Контрабанда из иного мира - Чандлер (Чендлер) Бертрам (полная версия книги txt) 📗
Сейчас, однако, сражение не грозило. Для того, чтобы поймать «Свободу», лапы у противника были явно коротки. Но это не отменяло необходимости оценить обстановку. Медленно, осторожно радары «Свободы» начинали ощупывать пространство. Вскоре удалось получить главный ориентир — координаты солнца Стрее. А в это время Мэйхью, вместе с неопытным и нетренированным мозгом другой собаки, заменившей его любимую Лесси, замер в своей каюте, ожидая малейшего всплеска чужой мысли, чтобы проникнуть во вражеские планы.
Не дождавшись рапорта от инженеров, Граймс сам отправился в двигательный отсек. В общем, он догадывался, что там происходит: весь техперсонал собрался вокруг Движителя и пытается ликвидировать поломку. Расспросы по интеркому не вызвали бы ничего, кроме раздражения. Разумнее было бы лично посмотреть, что произошло.
В дверях отсека он остановился. Ситуация была понятна с одного взгляда: заело подшипник главного ротора. Трое «имамов» и инженер межпланетных двигателей висели на этом гигантском колесе среди сверкающего хитросплетения разнокалиберных гироскопов и, болтая ногами в воздухе, пытались сдвинуть его с оси. В условиях нормальной гравитации эта махина весила бы не меньше пяти тонн. Задача осложнялась тем, что при этом ни в коем случае нельзя было задеть гироскопы. Наконец старший «имам» Бронсон заметил коммодора и в нескольких выражениях — правда, достаточно сдержанных — высказал ему все, что думал по поводу этого происшествия.
— Нужно было установить здесь наше оборудование, сэр!
— Почему?
— Потому что на нашем есть автоматическая система замены смазки, вот почему. Эти твари оборудовали корабль с учетом своей треклятой анатомии. Голову даю на отсечение, они температуру подшипника определяют по запаху. Видели, какие у них носы?
— Возможно, — пробормотал Граймс. Помнится, у далеких предков человека тоже было неплохо развито обоняние. Да, за все приходится чем-то платить. — Мистер Бронсон, сколько вам требуется времени?
— По крайней мере, часа два. Может быть, три. Точнее сказать не могу.
— Хорошо.
Граймс задумчиво посмотрел на носки своих ботинок.
— А за какое время вы сможете переделать систему смазки под наши стандарты?
— Даже не думал об этом, сэр. Дня четыре, не меньше.
— Столько у нас нет, — сказал Граймс, обращаясь скорее к себе, чем инженеру. — Постарайтесь справиться как можно быстрее. Как только закончите — сообщите.
На пороге он обернулся и с усмешкой проговорил:
— Кстати, неплохая мысль — подбирать вахтенных офицеров с хорошим нюхом!
В рубке он почувствовал себя более комфортно. Офицеры сидели на своих местах, и перед ними светились абсолютно пустые экраны радаров. На миллионы миль вокруг них не было ровным счетом ничего.
Граймс рассказал Соне и Вильямсу о том, что произошло с главным гироскопом.
— Значит, они попадут на Стрее раньше нас, — подытожил старпом.
— Боюсь, что так, коммандер.
— И что нам теперь делать?
— Для начала неплохо бы выяснить, какова ситуация на Стрее, — проговорил Граймс. — Мне почему-то кажется, что этот мир крысы еще не захватили — в отличие от других миров. По крайней мере, стоит рискнуть и сесть там.
— Попытаться сесть, — поправила Соня.
— Хорошо, попытаться сесть на Стрее. Только вот оправдан ли такой риск?
— Несомненно, — сказала она твердо. — Насколько я поняла Мэйхью, крысы побаиваются обитателей Стрее. Между ними установлено нечто вроде дипломатического нейтралитета: вы нас не трогаете — мы вас не трогаем.
— Уж кого-кого, а ящеров Стрее я знаю, — сказал Граймс. — Не забывай, я был первым человеком, который высадился на эту планету — равно как и на остальные планеты Восточного круга. Помнится, мне удалось установить с ними не только дипломатические отношения. Конечно, у них есть свои странности — но они все-таки ящеры, а между млекопитающими и пресмыкающимися огромная разница.
— Когда экипажу потребуется лекция по ксенобиологии, я непременно уступлю тебе место, дорогой. А теперь немного послушай. Пока ты был в двигательном отсеке, проявился Мэйхью. Ему удалось установить контакт с эскадрой, которая летит на Стрее.
— Что?! Он совсем рехнулся? — Граймс потянулся к микрофону интеркома.
— Успокойся, Джон. Конечно, все псионики немного не от мира сего. Но поверь, у Мэйхью пока все в пределах нормы. Он действительно установил контакт с эскадрой. Только не с командным составом и даже не с техниками. Дело в том, что у них существует нечто вроде… подпольной организации.
— Не говори загадками.
— Это лучший способ остудить твою горячую голову. Мне совершенно не хочется, чтобы ты выкинул Мэйхью за борт без скафандра, а потом об этом жалел. Так вот, их подполье — это те самые псионические усилители. У меня не поворачивается язык назвать их «мозгами в желе», поскольку мозги, как ты помнишь, исключительно человеческие.
— Гхм… С ума можно сойти. Как ты себе это представляешь? Я не думаю, что их усилители работают сами по себе. Между псиоником и его усилителем существует очень тесная связь. Как ты думаешь, почему наш Мэйхью так любит своих собак? Любить — значит знать.
— Я бы так не сказала. И не забывай, что наши телепаты используют мозг квазиразумных животных. Ты можешь себе представить, чтобы собака самостоятельно выставила псионический блок? Зато любой хорошо обученный псионик в принципе способен «закрыться» от другого телепата. А заодно и прикрыть всех, кто находится по соседству.
— Хорошо. Тогда почему крысы используют людей? Они не боятся саботажа? Ведь от псиоников иногда зависит все, если не больше!
— А кого им еще использовать? Кошек, собак? Да они испокон веку охотились на крыс! О каком симбиозе может идти речь?
— А разве люди не уничтожают крыс?
— Тут несколько иная ситуация. Люди ополчались на крыс, только если те их уж слишком донимали. Основную же часть времени это были отношения… скажем так, вооруженного нейтралитета. Думаю, крысы испытывают к нам не только ненависть. В конце концов, сотни лет их предки, что называется, питались с нашего стола. Вряд ли они пропали бы без нашего покровительства. Но у меня есть подозрение, что здешним крысам есть за что сказать людям «спасибо». Может быть, здесь было больше юных натуралистов, которые души не чают во всех видах позвоночных — не знаю. Но поверь, я скорее говорила бы о смешанных чувствах, чем о ненависти.
— А что еще может быть?
— Постарайся представить себе, что ты телепат, ты родился на одной из планет здешнего Приграничья. Но прежде, чем твои таланты были замечены, ты жил с родителями, рос… у тебя были друзья — и почти наверняка, подружка.
— Я понял. Дом, милый дом.
— Именно. А потом тебя… призвали на службу.
— И ты хочешь сказать, что они будут рисковать ради…
— Еще бы! Мэйхью опять решил поработать змеем-искусителем. Вошел к ним в сны — если можно так выразиться — очень мягко, ненавязчиво, и представил впечатляющую картину красот и чудес Приграничья. Разумеется, нашего Приграничья. Слегка приукрашенную… но чего не сотворишь для пользы дела!
— Могу себе представить. Патриотические сны — это его конек.
— В общем, пока наши друзья еще находились под впечатлением, Мэйхью намекнул, что все это — правда, и такой же может быть жизнь их собственного народа. Потом в двух словах рассказал, как рабы угнали «Свободу» и что из этого получилось. А напоследок сообщил, что мы прилетели сюда ради спасения человечества, но нам в настоящий момент самим нужна небольшая помощь.
— Как он умудрился столько сделать за пару часов?
— Он работал со снами. У тебя по утрам никогда не возникало ощущения, что ты успел прожить за ночь целую жизнь?
Граймс кивнул, но его голова уже была занята проблемами, далекими от вопроса жизни во сне. Он комбинировал уловки, просчитывал варианты… Его совесть была спокойна. На войне все средства хороши — и в том числе обман.
Да, их деятельность в этой Вселенной можно было назвать незаконной, но это его не слишком беспокоило. Или все-таки беспокоило? Если в дело вмешается Федерация, он мигом окажется вместе со всей своей командой на скамье подсудимых. Федеральное правительство порой готово закрыть глаза на случаи пиратства — но только не тогда, когда затронуты интересы иных цивилизаций.
