S-T-I-K-S Художник в улье (СИ) - Уколов Сергей (полные книги TXT) 📗
Вторая причина: если дядя с большими, как молодые яблочки, звёздами на погонах, зайдёт в наш батальон, и всё будет красиво, то всем будет от этого хорошо.
- Сегодня эти двое, что из предпоследнего КМБ, побежали жаловаться к психологу – мол, обижают их! Прошла информация, что у Сидорова, была попытка суицида!
- Охренеть. Гасится, сто процентов гасится! Не по мужски.
- Да, достали уже все, каждый день, кто-то, что-то выкидывает! Почему нельзя просто прийти и отслужить?! Так, а этот куда делся? Только что передо мной сидел!
У меня был встречный вопрос: а почему нельзя просто взять, и создать условия, чтобы я просто пришёл и отслужил?
Но озвучивать, я его вслух не стал. Вместо этого, пошёл проворачивать к психологу, всю ту бодягу, которую провернул Диман.
Нет, с тем, что у него уже была попытка суицида, он перегнул, надо его предупредить потом, чтобы шёл в отказку. Наживёт себе неприятности.
В корпусе наткнулся на офицера, отвечающего за работу с личным составом.
- Так, чё за херню вы втроём затеяли с тестами на пригодность к караульной службе? Загаситься решили? А?
- Хотим или перевестись в другое подразделение, или да, вообще комиссоваться! – не стал отрицать я. – позвольте пройти к психологу.
- Можно поинтересоваться причиной?
- Расстройство адаптации к коллективу! Эти уроды такое вытворяют, ночью!
- За базар отвечаешь?
- Да.
- Пойдём.
- Куда?
- Напишешь про это в рапорте, нечего покрывать уродов! Сделай добро себе и всем, кто с тобой служит! Я здесь для того и существую, чтобы, с твоей помощью, очистить армию от чудовищ!
- Но мне надо…
- Не надо, они вдвоём, уже сидят у меня.
Зашёл в кабинет. Там, действительно сидели мои товарищи, и писали рапорты. Перекинулся с ними взглядами.
Вспомнил их лица, когда им били под рёбра, и ещё, заставляя нас отжиматься, они унизительно ставили ногу сверху. Дедушки, мать их.
Свою херню, проворачивали, один или двое-трое, остальные, либо дрыхли под это, либо смотрели и крышевали их.
Уникальная ситуация, когда оставили на месте тех, кого должны были перевести в другое место, таких набралось много. К ним влили человек десять-пятнадцать новеньких, включая меня, из них примерно шесть-семь у нас в роте.
Ещё больше я знал, из услышанного от двух друзей, ведь я тут всего третий день, а они уже две недели.
Димана «посвящали» в сапёры электрической катушкой, предназначенной для подрывов зарядов. Заставляли браться за два провода и держаться за них.
Кого-то, накосячившего, и не полюбившегося дедушкам, они взяли, втроём, положили на кровать, один упёрся коленом в позвоночник, два других тянули в стороны. Эдакие инквизиторы! А Ивана и Диму заставили смотреть, приговаривая: «Смотрите, вы ещё не на самом дне социальной лестницы!»
Основания не верить - не было, я и сам слышал в строю, как это чудовище обсуждало свои подвиги, с другим таким же чудовищем.
Их затравленные лица, сами по себе, способны сейчас сообщить о многом.
Я не спорю, плохие здесь не все, были и такие, которые заступались, ну да их мы упоминать в рапорте и не будем. Стоит ли его вообще писать?
О да, стоит! Здесь, крушатся об головы стулья, ломаются носы и пальцы. Один держал парня, другой, говоря: «Дай мне его! Дай мне его!» подлетел, и со всей дури, ударил по носу.
Парень, по прозвищу Акробат, рассказывая мне об этом случае, круглил глаза: «Я спал, но проснулся. От щелчка. Там такой щелчок был!»
Они просто подошли и поломали два пальца дневальному.
Краткий перечень того, что они вытворяли в нетрезвом виде (накатывали, для смелости), за последние два месяца. Плюс один, едва не повторил историю с грузовичком, дрифтил на нём, тоже пьяный, и едва не угробил человек тридцать, за это, ему бил морду капитан.
Если они проведут два оздоровительных месяца на «Губе», я хочу им в этом посодействовать.
***
- Встать!
Мы встали из упора лёжа.
- Кто писал рапорт? Ты? Ты? Ты?
- Да они все писали! – усмехнулось чучело, у него за спиной.
- Принять упор лёжа! Раз – два! Раз – дваа! Полтора!.. Встать! Отказывайтесь там, от того, что вы написали, или… До понедельника ведь можно и не проснуться! Всех били, но все терпели, и крыс у нас здесь ещё никогда не было! Надо было мне рассказать! - Говорил нам это не кто-то, а человек с сержантскими погонами.
Вот кто же знал, что канцелярия у нас – проходной двор, а наши рапорты, о неуставных взаимоотношениях, лежат прямо на столе.
- Чтоб, когда я пришёл, здесь было полное ПХД! Не хотим жить по-человечески, будем жить по уставу!
Он ушёл, вернувшись через секунду:
- И это, вы не думайте, что просто переведётесь отсюда, и ваша жизнь, внезапно, наладится! У меня ведь есть знакомые и в других подразделениях. Отказывайтесь, давайте, от всего, что там понаписали!
На меня его слова, подействовали не так сильно, как на Ивана с Димой.
На тех, просто, лица не было. Слишком близко к сердцу восприняли некоторые слова. Ведь они здесь уже целую вечность – две недели. Совершенно по-другому время течёт, когда тебе плохо.
- Да ладно вам, он просто так сказал! Ему яиц не хватит!
- Да? Это тебе легко говорить, ты здесь, всего три дня! А я здесь больше не могу! Пипец…
***
- Ну а ты чего там спрятался? – старший лейтенант улыбнулся, тому дальнему парню, проникновенно качнул головой, нежным полушёпотом произнёс – Идём, поработаем!
Меня он тоже, назначил. Я даже удивился. Видимо, он это сделал, чтобы я прочувствовал, как горбатятся другие пацаны, и как отдыхаю, в сравнении с ними, в тёплой канцелярии, я. Так сказать, ощутил контраст!
Я его ощутил, когда поднял бревно, тяжелее себя. Не знаю, сколько в нём, но колени подгибаются, а позвоночник – вот-вот сломается, прогнувшись вбок.
Два человека, несущие его вместе со мной, по ощущениям – вообще не толкают.
Заболел низ живота. Мне, поднимание тяжестей – противопоказано.
Ведь я – счастливый обладатель двухстороннего «Варикоцеле», варикозного расширения вен, идущих к половой, и мочеиспускательной системам. Чтобы сразу с двух сторон – это редкость, врачи до сих пор не знают, почему так происходит.
Старший лейтенант, узнав о нашем тройственном желании комиссоваться, сказал: «Так, у Ивана – камни в почках, у Димана – киста в башке, вас, парни, должны стопудово комиссовать, как вообще взяли таких? А у тебя то чё, фигня! Там надрез делается, вена вынимается – и всё!»
Вот только у меня, лишних вен в организме - нет.
***
Меня назначили в наряд, отдельно от моих друзей, с солдатом, по прозвищу Мультик.
Небольшого роста, слегка тёмненький, с приятными чертами лица.
И как, такие маленькие, здесь вообще выживают?
- Да я здесь пол года служу, автомата до сих пор - не видел! На присяге, только, его подержал, и на карауле, было дело! Не, не все так, естественно, просто, надо самому, попроситься, там, на стрельбы, и все эти дела. А так, и будешь, весь год, просто рабочим подрядом. К минам нас, вообще не подпускают, боятся, как потом перед мамками объясняться, если нас разорвёт? Ну да есть – учебные мины, всё равно, редко это происходит. Их используют, когда кто-то накосячил. Одевают на человека пару броников, и по мине, с каждой стороны, без детонаторов, естественно! И он так ходит везде, реально, везде!
В полях - смешанные ощущения от полей. Вроде, и бывает там рассос, когда делать нечего, а иногда наоборот, впахиваем, как лошади. Долго блин, около трёх месяцев там провёл. Жрать охота там люто. Раз в день привезут какие-нибудь макароны, и кинут нам, как собакам каким, мол - нате, жрите! Спим, просто на деревянных нарах. Это такие скамейки длинные. Вот, один человек заканчивается, ноги его, голова следующего – начинается. «Бетеры», в смысле, вши, завелись у одного – значит, завелись у всех. Прозвали их, «бетерами», за то, что они бегают, также быстро, как БТР.
