Роза севера (СИ) - Кривенко Евгений Владимирович (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
Когда позавтракали (отменной яичницей), явился староста с потрепанным Митяем.
— На аэродроме десант высадили, полосу расчищают. Этот еле убег, пришлось большой круг давать. Ты, это, отдай ему берданку.
Митяй избегал смотреть на Варламова. Тот взял ружье — действительно, оказалось системы Бердана, со скользящим затвором. На всякий случай вынул патрон из ствола и отдал оружие Митяю.
— Вам лучше спрятаться, — продолжал староста. — Как бы войска не высадили, чтобы двинуться на Челябинск. Все мечтают овладеть тамошним танковым заводом. Мы-то привычные, в лес уйдем. А вам чего встревать?
Предложение казалось разумным. Нюра собрала путникам мешок, по указанию Никиты положила пачку свечей и спички. Варламов подхватил «Сайгу» и вышли на крыльцо.
— Видите скалу — будто голова, и нос торчит. Рядом береза, а под ней лаз. Кажется, только мальчонка пролезет, но книзу расширяется. Это старые горные выработки, в них пока пересидите. Далеко не ходите, там прямо лабиринт.
Идти было километра два, к концу пути с запада стал нарастать гул самолетов. Похоже, Московская автономия действительно наступала на Урал.
Лаз был узок — Варламов еле протиснулся по глинистому спуску, волоча мешок и ружье. Внизу оказалась довольно ровная площадка. Пламя свечи озарило утрамбованный пол, кострище, несколько тюфяков: наверное, тут было мальчишеское логово.
Пыхтя, сполз отец Вениамин. Перекрестился, прочел «Отче наш» и завалился на тюфяк. Видно, ночью времени на сон не тратил.
Заняться было нечем. Варламов полежал, вспоминая свой дом в Торонто и Джанет. Потом вспомнилась Кандала и лес, где часто ночевал на голой земле…
Проснулся от далекого гула. Взобрался к выходу и выглянул из-под березы. Был виден кусок «бетонки», по ней ползли серо-зеленые машины — наверное, БТРы.
Н-да, как добираться до города? И есть ли смысл? Но пешком до Хабаровска не дойти. Варламов рассказал об увиденном отцу Вениамину, который безмятежно раскинулся на тюфяке.
— И чего люди воюют? — невесело добавил он. — После той войны пора бы угомониться. Нет, надо всех силой загнать в одно государство.
— Все гордыня, — вздохнул отец Вениамин. — Еще в Писании сказано: «Зачем мятутся народы, и племена замышляют тщетное? Восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Господа…». Вот и я многовато вопрошал о делах церковных, так что пришлось бежать из Московской автономии. Но и здешний владыка оказался крут. Ничего, Расейский союз велик, найдем с кем поладить.
Похоже, священник был любителем не только вина и женщин, но и свободы слова.
Варламов с досадой лег на тюфяк. Америка тоже распалась на Территории — каждая выживай, как можешь. И в Канаде центральной власти пришлось ужаться. Может, хоть эти в Сталинграде окажутся умнее?
Давно миновало время обеда, хотелось есть. Достали из мешка хлеб, сало и лук. Отец Вениамин довольно крякнул, найдя заботливо укутанную четвертинку. Оказалась и бутыль с водой.
После еды поболтали, потом Варламов выглянул еще раз: все тихо, солнце садится. Легли опять. Варламов снова заснул, и проснулся непонятно от чего. А… храпа отца Вениамина не слышно.
Зажег свечу, соседний тюфяк пустовал. Выглянул наружу: темно, взошла бледная луна. Все ясно, отца Вениамина опять потянуло на подвиги. А вдруг попадет в переделку?
Варламов поколебался, брать ли с собой «Сайгу», и решил без нее. Темно, толком не прицелишься. Прячась за кустами, выбрался к дороге. Деревня казалась вымершей, и почему-то не лаяли собаки. Все разбежались, что ли?
Держась в тени домов, Варламов двинулся по улице, но далеко не ушел. Его схватили сзади, будто клещами, и скрутили за спиной руки. Вынырнуло ухмыляющееся лицо, фуражка набекрень.
— Кто такой? Ладно, к командиру его. Он в третьей избе.
Сзади подтолкнули чем-то жестким, похоже на ствол автомата. Варламов понуро пошел. Опять Нюрина изба! Из окон свет, а на крыльце часовой. В гостиной полно народа: тут и сияющая Нюра, и люди в незнакомой форме — наверное, Московской автономии. Ба, и отец Вениамин здесь: сидит за столом перед рюмкой водки, уже веселый!
— Задержан неизвестный! Крался по улице…
Отец Вениамин прервал молодцеватый доклад:
— Да это мой спутник, Евгений, — он подмигнул Варламову. — Вместе к святым отцам на Алтай пробираемся. Обет дали. Садитесь, выпейте во славу Божью и за здравие Президента.
Рядом с хозяйкой сидел человек с погонами на расстегнутом кителе — похоже, командир. Лицо довольное, в приоткрытую дверь видна неубранная кровать. Да, привалило Нюре счастье.
Он кивнул, и за столом потеснились, давая Варламову место. Тот перекрестился (еще помнил, как надо), поднял рюмку и залпом выпил. Было неуютно среди людей в форме, остро пахло гуталином и ружейной смазкой. Отец Вениамин продолжал прерванный рассказ:
— Еще наш архиерей стерлядку любил. Вот и меня отправил на речку. Поставили со служкой перемет, а я решил пока с удочкой побаловаться. Закинул, сижу на бережку, солнышко греет, благодать. Вдруг поплавок повело. Я подсек, хотел рыбу на берег выкинуть, да куда там! Будто коряга зацепилась. Вдруг как заходит взад-вперед, удочка из рук вырывается, а у меня и подсака нет! Тяну, из воды морда с усами высовывается. Сомище! Чувствую, что так не взять, и сиганул в воду, пробую ухватить за жабры. Словно скользкое бревно обнял. Он хвостом так поддал, что я в сторону отлетел. А сам крутанулся, и в глубину. Это надо же, на червяка клюнул…
Снова выпили, за здравие Президента и возрождение великой России. Нюра скрылась за дверью с очередным любителем женских прелестей, а отец Вениамин потянулся:
— До ветру надо. Пойдешь? — он подмигнул Варламову.
— Надо бы отлить, — согласился тот.
Вояки, похоже, не знали, что вход в уборную в сенях, выпустили из дома без возражений. Стоя у забора, отец Вениамин прошептал:
— Меня прямо из постели вытащили. Пришлось прикинуться паломником. А теперь когти рвать надо. Эти еще ничего, но скоро МГБ-шники пожалуют, те прицепятся. Уходим задами! Хорошо, что всех собак перестреляли.
Часового скрывал забор. Пригнулись, нырнули в тень и побежали огородом. Похоже, отцу Вениамину было привычно уходить задами. Не потому ли сослали?
Их все-таки хватились! Раздался выстрел, а следом послышался мат и шум погони. Беглецы ныряли из тени в тень, но луна давала достаточно света для преследователей. Прогремела автоматная очередь, пули просвистели сверху. Варламова пробрал озноб. Резко свернули в лесок — снова очередь, пули с тупым звуком сбивали сучья. Потом стрелять перестали — видимо, чтобы слышать беглецов. Бесшумно бежать по лесу не получалось.
До скалы успели, нырнули в лаз. Варламов подхватил «Сайгу» и мешок, а священник зажег свечу: надо прятаться в выработках. Сверху раздался гомон, вход уже отыскали. Вглубь уходил темный ход — можно было идти, только согнувшись. Едва прошли несколько десятков шагов, как сзади послышался стук, а следом моргнула белая вспышка. Раздался грохот, и Варламова сбило с ног воздушной волной. Бросили гранату!
Все стихло, но спустя несколько секунд послышалось шуршание, а следом тяжелый гул. Снова волна воздуха, только слабее. Свеча погасла, и священник разжег ее, употребляя совсем не богослужебные выражения.
Осторожно двинулись назад, но тут же уперлись в насыпь из земли и камней. Ход был завален!
— Вот бесовы дети, — горестно сказал священник. — Заживо похоронили. И отходную прочитать некому.
— Не спешите с отходной, — сказал Варламов, пытаясь ободрить себя. — Помните, по пещерке сквозняки ходили. Нам сказали, что выработки большие, должны быть другие выходы.
Делать нечего, пошли дальше в темные глубины. Стены были неровные, временами открывались полости.
— Наверное, брали какую-то руду, — сказал отец Вениамин. Тут же откликнулось эхо: «У-у-у…». У Варламова даже холодок по спине прошел.
Достигнув первой развилки, выбрали ту, откуда был слабый ток воздуха. Пришлось ползти на четвереньках. Снова развилка, а потом перекресток с другой галереей. Да, настоящий лабиринт. Стала таять надежда выбраться. Без схемы выработок будут плутать недели, свечи кончатся намного раньше.
