Спуская псов войны(СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
– Что там? – спросил, не отрываясь от экрана, Касс.
– Распаковали двадцать штук, среди них Бельмондо и Брюс Уиллис в молодости и еще пару звезд поменьше. Должен тебе сказать, вы правильно сделали, что прикрыли проект: на Земле такая орава знаменитостей провалила бы любую маскировку. Слушай, а какова вообще легенда?
– Тут все просто. На Земле сильны военные традиции, передача военной профессии от отца к сыну – довольно распространенное явление. Нет ничего удивительного, что наемничество как вид деятельности у вас процветает. Но поскольку в последние годы наметилась тенденция к сокращению как войн, так и количества участников, то и работы для наемника все меньше. Чем воспользовался я, навербовав небольшое подразделение лучших профессионалов во главе с очень опытным командиром. Твой стаж, Леонид – огромный козырь. Тридцать пять лет непрерывных войн – это даже по земным меркам 'год за три' выходит четыреста с гаком периодов. По нашим меркам – выслуга практически нереальная.
– Ну положим, лет шесть я служил в разных местах, где вообще войны не было.
– Двадцать девять на три плюс шесть – девяносто три года выслуги. Примерно триста восемьдесят периодов. Все равно много. Ты воевал почти по всему шарику, без тебя ни один конфликт не обошелся. Восемь ран... это много по меркам цивилизованных народов. Обычно, пока солдат поправляется от серьезной раны, война заканчивается. У нас нет затяжных войн, как правило. И подавляющее большинство рас не посылает раненого воевать повторно – он как бы свой долг родине отдал, горя хлебнул порцию – хватит с него. Разумно и гуманно беды разделять на всех понемногу. Хотя тебе это понять трудно будет.
Леонид отхлебнул из бутылки.
– Да нет, я понимаю. У нас американцы так делали на втором фронте – порой до смешного доходило. Пилоты истребителей возвращались домой героями после двухсот часов боевых вылетов. Некоторые при этом противника в глаза не видели – война ведь к концу шла.
– Ну тем более. Словом, ты догадываешься, что восемь ран – это из разряда сказок в наших реалиях. Выслуга в почти четыреста периодов – такая вряд ли у кого найдется, даже у профессионалов. Я уже как бы слухи пустил о подразделении профессиональных наемников с определенными традициями – от тебя потребуется их не дискредитировать и вести себя, как и положено настоящему профессиональному воину в третьем поколении... или в четвертом? Я просто о твоих дедах знаю, а о прадедах – нет.
– Не приплетай сюда моих предков. Они с тобой контракта не заключали.
– Тоже верно. Ну, в общем, на всякий случай у твоего искина есть режим подсказок. Если что тебя будет в тупик ставить – он выкрутится, главное говори то, что он тебе будет в визор писать.
– Ладно. Слушай, Касс. Ты вчера, напившись, рассказывал мне, какое дерьмо война. Отчего тебя на наемнический бизнес потянуло?
Тот оторвался от пульта и откинулся на спинку кресла.
– Не очень хорошо помню детали – но да, про то, как я горя на войне нахлебался, я не мог не рассказать. Из-за денег, конечно. Повоевав, я понял одну вещь. Что такие, как ты, всегда будут востребованы. Вам всегда будут хорошо платить. Просто для того, чтобы самим не хлебать это дерьмо. Ты знаешь, если бы я мог предвидеть будущее, мне уготованное – продал бы все, что имел, и нанял бы кого-то, кто пошел бы воевать вместо меня, пускай бы он героем становился. Не пойми меня превратно, я, как это у вас называется, патриот, хотя сей термин подходит лишь условно. Я был готов умереть ради блага своего народа, и сейчас готов. Но то, что мне выпало – это уже слишком, и если бы я мог от этого отказаться... Да, я не стал бы великим героем – и в бездну. Я потерял лучших друзей – оно того стоило?! Война дала мне их – война же и отняла, вроде бы баш на баш, но боль потери останется со мной навсегда. Да, меня бы считали трусом, ну и что? Я бы жил как все, имел бы уважаемую профессию, ведь я прирожденный торговец, семью – жену или даже две, детей... А сейчас я живу, как бездомная собака. Вот чем закончилась для меня война – я жалею, что не погиб. И вот потому всегда найдутся те, которые предпочтут откупиться. Заплатить таким, как ты, чтобы ты воевал вместо них. Для тебя война – это не бедствие. И я думаю, что даже не работа. Это твоя жизнь. Война у тебя в крови. Ты не солдат, воюющий по необходимости – наемники идут на нее сами. Ты ведь иначе не можешь.
– Ты прав, – согласился Леонид, глотнув из бутылки, – для нас в английском языке даже особенный эвфемизм есть. '...На всю страну монаршим криком грянет
'Пощады нет!', спуская псов войны'.
– Шекспир, 'Юлий Цезарь', – кивнул Касс.
– Ты читал?! – удивился Леонид.
– Был в театре. Знаешь, хорошее название для подразделения. 'Псы войны' – это звучит жестко. Признаться, первые лет шесть на Земле я прорабатывал вариант с реальными наемниками.
Леонид, внимательно слушая, распечатал пачку с чем-то, напоминающим прогорклые чипсы, и принялся хрустеть. Касс, заметив это, сказал:
– Вижу, проблема питания остро уже не стоит?
– Да как сказать. Вкус явно не королевский, но признаться, когда желудок не болит, даже горькие чипсы идут за милую душу. Так что ты про вербовку говорил?
– Дохлая идея была. Масса нерешаемых проблем, в том числе и женский вопрос. Где бы я набрал нужное число наемниц-женщин? А вариант только с мужчинами заведомо шит белыми нитками. Мне бы никто не поверил, что сотня молодых, здоровых мужчин добровольно согласилась покинуть родную планету, обрекая себя на одиночество до смерти и невозможность продолжить род. Так что тут над легендой еще поработать надо. Как вариант – наши бойцы собираются в будущем вывезти с Земли и свои семьи...
– Кстати! Что насчет Thema nummer eins в отношении меня?! Я может и не молодой и не очень здоровый – но в плане 'вопроса номер один' меня рановато списывать со счетов!
– Мы решим этот вопрос. Возить тебя на побывку будет попроще, чем все подразделение. Кстати. У меня тоже поднакопились к тебе вопросы, ответов на которые я, прорабатывая твою кандидатуру, не нашел.
– Ну спрашивай. Скрывать мне нечего. Ну почти.
– Ты учти, что меня обмануть сможешь – а вот нанимателя вряд ли. Детектор лжи, помнишь? Считай, что отвечаешь нанимателю. Не факт, что тебя вообще о чем-то спросят, но надо быть готовыми к осложнениям. Итак, вопрос первый. Тебе приходилось убивать детей?
Леонид хмыкнул:
– Ответ зависит от того, что мы будем подразумевать под ребенком.
– Вообще говоря, ребенок – врасу любого вида в период от рождения до окончания полового созревания. В твоем случае стоит руководствоваться нормами твоей расы.
– В моем случае я лично руководствуюсь нормами моей расы с профессиональной поправкой '... не имеющий оружия', – отрезал наемник, – и потому – нет, не приходилось.
Касс потер пальцем щеку:
– Значит, все же приходилось. Могу я узнать детали?
– Если бы ты изучал Землю не только в театре или воруя секретные чертежи, то знал бы, что в Африке и по сей день в войнах используют детей в возрасте от десяти лет. Я так считаю, когда человек берет в руки оружие – детство заканчивается. Все, взрослый. Потому что когда в тебя стреляют – ты не станешь делать скидку на возраст врага.
– Понятно. Тебе приходилось воевать против своих бывших нанимателей?
– Нет. А вот работать на бывших врагов – да. В Ираке я работал на американцев, которых перед тем отстреливал в Боснии. Не то чтоб я против них воевал – просто америкосов при случае отстреливали все, и хорваты, и сербы, и боснийцы.
– Почему?
– Потому что их туда никто не звал. И хорваты, и их враги – они хотя бы на в той или иной степени своей земле воевали. Кто там был прав, кто виноват – одному Богу ведомо. А вот американцы с любой точки зрения агрессоры.
– Ясно. Расстреливать пленных?
Леонид ухмыльнулся:
– Расстреливать – нет. А вот забивать до смерти – да. Все в той же Боснии – забили всемером сбитого американского пилота.
– Вот это не всем может понравиться, – осторожно заметил Касс.
