Земля живых (сборник) - Точинов Виктор Павлович (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
– А лекарство, доктор? Вакцина, она готова? – только и смог прошептать Кандид.
Старик нахмурился.
– Какая вакцина?
– В том послании вы говорили, что почти изобрели вакцину…
– Я такого не говорил, я точно помню свои слова. Да вы их сами можете еще раз прослушать, если мне не верите, радиорубка с передатчиком и антенной у нас на верхнем этаже находится. Мы транслируем этот сигнал круглосуточно. Благодаря ему многих и спасаем. – Старик легонько похлопал Кандида по плечу. – А насчет вакцины это уже слуховые галлюцинации, такое тоже бывает, часто в сопровождении с визуальными фантомами.
– Но как же…
– Я предлагаю вам отлежаться у нас. Вы очень устали. Вам надо отдохнуть. Хороший сон, еда, отдых – и вы сами все прекрасно осознаете. Я не могу вас заставлять – наша резервация построена на принципах непринуждения, – поэтому лишь спрошу – вы хотите остаться, чтобы прийти в себя?
Кандид глянул на мертвого Философа, опустил голову и тихо ответил:
– Да, я остаюсь.
В комнате было тихо, тепло, уютно. Окна хоть и зарешеченные, но чистые – их каждый день протирает санитар.
– Умник Философ мертв, и это хорошо – будет легче идти.
– Тебя ведь нет на самом деле? – прошептал Кандид, косясь на девочку.
– Ну и что с того? Ты ведь есть. И ты меня видишь. – Надя закурила сигарету, оценивающе посмотрела на Кандида. Чеканя слова, проинструктировала: – Сейчас придет санитар, принесет еду. Отвлеки его разговором, а сам в это время незаметно возьми вилку. Как только он отвернется, вонзи вилку ему в шею. Да рот не забудь заткнуть, чтобы не орал. Потом найди ключи от своей палаты.
– Что?! Зачем убивать?! Я ведь могу просто уйти, старик говорил.
– Не можешь. Резервацию организовали военные. Тебя просто так уже не выпустят, пока не излечат. А потом ты уже и сам не захочешь никуда идти. Потом ты уже ничего не захочешь. Ты просто превратишься в овощ, в живого мертвеца, душа умрет, останется только оболочка. И чем ты будешь лучше тех, кто ходит за периметром в поисках новой жертвы?
Кандид хотел возразить, но не нашелся что сказать.
– Внизу, на первом этаже, есть оружейная комната. Но там охрана. – Надя прищурилась, высверливая взглядом дырку на лице Кандида. – Охрану тоже надо убрать. Бери оружие и выходи на улицу, там стоит машина, в ней я и буду тебя ждать.
– Я болен. Не в порядке, – прошептал Кандид, обхватив голову руками.
– Это не имеет значения. Ничего в этом мире теперь не имеет значения, кроме одной вещи. Вакцина. И ее здесь, в этой душной больнице, нет. Все эти врачи сдались, они не ищут спасения, они лишь поддерживают жизнь. Но надолго ли? – Надежда придвинулась так близко к нему, что он почувствовал запах ее кожи – давно выветрившийся бледный аромат цветочного мыла и более явственный – пота, и от этого стало еще труднее поверить в то, что ее не существует на самом деле. – Все мы смертны. Поэтому надо найти вакцину, пока не поздно. Тебе решать, как поступить – остаться здесь или идти дальше, за спасением для своей семьи. Выбирай.
– Философ говорил, что их уже не вернуть, – вяло попытался возразить Кандид.
– Философ мертв. Надежда жива.
– Ну да, она всегда умирает последней, – невесело улыбнулся Кандид.
– Верно, – кивнула девочка и пошла прочь, сквозь стены и двери, как призрак, прямиком на первый этаж и на выход, туда, где стояла их машина, оставляя его наедине со своими мыслями.
…Когда санитар убирал пустую посуду с тумбочки Кандида, вилки на разносе не было.
Ася Михеева
Во имя Петра и Павла
Анна Александровна спала, когда они подъехали. Но от звука, с которым пила-болгарка взрезала железную дверь круглосуточной аптеки, проснулся бы и мертвый. Если они вообще спят, мертвые, кто их знает.
Окна у аптеки были бронированные – от наркоманов-то, но все-таки прозрачные. За месяц Анна Александровна нагляделась в окошко очень разного. Так что на всякий случай заползла под крепкий, сваренный еще в девяностые из какого-то могучего уголка прилавок и там притаилась. Щелок между фанерками, покрывавшими железную раму прилавка, было достаточно, чтобы подглядывать.
Дверные петли хрустнули. Эх, будь дверь поновее, понадежнее, – потосковала Анна Александровна. Аптека, конечно, не лучшая на свете спасительная капсула, но за окнами показывали совсем уж лютое кино. Даже когда на улице целыми днями ничего не происходило, о том, как оно, нонеча, не давала забыть застрявшая меж прутьев решетки кисть руки. Ее уже доедали опарыши, но кости пока не собирались распадаться.
Зашли двое. Оба в каких-то щитках и бронях, оружейные дула внимательно рассматривают комнату. Лиц, считай, и не видно.
– Проверь коридор, – сказал звонкий, почти мальчишеский голос.
Анна Александровна тихо легла на спину, сложила ладони трубочкой у рта и четко сказала вверх в эту трубу:
– Там никого нет.
Что толку? Прямо над ее головой из стены полетели куски штукатурки, на ноги посыпалось стекло. Очередь захлебнулась, послышался вскрик. Все тот же молодой голос злобно рявкнул:
– Чего ты палишь? И, твою мать, куда?
Второй голос что-то пробормотал, Анна Александровна не расслышала. На руки, прикрывавшие лицо, насыпалась колючая крошка, но двигаться она боялась.
– Где именно никого нет? – громко спросил молодой голос.
Она осторожно приподняла руки ото рта.
– По коридору направо две складские комнаты и налево туалет, дальше дверь в подъезд, она толще этой и заперта. За ней кто-то ходит. А тут никого нет, – она помедлила, – кроме меня.
– Никак живая, – удивленно сказал голос постарше.
– Не твоими трудами, – злобно добавил молодой.
– Ты мне прикладом чуть руку не сломал.
Захрустели шаги, один из них вышел в центр комнаты.
– Тетенька, что вы ели последний месяц? – спросил он как-то неестественно ласково.
– Диабетическую еду и витамины.
– А пили что?
– Ну, тут и минералки, и просто в бутылках еще даже искупаться пару раз хватит.
– А ни на что странное не тянуло?
– Повеситься пару раз, – горько ответила Анна Александровна неожиданно для себя.
Оба голоса понимающе хмыкнули.
– Живая, – решил окончательно молодой и велел: – Вставайте. Сань, узнай пока у Китайца, как там.
Пока она выпутывалась из осколков витрины и поднималась на ноги, второй протопал к дверям. Анна Александровна медленно обошла прилавок и остановилась посмотреть своему освободителю в лицо.
Примерно ее роста, для мужчины мелкий. Глаза между шлемом и корявым щитком серые, ледяные.
– Ансанна? – вдруг спросил он.
– Что?
– Ансанна? Вы ж у нас были медсестрой, нет?
Из школьного медкабинета Анна Александровна ушла в ночные дежурные уже года три как. Но гляди-ка, кто-то вспомнил.
Он повернулся, не отводя внимательного взгляда от женщины.
– Сань?
– А?
– Я вот думаю, мне докладывать Моисеичу, что ты нам чуть медсестру не застрелил, или смолчать?
– Сука, – неопределенно отозвался Саня.
– Если тихо, давай мешки таскать. Ансанна, думайте, что тут ценного в первую очередь и во что лучше паковать. Времени у нас полчаса в лучшем случае.
Анна Александровна кивнула и кинулась вытаскивать коробки покрепче. Только потом она сообразила, что подчинилась не автомату, все еще направленному в ее сторону, а твердому деловому тону.
Он прошел мимо нее к дальней двери, постоял там, прислушиваясь. Заглянул быстро в каждый из микроскладов и только тогда повесил автомат за спину.
Саня заходил, брал упакованные Анной Александровной ящики и утаскивал наружу.
Она выгребла всю перевязку, что была в аптеке, и начала сыпать уже все подряд. Желудок, простуды, печень, диабет… Для потенции, ха-ха. Нет, этот ящик пусть остается. Она наклонилась, вытряхивая упаковки антигистаминных с полки прямо в коробку.
– Эй, бери-ка второй конец, – скомандовал парень у нее за спиной.
