"Фантастика 2023-193". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович (хорошие книги бесплатные полностью TXT, FB2) 📗
Причём очевидно этим расстраивался, жалобно подвывал… В общем, принял я его неспособность управляться с огнестрелом и не стал издеваться над псом.
И вот, стоим мы, постреливаем. Я ТИПП заменил на лазерник — проверить, как на гусей будет действовать. Действовал, хотя и не слишком эффективно, да и дистанция для него была почти предельная. Броню нам испытывать не пришлось, гусятина набитая была, ошивалось в округе полтора десятка самых отмороженных гусей, остальные двигали от острова.
Как вдруг, на месте одного из гусей нарисовалась…Жаба. Огромная, склизкая, бородавчатая жаба! Внешних мутаций на амфибии, кроме опоясывающих башку цепочки выпученных глазищ и торчащего короткого, фактически треугольного хвоста, не было. Но здоровенная, тварюка! Лежит на пузе, а с меня ростом! Ну и отсутствие мутантности эту жабищу лютую симпатичной не делала: склизкая, коричнево-зелёная, в пятнах и бородавках, буквально истекающая слизью.
Гусь под ней вяло покопошился не дольше четверти минуты, и перестал — раздавила его жаба или слизью удушила, похоже. А выпрыгнула жаба из воды, быстро и на ощутимое расстояние. Видимо, в прыгающих гусях эта жаба усмотрела ущемление своей прыгучей монополии. Или вообще гусями питается — она их помассивнее раза в два, а то и три.
А прочие лапчатые с нас внимание переключили на жабу, шеи пригнули зашипели на неё грозно.
Я было задумался, не прибить ли склизкую амфибию, но передумал. Светка, видимо, так же рассудила, так что мы просто встали и наблюдали за группой гусей, прибиваемых удушливой жабой.
Пара гусей, вытянув свои ударные клювы, изогнув наждачные шеи, на жабу прыгнули. Но жаба, несмотря на совершенно обрюзгший вид (если б не цвет, я бы её за родича жиробасов на Нитронске вполне бы мог принять), была на удивление резкой. Один из гусей влетел в какой-то невнятный плевок жабищи, который окутал его прозрачным, слизистым и лоснящимся коконом. Оплёваный гусь шмякнулся на место слегка передвинувшейся жабины, закопошился в коконе, но выбраться не мог, потихоньку задыхаясь.
Со вторым прыгнувшим гусём жаба поступила жестоко и беспощадно: прыгнула ему навстречу, весьма ловко миновала наждачную шею, приземлившись в полёте на торс лапчатого. Сбила прыжок, и рухнула на землю вместе с гусём, похоже, задавив его своим весом нафиг. После чего гигантскими прыжками направилась давить прочих гусей, под нашими удивлёнными и опасными взглядами.
— Лютая тварюка, — откомментировал я.
— Похоже, она на острове — вершина пищевой цепочки, — отметила Света. — Жрёт гусей и лебедей этих трёхголовых.
— А на наш бой прискакала, вроде как «кушать подано», — хмыкнул я, под кивки подруги. — С такими жабами — понятно, почему на острове нет скоплений птиц. Удушит, земноводное.
Жаба, тем временем, удушила всех гусей, кроме троицы самых удачливых или умных. Эта троица с опасливым гоготанием драпала по реке, всем своим видом изображая, что не драпают, а прогуливаются.
После своих птицебойных подвигов жаба заметно надулась, поводила глазищами, охватывающими башку кольцом. И направленные в нашу сторону — на нас сфокусировались, явно разглядывая. А сама жаба, переваливаясь, стала разворачиваться в нашу сторону.
— Не нравится мне этот… — начал я, меняя оружие на сапу.
Ну, жаба огромная, лютая, да ещё и земноводная, то есть на повреждения всякие реагирующая хреново и не сразу. Так что расплескать бородавчатую самым мощным оружием видится оптимальным.
— Гусь? — уточнила Светка.
— Жаб, — поправил я. — Гуси либо свалили, либо дохлые. И в варёном, жаренном или печёном виде — они мне очень нравятся!
— Особенно в яблоках.
— В яблоках — вообще замечательно, — признал я, приглядывая за жабой.
И прикидывая — стрелять в неё или нет? Надо было бы стрелять, конечно, но как-то… агрессии вроде не проявляла, зыркала кольцом своих буркал на нас, надулась, аж приподнялась. Вроде как красуясь: смотрите на меня, склизкую и бородавчатую. Грозную и красивую, ух как я этих лапчатых качественно удавила!
Ну, так мне показалось, стрелять я не стал, а зря: Надувшаяся жабища водила буркалами по нашей троице, и вдруг в Бейго полетел кокон на склизкой ниточке, охватил и втянулся в раззявленую жабскую пасть! В мановение ока, блин!
А из пасти жабы теперь торчали бешено трепыхающиеся задние лапы Бейго и его хвост! Я вскинул «сапу», выматерился и откинул пускатель, положив руку на светкину рельсу.
А тем временем жаба сиганула вверх по острову, и замерла к нам жабской задницей.
— Ты чего, Жор?! — Рельсами Бейго можем убить, — пояснил я скороговоркой. — Лебедя того расплескало, можем задеть, да ещё и гидродинамический удар. Лазерник, — озвучил я, выхватывая названное. — А ты держи рельсу наготове, если эта бородавка прыгучая в реку прыгнет — сбивай в полёте, там уж всё равно, озвучил я, поджаривая обширную задницу жабы лучом.
Задница вроде как и жарилась, но хреново: слизь парила, создавая облако белёсого пара, затрудняя поджаривание бейгоедки. Но жарилась, и жаба взяла, да и прыгнула подальше. А я по этим гребучим кустам рванул за ней, прожаривая противный и бородавчатый жабский филей. За Бейго волновался, но умеренно: шлем уже точно аварийно захлопнулся, пёс не задохнётся, там замкнутый цикл. А раздавить своей слизью костюм у жабы чёрта с два выйдет. Единственное, что реально опасно, это если жабища в реку сиганёт.
В общем, мы, ругаясь, продираемся за жабой по кустам, поджаривая ей задницу. Жаба от нас время от времени отскакивает, на полосы ожогов на жирной жопе не обращая особого внимания. Вглубь острова отскакивая, а мы по кустам этим гребучим прём! Я даже почти упал пару раз, чтоб его!
А бедолага-Бейго в пасти у твари копошится, во время прыжков видно. В общем, метров триста этого бредового биатлона без лыж мы отбегали-отпрыгали, и тут Бейго то ли с паникой справился, то ли ещё что. Ну, в общем, включил свою умную голову и на очёредном жабьем прыжке из её бородавчато-склизского подбородка уже торчал конец Союза-10, ну и кровища капала.
Видно, настолько агрессивная добыча жабе пришлась не по вкусу, так что на землю отдельно приземлился Бейго с вибропилой, заляпанный наполовину склизким комом, покрытый жабьей кровищей. А жаба, с гневным кваканьем, после приземления сиганула в воду.
Ну, на сволочь земноводную мы забили, подбежали к псу, раздирающему лапами кокон. Помогли, и кстати, оказался это не ком слизи, а натуральный желудок! Даже кровеносная система у этого отплёвываемого органа была, хоть и слабенькая!
Ну, Бейго выбрался, распахнул шлем, стал с омерзением отплёвываться и выражение на морде имел мученическое и умоляющее. Потому что шлем закрылся не сразу, внутрь костюма жабьей дряни напустило, ну и сейчас бедолага наслаждался всем богатством ароматов желудка противной амфибии.
В общем, отошли к реке, я с ТИППом и электрозрением встал дозором, а Бейго с помощью шлема, потявкивая и поскуливая, стал чиститься и чистить броню. И вот прям слышался в звуках, издаваемых псом, трёхэтажный мат. Но даже если бы он был на самом деле, был бы он абсолютно оправдан!
— Несколько желудков, вместо языка, похоже, — задумчиво протянула Светка. — Знаешь, Жора, а эта жаба в чём-то похожа на Ловчего.
— В чём-то «да», — подумав, признал я. — Возможно — дрейф генов, как с тараканами, чёрт знает. Но мерзкая тварь какая! — сплюнул я, под согласное тявканье Бейго.
Наконец, пёс отчистился, обмундировался, и потопали мы в сторону места боя. Сапу забрать, да и гуся-другого на пропитание прихватить. Несмотря на всё произошедшие, разнообразить корабельную «говядину» нормальной гусятиной — дело просто необходимое!
И вот, доходим мы до окрестностей гусиного побоища, и видим картину, как одну из туш жабья морда деловито затаскивает в реку. И, судя по паре оставшихся гусей, один из которых обезглавлен Бейго, а второй — пристрелен мной и ТИППа, эта сволочь толстая, пока Бейго гигиеной занимался, тырила нашу (ну и свою, надо признать) добычу.
