Африканский гамбит (СИ) - Птица Алексей (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
Мой сброд встретил нападающих приветственными криками, вызывающим поведением, и голыми чёрными жопами, которые были показаны им при отступлении. Ну, а как вы хотели, когда на вас бегут с копьём и щитом, а у вас из оружия только нож и гм… храбрость, которая ещё и мешает вам бежать.
Так и хотелось крикнуть… «Заманивай, заманивай». Но я молча стоял на холмике, и смотрел, как будет дальше развиваться сражение за Вау, по плану, или без плана.
Сражение взбрыкнуло, и решило развиваться не по плану. Вслед за дикими арабскими и донколанскими копейщиками, которым не понравился вид убегающих мужских ягодиц, высыпали, словно горох из консервной банки, стрелки.
Не мудрствуя лукаво, они решили поддержать своих товарищей, и открыли пальбу в сторону убегающих, не заботясь о том, что могут попасть в своих же товарищей.
Подумаешь, пара-тройка убитых, и с десяток раненых, война она на то и война, все спишет, а потом можно будет рассказывать у ночного костра, как подстрелил своего друга. О пардон… не друга, а дикого и кровожадного негра, что пришёл к нам с копьём, а погиб от пули товарища.
Убегающая толпа моих воинов просочилась сквозь своих собратьев, что стояли позади, и как два ручейка, раздалась в противоположные стороны. Воины, которые стояли впереди, дали разномастный залп из выданных им старых винтовок, и также дали дёру, уносясь с линии огня.
Несколько особо одарённых, побежали было не туда, куда надо, но были сбиты с ног брошенными дубинками, и тем самым спасены от смерти. В самом конце моего строя стояла стрелковая сотня, впервые подвергшаяся испытанию, находясь в бою, а не на учебном полигоне.
Их было четыре шеренги, по двадцать пять человек. Настало время показать всё то, чему я их научил за месяцы упорных тренировок, ну они и показали.
Вытащив свой древний рог, я выдул протяжный звук сигнала на открытие огня. Первая шеренга дала слитный залп, и упала на землю, чтобы в положении лёжа перезарядить оружие. Вторая шеренга, вслед за первой, дала залп и присела на колено. Над их головами дала залп третья шеренга, и также присела вслед за второй перезаряжаться, уступив место последней, которая выстрелила вслед за остальными.
Выстрелы буквально выкосили первые ряды наступающих шеренг донколанцев. Процедура повторилась, вызвав ещё большие потери, панику, и растерянность. Прозвучал второй сигнал рога, и мои трусливые негодяи вновь пошли в атаку, светя своими голыми чёрными задницами, но теперь уже мне.
Вместе с ними бежали и те немногие, что владели огнестрельным оружием, время от времени останавливаясь, и открывая одиночный огонь из винтовок.
Сотня стрелков, защищающих город, тоже непрерывно стреляла, вопрос был в кого. Копейщики смешались, и отхлынули назад, к стенам города. За ними бежали, дико при этом завывая, шеренги слабо вооружённых негров. Раскрашенные в боевые узоры, с перьями, клыками и масками на головах, они выглядели эффектно, но слабо влияли на исход битвы.
Залпы винтовок донколанцев, также стали выбивать из их рядов то одного, то другого воина. Мои стрелки вовремя сократили расстояние и вмешались в исход сражения, открыв пальбу со всех сторон уже не четырьмя, а двумя шеренгами.
Бросив стрелять во всё, что движется, донколанцы быстро отступили за ров и укрепления города, оставив убитых и раненых. Наша атака захлебнулась, и шеренги моих голых, но храбрых воинов были вынуждены отступить. Я не стал вводить в бой вторую сотню «аспидов», во главе с Момо. Что-то подсказывало, что это было лишним, и мне было жалко людей. Махдисты явно не хотели сдаваться без боя, а потери мне были не нужны.
Мои войска отошли на прежние позиции, забрав своих раненых, и пока оставив убитых. Поле боя осталось за нами. Сотни стали перегруппировываться для следующего боя, когда над несерьёзными укреплениями города появился парламентёр и стал орать, призывая к вниманию.
Ну что ж, говорить — не воевать, твою мать. Группа парламентёров явилась с предложением о почётной капитуляции и разрешением покинуть город вместе с теми жителями, которые не хотели оставаться на милость победителя. Меня их предложение устроило, подкреплённое, к тому же, солидным выкупом.
На сборы они попросили три часа, после чего вышли из города, подойдя к реке, погрузились на большие плоскодонные лодки, и, отдав выкуп, отчалили в сторону Хартума.
Вау… город Вау мой. Пришлось дать указание грабить, но никого не убивать. К небу поднялся чёрный столб дыма. Старые циновки горели, правда, плохо, но пальмовое масло и старый буйволовый жир поддали необходимой густоты и черноты.
Эмин-паша заявился только на следующий день, когда отряда махдистов уже и след простыл. У него было мало людей, всего около сотни солдат, носильщиков и приближённых, убежавших вместе с ним, и скитавшихся по Южному Судану в поисках помощи в организации сопротивления восставшим. Судя по небольшому количеству людей, дела у него шли плохо.
Это был худощавый мужчина, выше среднего роста, с тонким, интеллигентным лицом, украшенным небольшими усами, и резкими пронзительными глазами. Говорил он резко и отрывисто, сразу попытавшись меня осадить и подчинить.
Ничего себе наезды. Не успел в дом ко мне войти, а уже с такими правами, которых и у меня не было. Пришлось осадить нетерпеливого седока, ссадив с горячего коня под названием наглость. Ну, с кем не бывает. Был большим начальником, стал изгоем и беглецом, но беглецом с большими возможностями и деньгами.
Южный Судан, это не только ценный мех диких обезьян, но и две, три сотни килограмм слоновой кости в месяц, которая так нужна гордым европейцам, и прочим американцам, для клавиш пианино, украшений и прочих безделушек. Ну, и попутные товары не менее ценны, чем слоновая кость… в общем, есть за что бороться.
Оглядев меня, сидевшего в одной из приглянувшихся мне хижин, на деревянной скамье, застеленной чистой циновкой, он наверняка подумал: — «Что это грязный нигер, который смеет ставить тут условия, и пытается казаться хозяином положения, ату его ату».
— Добро пожаловать в захваченный моими верными соплеменниками город, — начал я разговор с однозначных фактов.
— С кем имею че… возможность разговаривать?
— Я верховный вождь народа банда, и владею территорией от реки Убанги на западе, до реки Уэле на востоке. Под моим началом тысячи воинов, готовые идти за мной, хоть на край Африки.
Получилось немного хвастливо, конечно, но выходить из образа туповатого нигера было нельзя.
— Несомненно, ваши территории весьма обширны, а воины ваши сильны и свирепы, но что вы можете мне предложить?
— Предложить я могу вам этот город, а также город Ньяла, захваченный мною ранее. Взамен мне нужно оружие и патроны, хорошо бы ещё иметь полезные мелочи, вроде железных фляг, которые я видел у ваших людей.
Эмин-паша задумался, оценивая моё предложение и просчитывая свою выгоду. Судя по его поведению, он навёл обо мне все справки, которые смог добыть из того противоречивого клубка сплетен и слухов, что окружали мою скромную персону.
— Скажи мне, вождь, как долго ты собираешься воевать с махдистами?
— До тех пор, пока Аль-Максум, и все его соратники не будут мертвы, — незамедлительно ответил ему я.
Мой ответ явно удовлетворил его. Дальше разговор перешёл в область торга, постепенно скатившись на частности. В общих чертах, мне удалось договориться с ним. Я должен был продолжить свой путь к озеру Альберта, очищая его территорию от махдистов. За это Эмин-паша запрашивал помощи от своих хозяев, и получал её оружием и снаряжением, через территорию Южной Родезии, или английского Сомали, либо другим способом.
Пути получения им требуемого, меня не интересовали. Через три месяца, я должен был с ним встретиться, также возле озера Альберта, и получить обещанное, а потом ударить по Южному Судану, и освободить его от восставших махдистов. Задача была непростая, но решаемая.
Я продиктовал список всего необходимого секретарю Эмин-паши, который записал всей на бумагу. Обширный список вызвал внимательный взгляд Эмин-паши. Почувствовав его взгляд, я рассказал о том, какой у меня есть замечательный, и к тому же белый, советник по имени Луиш (почти белый и почти пушистый).
