.
В первый раз, когда я заставил Ширу отстоять со мной пару легких раундов, охаживая того одними лишь пощечинами, он чуть не обделался со страху. Однако потом он сумел удивительным образом к этому приспособиться и даже делал вид, будто это он меня тренирует, отпуская различные комментарии вроде: «Ага-ага, хорошо увернулся!» или «Во, неплохо вложился! Бил бы кулаком, я б уже упал!», а то и даже какие-то советы.
В итоге я осознал, что он просто клинический показушник и подхалим, способный сделать не только хорошую мину про плохой игре, но и вытерпеть что угодно, лишь бы это могло помочь ему хоть как-то подлизаться к более сильному. Через пару дней мне даже стало казаться, что он считает меня кем-то вроде своего приятеля, и я не спешил его в этом разуверять. Пусть думает, что хочет, лишь бы продолжал работать моей грушей.
Через четыре дня с начала моего пребывания во временном изоляторе забрали Егора с Олегом. У них должен был состояться суд, и я с полной уверенностью мог сказать, что мы с ними никогда больше не увидимся. Я только пожелал им удачи и понадеялся, что мой небольшой урок, продемонстрированный в первый же день на Шире, поможет им в дальнейшем хоть немного.
Дальше дни потекли так же спокойно и однообразно — тренировки, допросы, тренировки, сон, допросы… к нам иногда сажали каких-то странных типов, которые молчаливо косились на наши регулярные и длительные избиения, но их отселяли уже через день или два. А через недели полторы та же участь постигла и Ширу, и остался я в этой вонючей камере наедине с самим собой.
В тот же день меня снова вызвали на допрос, но повели не по обычному маршруту, а куда-то на второй этаж здания, где мне еще ни разу не доводилось бывать. Там меня завели в самый обычный кабинет, где за столом сидела вполне симпатичная женщина лет тридцати с погонами старшего лейтенанта. Я бы, может, и обманулся ее милой внешностью, однако ее колючие эмоции, что ударили меня словно пучком сушеного терновника по мордасам, быстро подсказали что за человек передо мной сидит.
— Оставь его, Юра. — Отозвалась женщина, не поднимая даже головы от бумаг и не глядя в нашу с конвоиром сторону. — А ты заходи.
О, а это уже явно было сказано для меня.
Не имея сил отвергнуть такое радушное приглашение, я сделал пару шагов от двери и уселся на дешевенький офисный стул, который подозрительно заскрипел пластиком даже от моего невеликого веса.
— Я что, разрешала тебе садиться?
— В ногах правды нет.
Я уже настолько успел устать от пресного однообразия своих дней, что даже такая неприятная беседа могла для меня стать хоть маленьким, но развлечением. А кроме того, сидеть в одиночку было совсем тухло, не говоря уже о невозможности тренироваться. А тут, если сумею раззадорить эту снежную королеву, так может меня и к более интересным соседям подселят?
— Ты мне поумничай еще! Встал, быстро!
В голосе женщины прорезались ощутимые грозные интонации, но пугать меня децибелами было так же бесполезно, как пытаться пластмассовой ложкой рыть окопы.
— Если я встану, то просто выйду отсюда, и никто меня не сумеет вернуть. Ты поняла, дорогая?
Гневно сощурив глаза, лейтенантша с трудом подавила в себе волну возмущения и злости. Она явно привыкла работать и с более крутыми ребятами, нежели я, и теперь в уме просчитывала варианты, как бы меня половчее обломать и сделать послушным.
Не знаю, насколько правдивы истории о пытках в застенках МВД, но ко мне подобные методы применять явно не рисковали, потому что я личность относительно известная, и такая неосторожность может поднять очень неслабую волну.
