Стратегия обмана. Трилогия (СИ) - Ванина Антонина (книги полностью txt) 📗
- Очень просто. Он довольно молодо выглядит и, видимо, считает, что больше десяти лет не способен правдоподобно изображать смертного и стареющего человека. Когда настаёт подходящий момент, он нанимает своих же убийц, те делают своё черное дело, потом бездыханное тело банкира кладут в гроб, засыпают землей, ставят могильный камень. А ночью доверенные лица выискивают его погост по отличительному знаку, разрывают могилу, вынимают банкира из гроба, и на этом всё - он может начинать новую жизнь в новом месте и с новым именем. И никто из бывших кредиторов и поручителей его искать не будет, ибо они знают, что он мертв.
- Думаете, он уходит от долговых обязательств таким вот экстравагантным методом?
- Может быть, - пожал плечами Мурсиа, - я не финансист и не в праве об этом судить.
- А что за отличительный знак?
Альвар вопросительно посмотрел на Ника.
- Вы же сами сказали, что могилу банкира опознают по отличительному знаку. Какому?
Мурсиа коварно улыбнулся:
- А вы угадайте.
Пэлем намек понял и молча занялся едой. Когда он принялся за чашечку кофе, Мурсиа поинтересовался:
- Значит, решили занятья катакомбами?
- Да, - отхлебнув немного, признался Ник, - работа есть работа. Кстати, я тут подумал, что зря вы устроились работать в статистическое бюро при Ватикане. Нам надо было подыскать вам место получше.
- Меня вполне устраивает и это. И, насколько я помню, вы, мистер Пэлем, два года назад сказали, что и вас устроит любая моя должность, лишь бы в Ватикане.
- Это да - вынужден был согласиться молодой человек, - признаю свою ошибку. Сейчас я с уверенностью могу сказать, что лучшим местом для вас была бы папская комиссия по священной археологии. Это ведь там занимаются исследованием римских катакомб?
- Там, - холодно признал альвар.
- Если бы вы работали в комиссии, то попасть в любое время в катакомбы было бы для нас намного проще.
- Чтобы там работать, нужно иметь диплом историка.
- Вот и я говорю, что мы с вами поторопились с выбором университета. Надо было вам изучать историю, а не богословие, тем более что вы и так его знаете и, небось, намного лучше ваших же профессоров.
- Меня не интересует история, - холодно заметил священник.
- А, ну да, - нахмурившись, закивал Ник, - история бывает подлинной и той, что написана в учебниках. Я тоже могу припомнить ваши слова двухлетней давности.
- Благодарю за понимание, - вновь улыбнулся Мурсиа, что бывало с ним не часто.
Ник вдумчиво посмотрел на монаха:
- Значит, не хотите мне помогать?
- Единственное, что я могу для вас сделать, так это достать список катакомб, курируемых комиссией.
- Было бы неплохо, - тут же оживился Ник.
- Но я не могу вам этого обещать, - поспешил умерить его восторг отец Матео. - Я только попытаюсь. К тому же в Риме есть и другие катакомбы, Ватикану не подвластные.
- Да-да, - активно закивал Ник, - иудейские и языческие. Ими занимается археологический надзор Италии, я помню.
Мурсиа его осведомленность удивила, хотя виду он не подал:
- Значит, вы и так всё знаете.
- Конечно, сеньор Мурсиа, у меня уже давно всё схвачено. Дело осталось только за вами.
- Хорошо, ждите, - произнёс он, поднимаясь с места. - Только не понимаю, кого вы хотите найти в катакомбах. Не боитесь, что тамошние обитатели быстрее найдут вас?
- Не боюсь, по должности не положено. Так сколько мне ждать?
- Сколько сможете.
- Сеньор Мурсиа, - жалобно протянул Ник, - давайте не будем друг друга поддевать. Мы же делаем общее дело. - Тут Мурсиа усмехнулся, а Ник продолжил. - Я ведь тоже человек подневольный, у меня есть начальство, у начальства есть план действий, у плана есть сроки. Пожалуйста...
- Я понял вас, мистер Пэлем. Как я вам уже сказал, ждите. Как только мне будет, что вам сообщить, я вас извещу.
На этом они распрощались, и отец Матео поспешил в Ватикан к воротам Святой Анны. Пройдя мимо казарм швейцарской гвардии и приблизившись к зданию типографии, он невольно обратил внимание на небольшую делегацию у башни Николая V: рослый епископ Ортинский Пол Марцинкус возвышался над своими собеседниками в деловых костюмах. Разговор был оживлённым и даже весёлым, что в стенах Ватикана нечасто можно было увидеть. Контекст был ясен: секретарь Института Религиозных Дел, то есть, Банка Ватикана, развлекал беседой деловых партнеров после наряжённых переговоров.
Второй раз за день Мурсиа прошиб холодный пот, когда среди мужчин в светской одежде он узнал того самого банкира-альвара, о котором не далее как двадцать минут назад рассказал Нику Пэлему. Ицхак Сарваш тоже заметил священника, и по хитрому прищуру раскосых глаз отец Матео понял, что Вечный Финансист, как за глаза называли Сарваша альвары, не прочь переговорить и с ним. Но епископ Ортинский продолжал что-то втолковывать своим гостям, и отделаться от него Сарвашу, решительно, не было никакой возможности.
Отец Матео степенным шагом проследовал мимо компании и зашёл в здание почтамта. Получив из рук сестры Марии служебную корреспонденцию, он уже собирался уходить, как в дверь вошла молодая монахиня и, глядя в пол, обратилась к нему:
- Извините отец, вам просили передать.
Девушка протянула Мурсиа сложенный клочок бумаги и поспешила удалиться.
То, что записка была от Сарваша, сомневаться не приходилось. На блокнотном листке ручкой был тщательно выведен то ли знак бесконечности, то ли восьмерка - это как повернуть. Слишком тяжёлым выдался день для отца Матео, чтобы ещё разгадывать ребусы. Он вышел на улицу, но у башни Николая V уже никого не было. По дороге до Апостольского дворца Мурсиа размышлял, что может означать цифра восемь, но иного варианта как Восьмигранный двор в музее Пио-Клемента, он не придумал. Что ж, стало быть, как и Нику Пэлему, сегодня ему придётся посетить музей.
Добравшись до кабинета статистического бюро, Мурсиа положил почту на стол.
- Что отец Матео, - мягко обратился к нему епископ Норезе, глава бюро, - задержали вас сегодня в университете?
- Да, монсеньор, - начал оправдываться тот, - новые дела наваливаются как снежный ком, особенно когда их совсем не ожидаешь.
- Ничего, вы молоды и с Божьей помощью сил на всё вам хватит.
- Простите, монсеньор, но не могли бы вы отпустить меня всего на полчаса. Боюсь, если упущу момент, то рискую лишиться очень важных сведений для Понтификального ежегодника.
- Конечно, идите, - благодушно произнёс епископ, - не теряйте времени, раз это важно для нашего общего дела.
И Мурсиа пошёл. Он очень сомневался, что из разговора с Сарвашем он сможет выудить что-то полезное для статистического бюро, но в том, что финансист может дать ему пищу для размышлений, он не сомневался.
Пройдя по улочке Святого Пия X, он завернул к фонтану "Галера" и по лестнице Браманте вошёл в музей. Он не ошибся, Ицхак Сарваш действительно ждал его в Восьмиугольном дворе и внимательнейшим образом рассматривал барельефы между портиками.
- Добрый день, отец Матео, - улыбнулся ему Сарваш, как только увидел священника. - Неожиданная встреча, согласитесь?
Мурсиа был приятно удивлён, особенно после беседы с англичанином Пэлемом, что Сарваш обратился к нему как к духовному лицу. Такой учтивости от человека воспитанного в еврейском гетто и немалую часть жизни проведшего на мусульманском Востоке он и не смел ожидать.
На вид Ицхак Сарваш оставался всё таким же худощавым юношей лет двадцати трёх, каким и переродился для вечной жизни лет триста назад: смуглый, темноволосый, кареглазый, с неизменной хитрой улыбкой на устах. Наверное, епископ Ортинский счёл его безобидным выпускником финансового факультета, только-только начинающим познавать мир больших денег. Но нет, на самом деле Ицхак Сарваш был старым дельцом до мозга костей. Уж что ему не было присуще, так это профессиональная наивность, хотя изобразить её он мог мастерски, лишь бы ввести в заблуждение своих деловых партнёров. Хоть Сарваш и был младше Мурсиа на добрых четыре сотни лет, но благодаря способности постоянно вести двойную жизнь Вечный Финансист неизменно внушал Инквизитору скорее трепет, чем неприятие.
