Звезда жизни - Гамильтон Эдмонд Мур (книги онлайн полностью .TXT) 📗

Но Хаммонд не полностью доверял самому себе. Сейчас у него ещё хватает сил, однако как он будет вести себя в минуты агонии от удушья? Конечно, он далеко не герой, но и выглядеть трусом в глазах землян ему тоже не хотелось.

С внезапной решимостью Хаммонд стал отстукивать своё последнее послание:

Закончив, он заметил, что красная лампочка «радиосвязь» на пульте управления погасла, и вновь откинулся на спинку кресла, весь дрожа от возбуждения.

Все, ниточка, связывающая его с Землёй, окончательно порвалась. Теперь уже нет опасности шокировать землян своими воплями и стонами. Пусть они прочтут в утренних газетах его последнее послание и восхитятся мужеством и стойкостью духа своего собрата. Людям нужны герои, так пускай же от нелепой гибели будет хоть такая польза.

Теперь он был абсолютно один.

Хаммонд посмотрел на экран и увидел впереди сияющие россыпи звёзд. Там, среди этих холодных равнодушных огней, он и должен умереть — первым и, увы, далеко не последним из астронавтов.

Странно было вспоминать, что ещё мальчишкой он кричал от восторга, узнав о запуске первого спутника. Он жил тогда в маленьком городке в штате Огайо и бредил космосом. Впереди были годы упорной учёбы в институте, которую он ухитрялся совмещать с занятиями спортом и обучением профессии пилота. Одним из немногих он был отобран в группу подготовки астронавтов, больше года готовился к первому полёту вокруг Луны — и ради чего? Чтобы бездарно и бессмысленно погибнуть из-за неисправности в каком-то реле времени?

Слава богу, что на Земле не осталось никого, кто бы мог близко к сердцу воспринять весть о его смерти. Родители погибли несколько лет назад в автокатастрофе, и это оказалось решающим фактором, убедившим Виллинга выбрать из нескольких кандидатов именно его, Хаммонда. Что сейчас чувствует старина Джон, вложивший в эту злосчастную экспедицию всю свою душу?

Впрочем, это тоже не имеет значения. Сейчас важно только одно — когда он, Хаммонд, умрёт.

Он вновь посмотрел на панель управления. Кислорода осталось всего часа на два, даже если считать небольшой запас в баллонах катапультного устройства. Всего два часа жизни… нет, два часа агонии, ужаса перед неизбежной смертью!

Хотя зачем ждать так долго? К чему испытывать мучительную пытку удушья? Всё, что нужно сделать — это слегка приоткрыть люк, и тогда ледяная пустота космоса покончит с ним милосердно, без боли и страданий. Он попросту уснёт, уснёт навсегда…

Хаммонд расстегнул уже ненужные пояса безопасности и нагнулся к тяжёлой рукоятке, управляющей замком люка. Не очень геройский поступок, но люди должны простить ему эту слабость. Он готов был бы бороться за жизнь, но как? Только чудо может спасти его, чудо, в которое он совершенно не верил.

Внезапно в нём проснулась почти уже угасшая жажда жизни. «Не делай этого, не открывай люк! — услышал Хаммонд отчаянный вопль, идущий откуда-то из глубин подсознания. — Быть может, кто-то в последний момент прибудет тебе на помощь: бог, дьявол, зелёные пришельцы, кто угодно… Не лишай себя последнего шанса на спасение!»

«Чушь, глупость, — подумал он, вновь закрыв глаза. — Зачем обманывать себя, к чему нелепые попытки уйти от очевидных фактов? Надо задушить в себе этот трусливый голосок».

Нужно быстро и решительно открыть люк, иначе чуть позже он просто не сумеет этого сделать. Что ж, не самая плохая смерть.

Хаммонд в спешке стал поворачивать рычаг, опасаясь, что решимость может вновь покинуть его.

Когда замок звучно щёлкнул, открывшись, он нажал на стенку люка. Воздух со свистом вырвался из кабины через образовавшуюся узкую щель. Хаммонд не стал раскрывать его дальше — не хотелось, чтобы взрывная декомпрессия разорвала сосуды и превратила его в окровавленный кусок замороженного мяса.

Он вновь сел в кресло и стал ожидать конца. Только теперь Хаммонд понял, насколько он устал за прошедшие ужасные дни. Ничего, скоро отдохнёт…

Внезапно его тело стало сотрясаться от дрожи. Ледяная пустота ворвалась в лёгкие. Отчаянно ловя непослушным ртом остатки воздуха, он в панике попытался закрыть люк. Эта смерть оказалась вовсе не безболезненной!

Однако он не смог даже пошевелиться. Вскоре его поглотила тьма.

Глава 2

Тьма затопила все вокруг, но не принесла ожидаемого небытия. Хаммонд почему-то не потерял способности ощущать боль, и она постоянно росла, становилась мучительной, огненной. Кажется, он ещё пробовал дышать, содрогаясь в агонии.

Но как мог дышать мертвец? Выходит, он не умер? Конечно, не умер, раз способен мыслить. Мыслить?!

Хаммонд был потрясён. Небытие почему-то не оказалось полным. Его мозг продолжал работать, а лёгкие расширялись и сжимались, вдыхая и выдыхая воздух, которого не могло быть.

Он попробовал пойти дальше и открыть глаза, но не сумел. Он не мог даже пошевелиться, хотя чувствовать всё же мог. Лёгкие сотрясались от конвульсий, но, кажется, начинали работать. А что же остальное тело?.. И вскоре он почувствовал, что пальцы его рук сжимают какие-то раскалённые прутья. Нет, не прутья, а подлокотники кресла. Но почему они раскалены, когда им надлежит быть холодными, как космическая пустота?

Затем послышался тонкий, свистящий шум, монотонный, угрожающий. Боль нарастала, и, наконец не выдержав мучительной пытки, Хаммонд сумел оторвать опалённые огнём руки от раскалённых подлокотников.

И тогда он впервые открыл глаза и сквозь красный туман сумел разглядеть окружающее. Оказалось, что он по-прежнему находится в кабине своего корабля. Люк был слегка приоткрыт, и свистящий шум доносился со стороны щели. Но воздух больше не выходил из кабины — наоборот, он почему-то врывался внутрь! Разреженный, ледяной, донельзя насыщенный озоном — но воздух! Стенки же корабля, напротив, были раскалены.

Что происходит? Хаммонд пришёл в себя едва ли не на треть, но осознавал, что этого просто не может быть. Он должен был умереть от отсутствия кислорода. И всё же оставался жив. Почему?

Память неожиданно сработала, подсказав странный термин, о котором он узнал на одном из занятий во время подготовки к полёту. Время Полезного Сознания, то есть время, в течение которого человек мог спасти самого себя при резкой утечке кислорода. Даже в пяти милях над поверхностью Земли оно составляло менее двух минут; ещё дальше, в космосе, оно составляло считанные секунды. Эти секунды давно истекли.

Кислород? Хаммонд вдруг вспомнил о баллонах с кислородом, находившихся рядом с катапультным устройством, и инстинктивно протянул к ним руку. Его сознание вновь помутилось от этих усилий, так что ему пришлось открывать кран почти вслепую.

Пальцы почти не работали, и всё же после нескольких неудачных попыток цель была достигнута.

Поток оживляющего кислорода проник в жаждущие лёгкие. Тело забилось в конвульсиях, и постепенно Хаммонд пришёл в себя.

Отдышавшись, он тупо посмотрел в сторону иллюминатора. На чёрном полотне космоса медленно плыли звёздные поля. Да корабль просто вращается вокруг своей оси! Вскоре из-за края экрана стал вспухать огромный серо-зелёный шар. Что-то он напоминает…

Не сразу, но Хаммонд понял, что увидел, и не мог сдержать крик изумления. Гигантский шар, задёрнутый пеленой серых облаков, был не чем иным, как Землёй!

Планета вскоре исчезла с экрана, вновь появились звезды — и ещё что-то. Оказалось, что стекло экрана начало плавиться и покрываться множеством мелких пузырьков. Корабль продолжал нагреваться, воздух стал раскалённым, но Хаммонд терпеливо ждал, пока серо-зелёный шар вновь не появился в его поле зрения.

Да, сомнений не было, это Земля. Земля!!

На этот раз он сумел более тщательно разглядеть смутные очертания материков. «Искатель» находился милях в сорока над поверхностью и двигался вниз по касательной траектории со скоростью не меньше двадцати тысяч миль в час. Но… но это было невозможно! Когда он открыл люк, пытаясь покончить счёты с жизнью, корабль двигался в сторону, противоположную Солнцу. Вернуться назад он мог только спустя сотни лет — и всё же перед ним Земля.