Рыцарский престол - Иванович Юрий (е книги TXT) 📗
Тогда как в долине поднялся такой вой и ор, что Семен непроизвольно оглянулся. Все как один воины стояли на ногах и грозно потрясали оружием. Страшного духа они совсем не испугались, скорее разъярились. Может, шмель знаком был по легендам, а может, слишком уже желанной и близкой казалась окончательная победа над кланом Гневных Пророков. А тут такой полный облом! Скорее всего, от гнева враги до полного издыхания так и будут продолжать преследование.
Тогда как направляемый волей пилота транспортник отправился в конец ущелья. Скорость тоже получилась приличной, и первый выпущенный в кладку клин своим ударом потряс окрестные скалы. По крайней мере, осколки гравия брызнули во все стороны с убойной силой, и хорошо, что все люди клана оказались в безопасных местах под прикрытием скал и выпуклых откосов горных склонов.
Стена после первого удара вся пошла трещинами и в самом центре ощутимо подалась внутрь. Наверняка дальше и сами воины без особого труда расковыряли бы сдвинутую кладку, но раз помогать, то до конца.
Второй удар окончательно разворотил рукотворную преграду, открывая черный зев тоннеля. По приказу хана туда с проверкой пути устремились самые сильные воины, а подтягивающиеся с тропы соратники с ликованием бросились расчищать валуны из-под ног. Верная гибель теперь над ними не довлела, и они посматривали на своего спасителя как на божество. Не меньший восторг светился в глазах женщин и детей, которые мелкими шажками стали приближаться к усевшемуся рядом со входом в тоннель сайшьюну. Но первым к спешившемуся Загребному приблизился молодой хан. Похоже, он оказался человеком слишком чувствительным, потому что дрожащие губы его не слушались, слова благодарности застряли в горле, и тогда он рухнул на колени. Пришлось рывком силы поднять его обратно на ноги и пристыдить:
– Не нравятся мне подобные изъявления благодарности. Как тебя зовут?
– Хан Саутвор, уважаемый! – наконец-то прорвало гензырца. – И мы готовы для вас на любой подарок! К сожалению, все наши сокровища пришлось бросить с караваном, но у нас самые красивые женщины Гензырских степей, и многие сегодня остались безутешными вдовами. За наше спасение можешь выбрать любую из них себе в жены!
– Постой, Саутвор, постой, – скрывая улыбку, остановил его Семен. – Как же ты бросил самые дорогие сокровища?
Хан замер, оглянулся на своих людей и воскликнул:
– Все брошенные нами сундуки с добром и золотом не стóят даже одной жизни людей моего клана. Так завещали наши предки, и мы умрем с этими идеалами!
– Похвально! Даже очень! Но награду за свои труды я с тебя все-таки возьму. – Граф Фаурсе взглянул наверх и успел заметить, как напряглось лицо его любимой. – Но не женщинами, нет, потому что мое сердце занято полностью другой.
Саутвор как-то воровато тоже скосил глаза наверх, но сразу опустил их долу и, немного помявшись, уточнил:
– Какую награду ты хочешь?
– Сложный вопрос. – Спаситель клана шагнул вперед, панибратски приобнял хана за плечи и, увлекая в сторону, под самую каменную громаду стены, доверительно продолжил: – Понимаешь, если смотреть на твой клан с местной точки зрения, то вы все равно подвержены тотальному уничтожению. Твои соседи спать не будут, пока не уничтожат сами воспоминания о Гневных Пророках. Даже в землях Троксов отыщут. А уж как им не понравился мой покоритель неба! Особенно после нашей совместной помощи.
– Ну да, – отозвался Саутвор, непроизвольно оглянувшись на сайшьюна. – Для некоторых моих соседей подобные создания – это несмываемое оскорбление для всего клана. У каждого свои легенды по этому поводу.
– Скорее всего, так и есть. Слишком уж они кричали, после того как меня увидели, – согласился Загребной. – Но у меня к тебе иной вопрос. И попрошу на него ответить со всей ответственностью и серьезностью. Ты готов?
Хан попытался движением плеч сбросить тяжелую руку, но это ему не удалось. Тут же он со вздохом вспомнил, с кем собрался тягаться, нахмурился и после тяжелого вздоха ответил:
– Готов.
– Так вот, если бы под твоей властью оказались гензырцы соседнего клана, ты готов был бы защищать их жизнь, как защищаешь жизнь людей собственного клана?
– Конечно! – последовал категорический ответ.
– А если бы ты распоряжался судьбами всех соседних кланов?
– Ну-у… – Ответ последовал после некоторого раздумья. – Надеюсь, что и на них бы у меня хватило любви и уважения.
– Отлично сказано, парень. А вот за всех гензырцев ты бы мог болеть душой и сердцем?
Хан словно задохнулся от нехватки воздуха:
– За всех, за всех?
– Конечно! Начиная от самого старого и кончая младенцами.
Глаза Саутвора странно остекленели. Видимо, их хозяин мысленно пытался представить себе подобную ответственность и не мог этого сделать. Ответ тем не менее поразил Загребного:
– Может, и смогу. Но тогда они меня точно убьют.
– Почему?
– Я их буду заставлять жить по завещаниям моих предков.
– Так это же здорово! Ха-ха! Чувствую, мы с тобой сработаемся! – Спаситель клана по-отечески хлопал парня по плечам. – И на тебя можно в этом вопросе положиться! А теперь слушай внимательно: все будет зависеть от того, сумеешь ли ты в ближайшие часы отыскать самых лучших скакунов ваших степей. Отыщешь?
– На той стороне горной гряды меня ждет конный отряд с непревзойденными, самыми лучшими гензырскими лошадьми.
– Тогда слушай внимательно.
Люди клана Гневных Пророков уже полностью вошли в тоннель, а их хан Саутвор все так же продолжал внимательно выслушивать наущения неизвестного спасителя. Только в отличие от своих подданных хан к тому моменту уже прекрасно знал, что для спасения своих людей, да и огромной массы остальных гензырцев, ему предстоит гонка со временем и борьба с почти непреодолимым расстоянием. Почти!
Это слово и здесь было основополагающим. Потому что молодому правителю ничего больше не оставалось, как вовремя успеть на инаугурацию императора.
Глава седьмая
Земляки
Отдохнуть после перипетий с гензырцами удалось только два часа. Пришлось перед тем еще и осмотреть все подступы к новому месту отдыха, чтобы проигравшее, оставшееся без мести войско не вздумало вскарабкаться наверх по незаметным тропам. Да ощутивший в себе силы шестьдесят второго уровня Семен стал экспериментировать со своей внешностью. Но Люссия сразу попросила:
– Прошу тебя, не пугай!
Потому что без больших зеркал, желательно с трех сторон, упражняться с такими умениями не следовало. Довелось, скрывая свою радость, отправляться на расстеленное между сайшьюнов одеяло.
Но когда проснулись, заметили, что сайшьюны так и продолжают кормиться в эфирном слое. Видимо, когда их отрывали от этого дела короткими перелетами, они прибавляли к пяти часам отдыха пропущенное время, умножая его на два.
Но раз уже проснулись, решили плотно подкрепиться и обсудить варианты дальнейшего маршрута. А таковых имелось всего два: либо лететь и впредь вдоль берега, либо попытаться несколько сократить путь, перелетев через острова Рогатых Демонов. Представлялось, что шмели могут все-таки полететь над морем, если в пределах их мобильности будет находиться приличный участок суши.
Но с другой стороны, и первый маршрут устраивал Загребного полностью. Потому что, прислушавшись к ментальному соединению с сыном Виктором, ощутил исходящую от того уверенность в собственных силах. Трудности и волнения тоже ощущались, но жуткая опасность или смертельная безысходность над головой молодого лорда-барона не довлела. Поэтому и припомнилась еще одна веха на пути, недалеко от которой они будут пролетать.
– Мы ведь от Стимии совсем недалеко окажемся. Не хочешь со своими родственниками увидеться?
Демонесса коротко задумалась, тяжело вздохнула и мотнула головой:
– Не осталось у меня больше родственников. Родители умерли, сестер и братьев не было, мужа и почти весь его род казнили, так что…
А то, что детей у нее не было, она и вспоминать не хотела. Болезненный вопрос для каждой женской особи ее возраста. Хоть и выглядела изумительно молодо, на двадцать с хвостиком, а вот за свои пятьдесят один год так вылечиться от бесплодия и не смогла. Гипотетически существовал вариант: когда Шабен достигнет пятьдесят шестого уровня, то получает умение излечивать в себе некоторые тяжкие недуги. Но только перейдя на семьдесят первый уровень, можно было бы с уверенностью излечить себя от любого врожденного или приобретенного физического недостатка или внутреннего дефекта. Подобное выглядело невозможным даже с продолжением магического усиления – мог негативно сказаться возраст: внешнее омоложение не всегда соответствовало внутреннему. Так что подобные темы парочка влюбленных между собой никогда и не обговаривала вслух.
