Час совы - Добряков Владимир Александрович (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
— Ничего не получилось бы. Слишком велика ставка в этой игре. И потом, он же внедрённый агент, а Матрицу его мы заблокировать, как они, не можем. В ваших руках, в итоге, оказался бы подлинный шевалье де Шом, менять которого на меня никто не стал бы.
— Мы это тоже поняли, но позднее. На постоялом дворе присутствовало несколько местных дворян, и де Шом представил всё так, словно де Легар, используя своё положение, сводит с ним счеты. Пришлось Андрею взяться за шпагу. На это стоило посмотреть. Никто из присутствовавших, кроме меня, толком ничего не понял. Стремительные выпады, молниеносные движения шпаг, звон клинков, и противники снова стоят в позиции. Глаз не успевал замечать их движения. Наконец Андрей флеш-атакой от самой земли поразил де Шома в грудь. Монахи подхватили его и унесли куда-то. Вот тут-то Андрей спокойно вложил шпагу в ножны и сказал: «Время с ним. Сейчас это уже не агент ЧВП, и нам он не нужен». После этого у нас состоялся военный совет. Стремберг настаивал на максимальной осторожности. Кэт обсчитала и смоделировала все варианты. У неё получалось, что при любом раскладе кто-то один, а то и двое, останутся у ЧВП безвозвратно. Ричард описал нам ту часть замка, которую он смог наблюдать, и дал схему расположения постов охраны. Генрих срочно готовился к внедрению для нашего усиления. Магистр всё время молчал и колебался. Потом он дал нам добро действовать, исходя из обстановки и по своему усмотрению. «Главное, — сказал он, — это не бросить в беде товарища, но и самим не подставиться при этом». А я как раз подставилась, и самым глупым образом, — печально заканчивает Лена свой рассказ, — Надо было просто произвести разведку, выяснить, где они тебя держат, разобраться во всей этой чертовщине, — она поднимает взгляд к потолку, — а активные действия предпринимать только когда прибудет Генрих, а может быть ещё кто-нибудь. А я узнала, где ты находишься, и не удержалась, забыла обо всём.
— Ты говорила, что тебя даже не пытались задержать при входе в камеру, только обыскали и всё. Значит, они знали, кто сюда идёт. Да и ужин на три персоны довольно красноречиво говорит об этом.
— Выходит, так, — соглашается Лена.
— Но почему пошла именно ты, почему не Андрей?
— У тебя плохая память, Андрюша. Давай не будем возвращаться к нашему давнему разговору. Ты же знаешь, что я пойду за тобой всюду, хоть в пасть к дьяволу. Как я могла остаться там и отправить сюда Андрея? Он настаивал, но я убедила его. И выходит, что зря. Он поступил бы более рассудительно и трезво. А я, вместо того, чтобы помочь, только осложнила дело. Ведь так?
— Да, конечно, лучше бы тебе сюда не соваться, а произвести разведку и уйти. Но что сделано, то сделано, уже не поправишь. Придётся исходить из данной ситуации.
Мы замолкаем, каждый по-своему оценивая сложившуюся ситуацию и прикидывая возможные выходы из неё. Не знаю как Лена, а я ничего путного придумать не могу. Лена берёт меня за руку и тихо говорит:
— Андрей, у тебя ведь было какое-то решение, пока я здесь не появилась? Что ты молчишь? Ведь было, ты об этом говорил.
— Ерунда, Лена! Дурацкое решение было. Я совсем упустил из виду, что камера должна быть под контролем. Подумал, раз это средневековый замок, то никакой электронной аппаратурой здесь и не пахнет. Ну, и хотел усыпить бдительность Мефа, взять его в заложники и выйти под его прикрытием из замка. Чем бы это всё кончилось, ты уже знаешь.
— Я не о том, — говорит Лена после недолгой паузы, — Раз я виновата в усложнении ситуации, я и должна нести ответственность. Мы с тобой хроноагенты, и грош нам цена, если мы вдвоём не сможем что-нибудь придумать. Да, двоим отсюда уйти трудно, практически невозможно. Но можно вырваться кому-то одному. И этим одним должен быть ты.
Я вскакиваю:
— Ты хорошо подумала, прежде чем сказать?
— Хорошо.
— Я имею в виду хорошо, не в смысле долго. Так вот, подруга, ты плохо подумала. Прежде всего, обо мне плохо подумала. Неужели ты всерьёз полагаешь, что я в состоянии принять такое решение?
— А у тебя есть варианты?
— Пока нет. Но у меня есть мысль, и я её думаю…
Лена улыбается, а я продолжаю:
— Да, Леночка, решения пока нет, но оно должно появиться. И должно оно быть таким, чтобы мы вышли отсюда вместе: я и ты. Чувствую, что решение должно быть не стандартным…
— Ну да, ты же у нас специалист по нестандартным ситуациям, — Лена снова улыбается.
— Да, именно по не стандартным. Таким, чтобы им это и в голову не пришло. Каюсь, то, что я замыслил первоначально, было самым банальным, и, полагаю, Меф сразу понял мою игру. Он просто щадил моё самолюбие и не подавал виду. Сейчас надо придумать что-то такое, что поставит его в тупик. Думать надоть.
— Это будет не просто, — замечает Лена.
— Еще бы! — невольно вырывается у меня, — Если утром я думал за одного, то сейчас придётся думать за двоих.
Лена вздыхает, и мы снова умолкаем. На этот раз пауза затягивается надолго. Не знаю, может быть, Лена сейчас думает, что я лихорадочно вырабатываю не стандартное решение. А может быть, оно у меня уже готово, и сейчас я тщательно обдумываю детали. В таком случае она заблуждается. Я ни о чем таком не думаю. Просто сижу, смотрю в потолок и поглаживаю, слегка массируя, Ленины ножки, обтянутые тонким шелком чулок. Ведь, в принципе, решение у меня уже есть. Но говорить об этом Лене сейчас я не могу. Слишком уж оно не стандартное, даже для меня, и не известно, приведёт оно к благополучному исходу или нет. Но ничего другого я не вижу. И сейчас я просто отвлекаюсь от всего суетного, от того, что может мне завтра помешать твёрдо и без колебаний приступить к осуществлению своего плана.
Лена встаёт и босиком, в одних чулках, шлёпает к очагу. Присев возле него, она несколько минут задумчиво смотрит на синеватые язычки пламени, трепещущие над раскалёнными углями. Вернувшись к топчану, она снимает голубой, с серебряными галунами, мушкетерский камзол и бросает его на топчан.
— Андрей, а ты не пробовал противостоять этому? — она дёргает подбородком вверх, имея в виду генератор в потолке камеры, — Противостоять, в смысле собрать в кулак всю волю и наплевать на все.
— Пробовал, Леночка. Ни к чему хорошему это не привело. Воздействие стремительно нарастает и, если вовремя не отключить сознание, можно лишиться рассудка. Я, правда, до последнего себя не доводил, но отрубаться пару раз пришлось.
Лена тяжело вздыхает, присаживается рядом со мной на топчан и кладёт голову мне на плечо.
— Знаешь, Андрюша, в отличие от тебя, я далеко не специалист по нестандартным решениям. Сейчас я поняла, что стандартного решения просто не существует. Всё, что мне приходило в голову, это, как ты выразился, банальнейшие решения: захватить Мефа, взять дверь камеры штурмом, напасть на монахов, которые приносят еду и так далее. Ясно, что всё это — чушь.
Она обхватывает меня ладонями за виски, притягивает к себе и целует:
— Поэтому, Андрюша, я сейчас решила так. Коль скоро я тебе не помощница, отдаю свою судьбу в твои руки. Решай сам и за себя, и за меня. Я согласна и поддержу любое твое решение. Прошу только об одном: если встанет дилемма, что кто-то должен остаться здесь, действуй без оглядки на меня.
— Вот этого, Ленок, говорить не надо. Или мы выйдем вместе, или я сделаю всё, чтобы вышла ты. А за себя я ещё повоюю. Даю тебе слово: от такого подарка судьбы они будут не в восторге.
Лена долгим внимательным взглядом смотрит мне в глаза. Я читаю в этом взгляде вопрос: «Ты что-то уже решил? У тебя есть план действий?» «Нет, — честно признаюсь я, так же взглядом, — Никакого решения у меня пока нет. Не стандартные решения рождаются только в ходе активных действий. Завтра я ввяжусь в схватку и буду действовать по обстановке. Уверен, что мне подвернётся случай пересдать карты в свою пользу. А пока…» Вслух я цитирую Высоцкого:
— Их — восемь, нас — двое. Расклад перед боем не наш, но мы будем играть. Серёжа, держись! Нам не светит с тобою, но козыри надо равнять.
