Хроники инспектора Ротанова - Гуляковский Евгений Яковлевич (книги онлайн полностью бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Этот офицерский хлыст снабжался мощным парализатором, и Заносову достаточно было нажать кнопку на рукоятке, чтобы с расстояния в несколько метров лишить человека способности двигаться. Схватка, на виду у всей команды, в узком коридоре показалась Ротанову совершенно бессмысленной. У него не было ни одного шанса. Но цель была так соблазнительно близка! Он уже видел единственную во всем коридоре закрытую дверь, с нужным ему номером тридцать два… Всего один бросок отделял его от заветной цели!
Тем не менее он заставил себя остановиться и с печальной миной произнес:
— Доброе утро, лейтенант! Я уже знаю о постигшем нас несчастье. У вас есть какие-нибудь соображения насчет того, кто из членов команды мог иметь отношение к этому печальному инциденту?
Проигнорировав его приветствие, Заносов прорычал:
— Где вы были в шестнадцать ноль—ноль корабельного времени, когда произошел инцидент? Мониторинг вашей каюты показал, что на месте вас не было все это время. Так где же вы были? Если у вас нет надежного алиби, которое подтвердит кто-то из моих людей, я буду вынужден вас арестовать на все время расследования!
Заносов тратил время на пустой разговор в тот момент, когда надо было действовать. Оказавшись совершенно неожиданно в роли главного на этой палубе, он чувствовал себя неуверенно и еще не выработал определенной линии поведения. Это было на руку Ротанову, и нужно было попытаться укрепить в нем еще больше чувство неуверенности, усилить растерянность.
— Алиби у меня нет, да оно и не нужно, поскольку вы не имеете никакого права заниматься полицейским расследованием, и уж тем более у вас нет полномочий на арест федерального инспектора.
Ротанов понимал, что его слов недостаточно и их придется подкрепить гораздо более вескими аргументами. Воспользовавшись тем, что он стоял почти вплотную к Заносову, он достал бластер, снял его с предохранителя на глазах у побледневшего Заносова и, уперев ствол ему в живот, произнес, улыбаясь:
— Терять мне особенно нечего, так что советую не дергаться, я могу случайно нажать на курок, и команда лишится хорошего офицера. — Развернувшись так, чтобы происходящее не было заметно пробегавшим по коридору матросам, и понимая, что рискует всем, он продолжал медленно теснить Заносова к заветной двери.
— Вы не имеете права! Немедленно уберите оружие! Это произвол!
— Конечно, произвол, но разве не худший произвол — попытка арестовать федерального инспектора? А теперь закрой пасть, подойди к двери номер тридцать два и открой ее!
— Откуда вы знаете… Но там же не простая охрана! Там два боевых робота, они изрешетят нас обоих, до того как мы переступим порог!
— Так прикажи им отключиться!
— Я не знаю пароль! Он известен только капитану и первому помощнику!
Ротанов почувствовал гнев от того, что Горюнов едва не провел его, как последнего мальчишку. Не предупредив о том, что помещение с пленными охраняется боевыми роботами, он послал Ротанова на верную смерть. Когда у этих механизмов есть четкий приказ или когда в них введена соответствующая программа — соревноваться с ними в быстроте реакции или меткости было равносильно самоубийству.
Сейчас он попал в весьма сложное положение. Со стороны они с помощником выглядели мирно беседующими людьми, но в любую минуту кто-нибудь из команды мог заметить бластер в руках Ротанова, и он прекрасно понимал, что не может просто так сунуть его обратно в карман и удалиться, поскольку Заносов немедленно воспользуется изменившейся ситуацией.
Поэтому он перебросил через правую руку с оружием свою куртку и, по-прежнему не снимая давление ствола с тела Заносова, не совсем вежливо попросил того медленно идти вдоль коридора к лестнице.
— Один необдуманный шаг или слово, и здесь начнется перестрелка. Но первая пуля будет твоей — в этом можешь не сомневаться, и тогда все остальное перестанет тебя интересовать. Поэтому веди меня к выходу и будь хорошим мальчиком.
— Куда мы идем?
— К капитану, естественно. Мне придется напомнить ему о том. что он забыл сообщить мне пароль.
Спустя полчаса Ротанов вернулся обратно. В морозилке стало на одного пленного больше, а он обогатился знанием пароля, с помощью которого можно было не просто отключить боевых роботов, но и заставить их выполнять его собственные команды.
Правда, для того, чтобы получить пароль, ему пришлось вновь снизить температуру в морозилке до тридцати градусов мороза, но теперь это уже не имело никакого значения — он давно преступил черту законных действий, и сейчас любой его поступок может быть квалифицирован как организация бунта, и даже белая карта ему не поможет. Применение пыток карается по федеральному законодательству весьма строго.
Добравшись наконец до двери с номером тридцать два, он осторожно постучал в нее, стараясь не обращать внимания на продолжавшуюся вокруг суету. Он давно усвоил одно непреложное обстоятельство: если человек, облеченный определенной властью, уверенно совершает какое-то действие, на него редко обращают внимание. У команды хватало своих проблем, никто не остановил Ротанова, не спросил о том, что он тут делает, но все это не имело особого значения, инспектор знал, что настоящие трудности начнутся после того, как откроется дверь.
Так и случилось. В ответ на его стук дверь немедленно распахнулась, и робот, загородивший проход и больше всего походивший на металлическую бочку, к которой наспех приделали несколько клешней и пулеметных стволов, голосом Горюнова произнес одно-единственное слово, за которым в случае неверного ответа или слишком долгого молчания должна была последовать пулеметная очередь.
— Пароль?
Несколько секунд Ротанов не мог проглотить застрявший в горле комок и произнести нужные слова — только сейчас ему пришло в голову, что пароль может быть неверен… Это был простой и безотказный способ избавиться от него, и если бы у капитана хватило мужества и выдержки… Так или иначе, теперь ему придется это проверить…
— «Авакс сорок восемь».
— Программа выключена. Готов к приему команд!
— Обезоружьте всех находящихся в комнате людей и освободите пленных!
Линда и Хорст сидели на угловой койке, оба были связаны и взволнованны, но ничего серьезного с ними пока что не произошло, он успел вовремя.
Впрочем, освободить пленных и захватить каюту — это только половина дела, причем не самая трудная.
Гораздо сложнее будет вывести их отсюда, и даже боевые роботы ему не помогут. Как только он выведет пленных в коридор и они попадут в поле обзора сканеров, Ристалов, первый помощник капитана, чей голос то и дело доносился из репродукторов громкой связи, сможет отключить выведенных из его подчинения роботов, воспользовавшись распределителем энергии на главном пульте управления.
Постепенно порядок в коридорах восстанавливался, и с каждой минутой шансы Ротанова прорваться с пленными через два уровня становились все более призрачными.
Теперь все преимущества были на стороне того, кто владел капитанской рубкой. Но пробиться к ней практически невозможно. Какое-то время, благодаря охранным роботам, они, конечно, смогут продержаться в захваченной каюте, но не слишком долго. Если у Ристалова хватит ума не торопиться со штурмом, он вполне может взять их измором. Без пищи, без воды, с отключенным электричеством они долго не протянут и будут вынуждены сдаться…
В какой-то момент у Ротанова мелькнула мысль обратиться к команде с приказом подчиниться ему, как федеральному инспектору, но он тут же отбросил ее, хорошо понимая, что такие приказы действенны лишь там, где их можно подкрепить силой. Сейчас же сила была не на его стороне.
Единственный выход, позволяющий им уцелеть, — сдаться. Придя к этому неутешительному выводу, Ротанов спрятал бластер в кобуру и направился к двери, собираясь осуществить свое намерение и понимая, что он проиграл эту схватку по всем статьям из-за собственного просчета. Начинать следовало именно с захвата рубки, а уж потом заниматься освобождением пленных В этом случае у него был шанс успешно завершить операцию. Но мысли о Линде Гердт, беспокойство за ее судьбу и желание разобраться в тайне, которую она от него скрывала, толкнули инспектора на необдуманный шаг с захватом каюты, которая оказалась для него западней.
