Навь. Книга 2 (СИ) - Юллем Евгений (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
Так вышло и на Руси. Возведенные когда-то самим Владимиром-крестителем идолы были им порублены и спущены в реку, те, кто не захотел принять новую веру, были вырезаны под корень. Но все вышло не так, как хотелось — язычество осталось. Пусть и почти все служители славянских богов погибли, в тайне от власти и церкви люди сохранили свою веру в старых богов, продолжали творить обряды и воспитывать новых волхвов и ведунов. Сейчас язычество переживало новый расцвет благодаря бездумному, как говорили священнослужители, указу императора Алексея, сто лет назад отделившему церковь от государства. Правильно, если учесть, что, как и во времена Петра Первого, непомерные привилегии церкви стали угрожать самому самодержавию и существованию Империи, кто же потерпит такое! И как тот же горячо ненавидимый духовенством Петр, Алексей Первый, взойдя на престол, нанес по церкви мощный удар, указав ее место в Империи, пресекая смуты и волнения уже не огнем и мечом, а штыком и артиллерией. Теперь уже церковь начала опасаться за свое существование и была вынуждена договариваться с властью. Российская Империя стала многоконфессиональной державой, в которой вера стала личным делом каждого. В том числе и языческая, почти уничтоженная за все это время.
Более того, неоязычники-волхвы были приближены ко двору государя-императора, входя в его самый ближний круг. Государь был падок на мистику и волшбу, и чудеса, которые не могла сотворить церковь, удавались язычникам. Их магия, или волшба, творила порой невероятные вещи. Например, история с другим фигурантом, графом Драбицыным, пренеприятнейшим для церкви человеком. Якшается с язычниками, да что там якшается, практически он протеже генерала службы охраны Радогорцева, также известного как Дед Козьма, волхв и непревзойденный боец. А после этого случая он их навеки. И надо же, когда случилась неприятность с его сыном, никто не смог помочь — ни доктора, ни священники. Только Кресислав, друг Императора, смог, опровергнув вердикты докторов и сорвав приготовления к панихиде священников, вернул к жизни его сына. А так было бы хорошо, если бы Драбицын-старший в своей безутешности вернулся бы в лоно церкви, тогда вся служба безопасности Империи постепенно была бы под контролем епархии…
— Кресислав, — вновь задумчиво, словно отвечая своим мыслям, протянул митрополит.
— Что прикажете делать, Владыка?
— С Кресиславом? Пока ничего. Наблюдать, собирать информацию, пополнять досье — все, как раньше. Но не трогать и не предпринимать ничего без моего личного распоряжения. Рано нам еще делать ходы, не все фигуры на доске расставлены, и не все правила прописаны. Свободны.
Пока свободен. Но тут еще одно дело выяснилось, началось какое-то шебуршение в стане противника. В Ватикане пошло какое-то поветрие о переселении душ. И не просто волей божией, а человеческой. Митрополит был умнейшим и образованнейшим человеком, имеющим не только духовное, но и светское образование и докторскую степень по медицине. Все эти учения о реинкарнации из верований народов востока он считал ерундой, не заслуживающей внимания со светской точки зрения и грехом — с религиозной. Ну невозможно с точки зрения нейрофизиологии переселение душ, все эти опыты спецслужб САСШ по программированию и созданию другой личности потерпели неудачу. Две личности в одном теле — это чересчур. И даже уверения Ватикана о возможном вселении дьявола в тела людей и возникшем в связи с этим экзорцизме доверия не внушали, одержимость в девяносто девяти процентах случаев есть психическая болезнь. Еще Владыка Лука писал об этом, что среди бесноватых первым делом нужно искать психически ненормальных. И с точки зрения психиатрии доктор медицинских наук был с ним согласен. Но с точки зрения религиозной… Случаи одержимости бесами были описаны в бесчисленных исторических документах и теософских трактатах, ему доводилось изучать демонологию по первоисточникам. Часть случаев либо неверно описывала симптомы, либо упорно не ложилась в привычные рациональные рамки восприятия. Нет, разумеется, все не как в дешевых мистических фильмах, снимавшихся на бездуховном Западе, нет ни левитации одержимого над ложем, ни летающих по комнате предметах, ни орущих дурным демоническим голосом теток и детей — впрочем, эти и так в нормальном состоянии орут так, как будто в них вселился Сатана. Сверхчеловеческих сил никто не проявлял. На это способны только язычники, но там бесами и не пахнет, эти из другой оперы. Ну что, потыкать палкой в римскую берлогу? А, собственно, почему бы и нет?
Митрополит покосился на аппарат защищенной связи с орлом вместо диска номеронабирателя. Судя по оценке его инженеров и службы безопасности система ЗАС не взламывается, но на все бывают исключения.
— Ватикан, пожалуйста. Кардинала Ансельмо.
Несмотря на внешнее соперничество, у Русской Православной Церкви и Святого Престола было очень много точек соприкосновения — ведь обе церкви являлись столпами веры для миллионов и миллиардов. Даже названия на других языках были похожи — Ортодоксальная церковь и Русская Ортодоксальная церковь. Ну и многие из тех, кто несли веру в мир, были знакомы между собой, а зачастую были и в хороших дружеских отношениях.
— Ансельмо у телефона, — отозвалась через полминуты трубка.
— Здравствуйте, Ваше Высокопреосвященство. Как идут дела в вашей «Ватикан инкорпорейтед»? — как старые друзья, они обменивались ехидными замечаниями.
— Здравствуйте, Высокопреосвященнейший Владыка. Слава господу. А как поживает ЗАО РПЦ? — на том конце провода послышался легкий смешок.
— Тоже хорошо.
— Но я полагаю, Владыка, вы звоните не только поинтересоваться делами и здоровьем?
— Разумеется. До меня дошли слухи… — лучше сказать самому, вывести разговор на другой уровень. — Слухи, что у вас всерьез озаботились о переселении душ.
— Ничего об этом не слышал, Владыка, — несмотря на чистейшую связь, никаких эмоций кардинал не проявил. Интересно.
— Ну значит, это только слухи, Ваше Высокопреосвященство.
— Да, Владыка. Более того, это противно самим постулатам веры, хранителями которой мы выступаем.
— Совершенно верно. Ну ладно. Я наложу епитимью на клевещущих на наших братьев во Христе. Да хранит вас Господь!
— И вас, Владыка, — и в трубке послышались гудки.
Врет его Высокопреосвященство, ой врет. Как сивый итальянский мерин. Значит, все-таки правда, Рим озабочен этим вопросом. Значит, и нам пора озаботиться. Митрополит опять снял трубку телефона с гербом…
— Заходите, Кресислав, — Драбицын встал из-за стола в своем кабинете.
— Что же такого срочного, Ваше Сиятельство, стряслось, что вы меня вытащили к себе в кабинет?
— Стряслось, стряслось. А мой кабинет — это одно из самых защищенных мест Российской Империи. Здесь на не сможет подслушать никто.
— Знаю, — поморщился волхв. — Чувствую всю вашу эту богомерзкую технику, аж зудит и свербит от излучений.
Драбицын удивленно поднял бровь. Волхвы, оказывается, могут чувствовать то, что под силу только приборам.
— А вы думали, — усмехнулся Кресислав, словно подслушав его мысли. — Можем. Но не поэтому же вы меня вызвали, граф?
— Не поэтому. Католики и наша церковь заинтересовалась переселением, точнее вселением душ.
— Вот как, — Кресислав откинулся на спинку стула. — Они считают это реальным?
— Почитайте сами, — граф достал папку из ящика стола и пододвинул волхву. — Гриф сами видите какой.
— Вижу, — взгляд волхва скользнул по литерам «ОВ». Он раскрыл папку и углубился в чтение.
Граф наблюдал за лицом Кресислава, на котором не отражалось ничего, словно он читал передовицу утренней газеты.
— Хорошие у вас источники, граф, — наконец оторвался от чтения Кресислав.
— Я просто пожелал, чтобы друг Государя Императора знал, какая катавасия завертелась вокруг.
— И решили предупредить, — утвердительно сказал Кресислав. — За это — спасибо. Не в первый раз церковь устраивает бучу насчет этого. И что вы предлагаете?
— Мне интересно, что можете предложить вы, чтобы дезавуировать подобные утверждения.
