Пси-ON. Книга I (СИ) - Нетт Евгений (книги без регистрации полные версии txt, fb2) 📗
— Я упустил этот момент из виду. Так что насчёт адреса? — Книги и сумка девушки заняли место позади меня, — телекинез — идеальный бытовой инструмент, — а она сама пристроилась по правую руку, то и дело озираясь. Ну и зашугали её, конечно. Узнать бы за что, да вот так в лоб спрашивать как-то некорректно.
— Первая линия, одиннадцатый дом. — Тихо ответила Ксения, смирившись, по всей видимости, со своей судьбой. Ну да: от меня так просто не отделаться.
Первую четверть часа мы шли в практически полной тишине. Из всех голосов я слышал только слова студентов, проходивших мимо, чаще всего — нам навстречу. Общительностью моя новая знакомая не отличалась, а я не пытался это изменить. Понимал, что человеку, против которого настроены все и вся сложно будет сразу взять и принять кого-то, предложившего свою помощь. Да и не определился я ещё со своими намерениями, если честно. Стоит как минимум разобраться в её проблеме, прежде чем что-то делать.
Но ничто не длится вечно, и тишина — не исключение.
— Почему ты мне помог?
Я хмыкнул. Есть контакт?
— Захотел. — Ни слова лжи, ни грана правды. — Не в моих правилах игнорировать такие ситуации. Да и приключения я люблю, чего уж.
— Ты же даже не знаешь, почему они это делали. Может, я и помощи недостойна?
— Лично ты ничего не сделала, а на обиды окружающих мне, если честно, плевать. Каждый нормальный парень помог бы красивой девушке, попавшей в беду. — Говорить, что я поначалу принял её за парня было смерти подобно, так что этот вариант я даже не рассматривал. — А в местной кухне с интригами я ещё разберусь.
Последующие слова Ксении должны были донести до меня какую-то информацию, но в этом тихом шёпоте разобрать хоть что-то было решительно невозможно. И я не разобрал, сначала просто внимательно посмотрев на вжавшую голову в плечи девушку, а потом и попросив её повторить.
— Если ты будешь так шептать, я тебя никогда не услышу.
И снова пауза. Короткая, но способная сказать менталу очень и очень многое. Да даже простой человек что-то, да понял бы, не прибегая к «поимке» эха эмоций, в которых смешался стыд, грусть, тоска… и ненависть. Отборная такая, яркая, объятая пламенем и буквально обжигающая.
— Я — Алексеева. Мой отец собирался свергнуть императора, но заговор был раскрыт и предотвращён. Я… ничего не знала, и меня оставили в живых. Но всеобщей любви мне это не прибавило, как видишь… — Мне оставалось только хмыкнуть. О событиях шестимесячной давности не знал только ленивый, как и о заговоре, зревшем без малого полтора века. Идея свержения монарха передавалась у Алексеевых от отца к сыну, но по счастливой случайности всё своевременно всплыло, и целый могущественный род военачальников исчез отовсюду.
Но кое-что осталось… и кое-кто тоже.
— Тебя оставили в живых? Приказом самого Императора Алексея Второго? — Девушка кивнула. — Тогда у тебя нет повода считать себя виноватой. И куда смотрят преподаватели? Ректорат?
— Скорее всего, они опасаются что-то предпринимать по политическим причинам. Помощь дочери предателя — сродни помощи самому предателю. Так что и тебе не стоит в это лезть, от меня в любом случае не отстанут. Тогда слишком многие погибли, а из «виноватых» осталась только я.
Я не был защитником сирых и убогих, как и не считал себя кому-то чем-то обязанным только по половому признаку. Но и трусость презирал, ибо нет оков худших, чем страх и боязнь попасть под удар. Свободен ли тот, кто и шагу не делает, если знает, что в выбранном направлении ему что-то грозит? Нет, конечно же. Настоящая свобода — это сила и бескомпромиссность, это страсть и движение вперёд. И я, помимо всего прочего, хотел обрести именно такую свободу. А раз уж начинать стоит с малого, то дать старт прощупыванию границ дозволенного можно и с помощи этой бедняжке.
Достаточно одного только желания.
— Это не причина. Ну и я привык доводить дело до конца.
Впереди тем временем показался искомый дом, состояние которого, вопреки моим опасениям, не отличалось от такового у всех остальных строений в округе. Значит, хотя бы видимость нормальной обстановки тут соблюдают, и травля — это максимум дозволенного для местных дебилов. В голове несвоевременно всплыл вопрос касательно того, чем я, чёрт подери, занимаюсь в своё «время для чтения», но я быстро его отмёл, едва взглянув на развернувшуюся ко мне девушку. В её эмоциях, — да и во взгляде тоже, — читалась благодарность, и это было, несомненно, ощущением приятным, можно сказать — новым. Ведь каждый отголосок эмоции или мысли ощущался по-своему, и «коллекцию» я мог пополнять практически бесконечно.
— Ещё раз спасибо, Артур. И… я надеюсь, в следующий раз мы встретимся при иных обстоятельствах.
— Обязательно. — А что я, чёрт вас дери, вообще оправдываюсь? Скажем честно: мне она понравилась, точка! Нужны ещё причины? Нет? Тогда закрыли тему! Правда, тут ещё вопрос с Хельгой, но там всё слишком неоднозначно и вообще фиктивно. — Оставишь свой номер?
Я потянулся было за телефоном, но вспомнил о том, что я его благополучно потерял. Может, дома оставил в тот злополучный день. Но идеальная память — это всё ещё идеальная память, так что варианты у меня были. Потому осталось лишь дождаться решения девушки, которое станет ключевым. Примет она мою помощь, — без задних мыслей, но и если «не», то я тоже не слишком расстроюсь, — или откажется, опасаясь последствий для меня или для себя.
Тогда и только тогда я додумался до того, что Ксения Алексеева — аристократка, хоть и бывшая. А вот я простолюдин, и о моём настоящем потенциале ей знать неоткуда. Мне резко стало намного более интересно, как она себя поведёт и что решит, так что момент, когда она приоткрыла ротик, в моменте был воспринят мною сродни началу концерта любимой группы.
— Запишешь, или так запомнишь?
— Запомню.
Я улыбнулся. Второй день, а столько событий, столько красок! Как можно было не ценить этого в далёком прошлом? А я не ценил, и считал, что жизнь — это нечто само собой разумеющееся.
Одним словом, был круглым дураком…
Глава 8
Отголоски безумия
Утро началось с кофе, круассанов и парного молока… Нет, не так. Кофе, круассаны и молоко были вчера, а сегодня меня потчевали увесистым бубликом с ручкой и начинкой в виде ароматного фарша с какими-то специями. Бонусом шёл фруктовый чай и конфеты столичной кондитерской фабрики. Вроде бы и тяжёло для завтрака, но по ощущениям — в самый раз! Так что заряд бодрости вышел самый что ни на есть хороший, и из дома я вышел в приподнятом, — опять? — настроении.
За прошедшую ночь я не только поспал и отдохнул, но и обдумал своё… поведение, так скажем. Спросил сам себя, зачем и почему я не просто помог девчушке, — с этим-то как раз понятно, — но и пошёл дальше, заведя знакомство и очевидно загнав себя в не самую благоприятную ситуацию. Стали очевидны явные проблемы с логикой, которые вчера я старательно не замечал. Вроде бы тем же днём согласился с предложением Хельги, а спустя несколько часов связался с дочерью раскрытого и сверженного «потомственного» предателя.
Ещё и номер у неё стрельнул…
Помощь как таковая — это нормально. Ненормально было бы спокойно пройти мимо и ничего не попытаться сделать. Но вот так влезать в чуждые мне «аристократические» распри… решение, мягко говоря, сомнительное. Списать это на лёгкое помутнение и заторможенность, которые мне пророчил Синицын после тяжёлой тренировки ментала было сложно. Я бы это наверняка заметил. Гормоны? Так я точно не настолько плох, чтобы до такой степени им поддаваться. Но тогда что? Пресловутое сумасшествие, которого я так опасался, выразилось в неистовом желании стать в каждой бочке, — и не только бочке, — затычкой?
Или я всё-таки слегка дурак, действия которого рационально не объяснить?
С этим нужно было разобраться, так или иначе.
Пока же я мог только следовать намеченному «плану» с учётом отклонения от курса, да надеяться на то, что ситуация прояснится уже в ближайшие дни. Ничего критичного, в целом, пока не случилось: договор с Хельгой я не нарушил просто потому, что ничего с ней пока и не начиналось, а высказанное Ксении намерение ей помочь, так-то, не обязывало ни меня, ни её к близкому общению. Может, обзаведусь славой защитника слабых и угнетённых — будет и у меня своя странность.
