"Фантастика 2023-125". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Бер Саша (бесплатные книги полный формат .txt, .fb2) 📗

Ардни вышел в степь только с одной целью — встретить рассвет. Вот захотелось ему посмотреть на утреннюю зарю и всё тут. Он стоял, вдыхая полной грудью свежесть утреннего воздуха, наполненного, так им любимого запаха разнотравья. Заря пурпурным пятном разлилась на полнеба. Спокойным, холодным заревом величественно замерла на краю земли. Насыщенна тьмой и кровью у основания, её образ светлел, поднимаясь и становясь ярко алым, завораживающе прекрасным телом, совершенным по своей чистоте и притягательности. Ещё выше цвет становился ярче, светлее и восторженней и венчали её далёкие редкие полозки облаков, окрашенные лёгкой дымкой изумрудной нежности. Величие и спокойствие её, поражало. По степи, спокойно спящей, украдкой, еле заметно клубился низкий туман в виде лёгкой, невесомой дымки, как одеялом, бережно и нежно окутывающий землю. Небо над головой было чистое, не облачка и от этого казалось безмерно высоким и бескрайним в своей глубине. Редкие звёздочки ещё поблёскивали то тут, то там, но время их заканчивалось. Там, за далёкими землями, медленно, с божественной неторопливостью, разгоралось священное пламя нового дня.

— Ну, здравствуй, богиня, — тихо, еле слышно начал Ардни, уставившись на величавое зрелище — утреннюю зарю. — Ты сегодня как всегда прекрасна, глаз не отвести. Тобой можно любоваться всю жизнь, но почему, при виде тебя, мне всегда так холодно? Почему многие, кто смотрит в твоё лицо, наполняются радостью, меня же твой лик не радует никогда? Почему ты так воздействуешь на меня? В чём я пред тобой провинился? Для меня ты бездушна и холодна, как самоцветный камень. Я знаю, если б ты могла, то сейчас же отвернулась от меня. И все боги бы отвернулись, но, как и ты, они почему-то не отворачиваются, не могут. Да, мои руки залиты кровью, но посмотри вниз, ты идёшь по колено в крови. Да, я не приношу жертвы богам, но и ты этого не делаешь. Я не пою им гимны и не прославляю их, но и ты безмолвна, как голосом, так и мыслью. Так чем я отличаюсь от тебя? На меня иногда странно действует Сома, превращая мою внутреннюю сущность в такой же самоцветный камень, как и ты. Только мой камень, как лёд прозрачен, но, как и твой, он светится ровно и спокойно, но, как и твой он холоден и равнодушен. Ты знаешь, что я не общаюсь с богами. Я не говорю ни с кем, кроме тебя. А знаешь почему? Я тут вдруг понял, что меня так тянет к тебе. Знаешь? Меня тянет твой холод духа, а не красота твоего облика. Мне нравится собственный холод разума, то состояние, когда я чувствую себя равным тебе. Только пока, у меня не получается становиться таким, когда я этого хочу? Я не могу понять, в каких случаях Сома рождает во мне ярость пламени, всё пожирающей бездумно, а когда кристалл ярости, всё знающий и не ошибающийся, ярости всесильной, но разумной. Но я найду способ — это узнать, красавица. Найду.

Где-то в вышине уже светлого неба во всю надрывались жаворонки. Холодный цвет зари, наливался светом. Она становилась ослепительно яркой, но оставалась такой же царственно холодной. Ардни не стал встречать восход солнца, он ему был не нужен. Он развернулся и быстро пошёл обратно.

Войдя в сумрак своего жилища и на ощупь отыскав на стене лапу волчьей шкуры, Ардни отцепил когти и распахнул в стене проём, который служил своеобразным окном. Солнце ещё не поднялось из-за деревьев, поэтому свет, заливший внутренности комнаты, был мягок и нежен. Стол, с остатками вчерашней еды, стоял неубранный. Правильно, никто команду убирать вчера не давал. Утренняя Заря сидела всё на том же месте, всё тем же меховым столбиком. Всё было, как вчера, практически, ничего не поменялось. Только одно, в отличии от вчерашнего вечера, голова молодухи торчала наружу, а не пряталась под одеялом. Причёсанная, только непонятно чем, огненно-рыжие волосы заплетены в толстую косу, спущенную через шею вперёд и прячущуюся где-то в глубинах мягкого одеяла. Тот кусок, что виднелся, казался живым, потому что постоянно мелко подёргивался и шевелился. Ардни понял, что девчонка нервничает и под одеялом теребит собственную косу. О, боги, лицо её было поднято и обращено на него. Такое в женском поведении он видел впервые. Либо она вообще страх потеряла, либо сознательно решила покончить жизнь самоубийством! Ни то, ни другое Ардни не понравилось. Он уже был готов проявить своё негодование, её дерзостью, но присмотревшись, обмяк. Какая-то робкая, иллюзорная улыбка, играла на её губках. Эта улыбка находилась на грани яви, на границе присутствия и отсутствия. Это не просто заинтересовало его, он был заворожён и очарован. Вот только, что улыбка была, сейчас растаяла, а присмотришься, она как бы из ничего проявляется. Никаких движений на лице, ни один мускул не шевелится, а улыбка плавает. То появилась, то исчезла. «Интересно, как это у неё, получается», — подумал Ардни, тоже расплываясь в улыбке. Не менее живыми, оказались её глаза. Два голубых самоцвета вспыхивали, устремляясь на него, и тут же медленно затухали, отводимые куда-нибудь в сторону или вниз. Опять вспыхивали прямым взглядом и вновь затухали прячась. И это было таким же ритмичным, как дыхание и казалось, могло продолжаться вечность.

Ардни нащупал жердину в стене, одну из тех, что составляли каркас кибитки, и опёршись на неё плечом, тихо спросил:

— Утро наступило. Каков твой выбор?

Она ещё больше заволновалась, глаза и губы зашевелились, силясь что-то сказать. На бледном, как мел лице вспыхнул румянец, но сказать у неё ничего не получилось. Ардни стоял и ждал, не торопя и не дожимая. Наконец, она как-то вся сжалась, вновь опуская голову и тихо, по-детски, тоненьким голоском, выдавила из себя:

— Я буду твоей… женой.

А вот реакция Ардни, вновь заставила её встрепенуться и встревожиться.

— А я не спрашивал тебя, кем ты себя видишь. Не тебе решать, — он говорил холодно и спокойно, тоном повелителя, не подразумевающего пререканий и возражений.

Он видел, как она заметалась, как лихорадочно что-то пытается сказать и не знает, что. В своей беспомощности она была прекрасна, и Ардни даже залюбовался её реакцией.

— Кем ты будешь, решу я, — наконец продолжил он, — тебя же просто просили сделать выбор, что хочешь ты, — он сделал ударение на слове «хочешь».

Она зашевелилась всем телом и медленно подняла на него готовые зареветь глаза и уже с какой-то мольбой в голосе произнесла:

— Я хочу быть твоей женой.

И тут в её глазах блеснули слёзы. Он отчётливо видел, как она испугалась.

— Вот это я и хотел от тебя услышать.

Он оторвался от стены и пройдя мимо, подошёл к занавеске, что была внутри и отделяла вторую половину, на ходу быстро спрашивая:

— Ты спала?

— Нет, — ответила она так же быстро.

— Ела?

— Да, — выдохнула она еле слышно.

Ардни юркнул за занавеску, распахнул такое же окно, как и в первой половине и вновь вышел к ней.

Там, — указывая на занавеску, — твоя половина. Видела уже?

— Нет, — ответила она тем же тихим и тонким голоском, но при этом оживилась и посмотрела на Ардни и занавеску.

— Ну, так иди, смотри.

Она медленно поднялась, плотнее укутываясь в одеяло.

— Одеяло моё оставь. Там у тебя своё есть.

Она вновь опустила глаза, и одеяло сползло с её плеч на лежанку. Голая, прикрываясь лишь косой, она двинулась к занавеске. Ардни услужливо распахнул её перед ней, пропуская девушку внутрь и при этом переводя взгляд с её тела в глубь открытого пространства. Мягким и нежным голосом, даже с нотками какого-то смущение, чего ранее она от него не слышала, он заговорил:

— Тут я для тебя всяких тряпок припас, платья, ещё что-то, какие-то бабьи безделушки, зеркала, причесалки всякие. Сама разберёшься, — и он указал рукой на горы чего-то непонятного, наваленного на лежанку.

Она попыталась проскользнуть мимо него в открытый проём, но он поймал её за корень косы, у самой шеи и, не давая ей повернуть голову, зашептал на ухо:

— Если ты будешь ссать где не попадя, а не там, где я тебе указал, как щенка носом тыкать буду.