"Фантастика 2024-20.Компиляция. Книги 1-2 (СИ) - Номен Квинтус (книга регистрации txt, fb2) 📗
— И что?
— И то. Дагомейцы — наиболее чистая популяция кроманьонцев. Были наиболее чистой популяцией. Но дело в том, что кроманьонцы генетически не способны, скажем, распознавать буквы. То есть в принципе не способны научиться чтению. Биологически не способны — а для тогдашнего белого человека неспособность научиться читать библию однозначно трактовалось как полная дикость. То, что они при этом имели великолепную память, кучу других достоинств — никого не интересовало: если не можешь библию прочитать, или Коран, или что угодно еще — ты дикарь, животное, которое выучилось ходить на двух ногах.
— Но мы же тоже кроманьонцы…
— Я уже говорила, что раньше, многие десятки тысяч лет назад, было четыре вида людей, а сотни тысяч лет назад — пять. И все мы — результат метизации этих древних видов. У белых людей больше всего генов осталось от неандертальцев. Например, белая кожа от них досталась, и в значительной степени способность к абстрактному мышлению, и, главное, способность к распознаванию символов, тех же букв например. Но сами по себе неандертальцы тоже имели кучу генетических недостатков, я говорю с точки зрения приспособленности к среде окружающей. От кроманьонцев мы получили высокий рост, способность быстро бегать, высокий лоб, маленькие надбровные дуги… Кстати, нынешние эфиопы, допустим, тоже могут считаться «белыми людьми», только с кожей черного цвета: они ведь появились в результате обратной миграции окроманьоненых неандертальцев из Европы и вторичной метизации уже с местными кроманьонцами, обеспечивших их снова черной, защищающей от Солнца, кожей. Но это я отвлеклась…
— Продолжайте, мне интересно.
— Сейчас –я имею в виду вторую половину двадцатого века — на планете практически не осталось чистых человеческих видов, мы все — за редчайшим исключением — межвидовые метисы. Но в каждом конкретном человеке древние гены образуют собственные комбинации, и человеческие возможности и способности очень сильно различаются от человека к человеку.
— Это я уже понял…
— Я имею в виду в глобальном масштабе. И тут нужно обратить внимание на одну интересную особенность эволюции: генетические признаки, отрицательно влияющие на выживаемость объекта в текущей окружающей среды, очень быстро становятся рецессивными. То есть не проявляются в конкретном живом существе. Это при условии наличия определенного генетического многообразия. А в замкнутых генетических популяциях напротив, именно рецессивные признаки быстро становятся доминантой.
— Ну… допустим, я все же не специалист. Но какое отношение все это имеет…
— Самое прямое. Любое, даже минимальное преимущество по национальному признаку приводит к объективной самоизоляции группы, это преимущество получающее. К генетической самоизоляции, и в таком обществе небольшие, в нашем случае национальные, группы начинают усиленно репродуцировать именно негативные генетические особенности. Простой пример: в Системе произошла полная самоизоляция гавернов, и за несколько поколений совершенно рецессивный ген врожденной неграмотности охватил всю популяцию. В Системе пришлось из-за этого просто отменить использование привычных алфавитов, мы перешли на специальную азбуку, разработанную древними учеными для общения с обезьянами! Извините, я опять погорячилась…
— Ну, это интересный пример…
— Ну так я продолжу, — Таня глубоко вздохнула, медленно выдохнула. — Все идеи коренизации, в разное время продвигаемые разными народами в разных странах, приводили, причем всегда приводили, к единственному результату. Этот коренизируемый народ быстро — именно из-за явно предоставляемых преференций — начинал считать себя «высшей расой» и, опять таки абсолютно всегда, приступал сначала к угнетению, а затем и к физическому уничтожению всех, кто не является представителем этого народа. Вы наглядно видели это в Германии Гитлера, Италии Муссолини, Венгрии Салаши. То есть вся эта коренизация — это подготовка политической базы фашизма и национал-социализма. Кстати, в Армении уже сейчас это проявляется более чем заметно, но в Армении всегда настроения были нацистские — и вот идеи Лаврентия Павловича вкупе с местным армянским нацизмом уже подготавливают крах СССР. А если то же самое проделать в других республиках, то крах этот станет неизбежным и скорым.
— А… а вы не пробовали об этом поговорить с Лаврентием Павловичем?
— Когда? Мы тут с вами снова вдвоем разговариваем просто потому, то Берия в очередной раз раздает животворные пинки ленивым ученым и инженерам в трех проектах сразу. Я удивляюсь, как у него еще нога не отвалилась…
— Я тоже… Таня, а вы можете все это как-то в письменной форме изложить?
— Для вас — могу.
— Я имел в виду, для Лаврентия Павловича, Станислава Густавовича… не для широкого распространения.
— Работы много… но я напишу, для вас троих исключительно. В конце концов Лаврентий Павлович думать как раз умеет очень неплохо и серьезные аргументы очень даже воспринимает. Может и получится его повернуть в нужном направлении.
— Спасибо.
— Пожалуйста. А пока я пишу, вы подумайте о поднимающем голову нацизме в Армении и слишком уж в глаза всей стране бросающимся привилегиям грузинского населения.
— Вы считаете…
— Не я, считает Станислав Густавович. И он насчитал, что определенные привилегии грузинским крестьянам приводят к массовому нарушению в Грузии советских законов, к поголовному воровству социалистического имущества, к росту определенных уже именно нацистских настроений в Грузии… Попросите у него отчет об этом, он его давно уже составил, просто вам показать боится.
— Слава боится?
— Не вас, он боится вас расстроить. Но правда же не может быть поводом для расстройства? Она — лишь повод для выбора направлений дальнейшей работы…
Мстислав Всеволодович оглядел собравшихся:
— Ну что же, приступим. Для начала подведем итоги года, а затем рассмотрим основные задачи на год следующий. Итак, товарищ Лавров внедрил автоматическую систему программирования вычислительных машин на основе нового языка «Рассчет», за что ему будет вынесена отдельная благодарность, — Келдыш усмехнулся и продолжил, — с занесением на грудь. Это по указанию Лаврентия Павловича, так что готовьтесь с гордостью носить «Знак почета», указ до Нового года будет подписан.
— Спасибо… — смущенно пробормотал Святослав Сергеевич.
— А вот Михаил Романович обещания своего пока не выполнил…
Шура-Бура попытался что-то сказать, затем просто махнул рукой и стал смотреть куда-то в пол.
— Однако товарищ Серова по этому поводу на совещании в верхах заметила, что если корову не кормить, то ждать от нее прибавки молока глупо, поэтому на разработку системной мониторной программы ИПМ получил дополнительное финансирование в размере… Татьяна Васильевна о сумме сказала как-то неопределенно, — улыбка Келдыша стала еще шире, — сколько надо, столько денег и будет. Вам, Михаил Романович, решением руководства ИПМ, не буду скрывать, под сильным давлением со стороны ВНИПИ, выделяется новый отдел с численностью по штатному расписанию в семьдесят пять человек.
— А мне? — встрепенулся Лавров.
— А вам людей и деньги будет по-прежнему выделять Сергей Павлович. Насколько мне известно, новый отдел будет организован уже в начале следующего года, но про штатное расписание товарищ Королев на коллегии не докладывал. С программными средствами на этом закончим, перейдем в аппаратной части. Вам, Сергей Алексеевич, за разработку алфавитно-цифрового терминала от Татьяны Васильевны выражается благодарность, а от Лаврентия Павловича пожелание до лета перевести устройство на технологическую базу микросхем и передать его для серийного производства в Горький. Делать дополнительные терминалы на дискретной базе запрещается.
Лебедев недовольно поморщился, но ничего не сказал.
— Однако за разработку дискового накопителя информации вас так же решено наградить орденом Знак почета, и Лаврентий Павлович особо просил в течение недели представить список отличившихся при проведении этой разработки.
