"Фантастика 2023-162", Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Лидин Александр (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT, .FB2) 📗
Она спала чутко, как кошка, и сон не смягчил ни твердой линии её рта, ни решительных очертаний подбородка. Темные густые ресницы начинали трепетать при малейшем шорохе, и аррант с острой жалостью думал, что, даже если ей посчастливится стать опекуншей императора, привычка спать вполуха и вполглаза вряд ли покинет её до конца дней. И ещё он думал о том, что она не будет хорошей правительницей, поскольку прошла школу воина, но не государственного мужа, и обитателей империи в любом случае ждут великие потрясения…
— …тоже не теряли времени даром. У нас есть любопытные известия из «Мраморного логова», — внезапно уловил Эврих конец обращенной к нему фразы. От воспоминаний о минувшей ночи его отвлекли неожиданно вкрадчивые интонации Нганьи, ставшей вдруг похожей на лисицу, только что опустошившую курятник.
Ильяс поморщилась, и выразительное лицо её с высокими скулами и четко очерченными стрелами бровей сделалось замкнутым и отчужденным.
— Так что же это за вести? — спросил Эврих, догадываясь уже о том, что собирается ему поведать Нганья.
— Супруга Газахлара выехала нынче утром из столицы в одно из своих загородных поместий. С ней отправился небольшой отряд телохранителей и Малаи. По его мнению, медлить больше нельзя — через пару седмиц Нжери разрешится дочкой.
— Да помогут ей все здешние Боги! — с чувством произнес аррант. — Я рад, что её не будет здесь, если вы все же решите устроить мятеж.
— И это все, что ты можешь сказать? — испытующе уставясь на Эвриха, вопросила Нганья. — Неужто тебе не хочется увидеть её, переговорить с ней перед долгой разлукой? Ободрить? Сказать напутственные слова и дать имя своей дочери?
— Полагаю, она в состоянии сама придумать имя. Или это сделает Газахлар, раз уж, согласно вашим обычаям, имя дочери дает отец, а не мать. — Эврих видел, что разговор этот неприятен Ильяс и Тарагата затеяла его неспроста. Едва ли, впрочем, она сделала это с единственной целью напомнить своей подруге о том, что избранник её делит ложе с кем ни попадя. — Отъезд Нжери может быть использован Кешо в своих целях, и я не собираюсь искать с ней встречи, которая может повредить как ей, так и всем нам. Именно это ты хотела услышать от меня, не так ли?
Нганья с непроницаемым видом кивнула, а Яргай, не догадываясь, что разговор этот крайне неприятен Аль-Чориль, поинтересовался:
— Хотел бы я знать, как относится к появлению наследницы Газахлар?
— Он предпочел бы иметь наследника. И дорого бы дал, чтобы это был его собственный сын, — несколько резче, чем следовало, ответил Эврих. — Однако выбора у него нет. Моя дочь — это лучшее из того, что он может иметь.
— Но если он знает, что его супруга изменяла ему, то как он, будучи оксаром, терпит подобное? — продолжал Яргай, проявлявший порой прямо-таки удивительную толстокожесть.
Ильяс коротко ответила, что как раз из-за своего высокого происхождения и положения Газахлару приходится сносить многое такое, чего не потерпел бы лавочник или ремесленник, а Эврих с глубокомысленным видом добавил:
— Газахлар ведет себя в полном соответствии с заповедями достопочтенного Гуменкула, писавшего: «Хотя бы и многажды досаждала тебе жена твоя, прости её. Если взял ты супругу злонравную, научи её доброте и кротости, ежели нашел в ней порок — изгони его, а не её. Даже уверившись, что жена твоя неисправима и упорствует в своих прегрешениях, то и тогда не изгоняй её, ибо есть она часть тебя пред лицом людей и Богов. Пусть пороки жены окажутся неисправимы, тебе и за то уготовано Всеблагим Отцом Созидателем достойное воздаяние. Ибо терпимость, милосердие и сострадание — неотъемлемые атрибуты доброты, которая является единственной ценностью, существующей в мире видимостей. Будучи угодна Богам, она к тому ж и самоценна, поскольку и в земной юдоли сама себе наградой становится, что подтвердит тебе любой добросердечный муж».
— Вай-ваг! Ну и обычаи у вас в Аррантиаде! — возмутился Яргай.
— Многим ли лучше они в Мономатане? Я уж не буду упоминать о вашем отношении к близнецам, об этом тебе лучше Ильяс скажет. А вот что в некоторых племенах на юге империи до сих пор процветает людоедство, тебе ведомо? Я как-то слышал от ранталуков любопытную историю о племени бампу. Там, например, есть очаровательный обычай подвешивать мертвых врагов вниз головой и избивать трупы дубинами, дабы мясо их стало мягким. А как тебе нравятся калхоги, предпочитающие металлическим бамбуковые наконечники стрел? Они, видишь ли, вонзившись в тело противника, застревают в нем и расщепляются на тысячи мельчайших щепочек.
Видя, что до Яргая наконец дошло, какую глупость он сотворил, поддерживая начатый Нганьей разговор, Эврих, дабы переменить тему, продолжал потешать своих слушателей рассказом об удивительных обычаях разных племен и народов:
— Старики бампу, лежа на смертном одре, умоляют, чтобы тело их было съедено детьми и внуками. Они завещают его им как самую большую ценность, выделяя каждому из живущих определенную часть. В других племенах покойников бальзамируют, высушивают, и самыми богатыми семьями считаются те, в чьих хижинах хранится больше засушенных предков. Которых, к слову сказать, в хорошую погоду выносят на двор — погреться на солнышке и подышать свежим воздухом. Иногда их даже берут с собой в путешествия и на охоту, дабы показать что-нибудь любопытное или порадовать охотничьими успехами подрастающего поколения.
— Экие ты пакости говоришь! — поморщилась Нганья, и Эврих, подмигнув ей, припомнил ещё одну совершенно правдивую подробность:
— Лучшим подарком девушке накануне свадьбы считается у бампу отрезанный фаллос врага, который она должна съесть. Поступая так, невеста набирается сил, чтобы родить непременно мальчика, поскольку девочек они не слишком-то высоко ценят. Когда умирает муж или жена, то на поминках…
— Ну все, с меня хватит! — Нганья поднялась с циновки и направилась к двери, Яргай хихикнул, а Ильяс одарила арранта признательным взглядом. На обычаи дикарей ей было решительно наплевать, но то, что он не собирается бросаться в погоню за Нжери, утешило её и наполнило сердце радостью. Им — хвала Великому Духу! — довольно забот и без Газахларовой супруги. А Нганье надобно будет устроить выволочку: Эвриху совершенно не обязательно было нынче же узнавать об отъезде Нжери из Города Тысячи Храмов.
Иммамал не пришел на встречу, и это, так же как и внезапное исчезновение Эпиара из столицы, показалось Эвриху дурным знаком. Совершив налет на «Птичник», они растревожили осиное гнездо, и, очень может статься, из-за него-то Кешо и отложил отправку своих войск в Саккарем. Возможно, у императора имелись для этого и более веские причины, но Эврих явственно ощущал, что напряжение в Мванааке растет. На улицах помимо городских стражников появились конные разъезды, и аррант был весьма удивлен, когда Ильяс изъявила желание пойти вместе с ним на свидание с Иммамалом.
Сначала у него возникла мысль, что она не доверяет ему. Потом — что хочет лично переговорить с Иммамалом, и только когда тот не появился у складов речного порта в условленный час, Ильяс призналась, что и не ожидала его встретить, а рассчитывала просто прогуляться с Эврихом по городу. Признание это дорогого стоило, и аррант обещал себе постараться, чтобы у неё остались от этой прогулки наилучшие воспоминания.
Прежде всего они зашли в трактир, облюбованный им ещё в ту пору, когда он жил в «Мраморном логове». Посетителей здесь угощали чудесной ухой из рыбной мелочи и моллюсков; тунцом, отваренным с майораном и лавровым листом; жареными осьминогами с горошком или бобами; всевозможными салатами, в которые непременно добавляли разного сорта водоросли, и нежнейшими грушами, которые по местному обычаю ели с корицей или с сыром.
Из трактира, беседуя о том о сем, они отправились в храм Эрентаты-искусницы, и Эврих, дабы развлечь Ильяс, поведал ей о своем первом путешествии по западной части Мономатаны, о черных базальтовых исполинах, высящихся над Ржавым болотом, и Долине Каменных Богов, где стояли точно такие же ступенчатые, покрытые дивными барельефами храмы. Ильяс не осталась в долгу и рассказала об Обезьяньих гробницах на границе Кидоты и заброшенном городе Хазатахантаре, в который её отряд забрел, спасаясь от преследования имперских войск. Они избегали говорить о нынешних своих тревогах и заботах, и это неплохо им удавалось, поскольку улицы, площади и святилища Мванааке давали множество тем для поддержания беседы. Ильяс было что рассказать арранту о Городе Тысячи Храмов, но и от него она узнала немало нового для себя, ибо Эврих успел не только полюбить, но и хорошо изучить столицу империи.
