Миллионщик - Подшивалов Анатолий Анатольевич (книги онлайн бесплатно серия .TXT, .FB2) 📗
– Да, твое величество, купец-то наш каков, сам за заслуги владетельным князем стал, генерал-полковником, да еще царевну в жены получил, а полцарства в придачу?
– С полцарством там, Петя, заминка какая-то получилась, негус не хотел вроде эту Марию за купца отдавать, хоть и генерала статского русской службы, так купец от всего отказался, не надо, говорит, мне ничего, только девицу отдайте, любим, говорит, мы друг друга, и шварк эфиопу все ордена и бриллианты на стол. А тот и говорит, что ладно, земли верни, а титул тебе и ей и ордена дарую, с тем он и уехал, взяв, по существу, бесприданницу, в чем была. Ольга мне писала, что ей все, вплоть до чулок, пришлось покупать.
– Вот ведь эфиоп жадный, мать его, ну да наш миллионщик ее приоденет.
– Кто его знает, он ведь на экспедицию потратился, сам все покупал, вот корреспондент тут писал, Павлов, который в «Неделе» фотографии публиковал, что поил и кормил и казаков, и артиллеристов за свой счет, еще и пленным итальянцам с голоду умереть не давал, а населению их деньги из итальянского банка раздал. Вот ему на прощание на свадьбу и передали дорогой подарок – собрали в его провинциях от народа деньги на бриллиантовые украшения, чтобы великой княгине не стыдно было на чужбине без них. Говорят, бриллианты и рубины красоты неописуемой, откуда-то издалека привезли, там, где совсем дикари-людоеды живут и еврей-ювелир все красиво сделал.
– Откуда же там еврей, в Эфиопии-то.
– Как откуда, эфиопы, абиссинцы эти – они библейский народ, а кто царь Соломон был, неужто малоросс какой, ты, Петя, хоть гимназический курс помнишь?
– Нет, государь, не помню, давно это было, забыл уже. Но хоть и забыл, а как ты думаешь обойтись с этими молодоженами, неужто как Агасферу, Вечному жиду, им странствовать?
– Что же, придется им титулы подтвердить. Вон купец Демидов прикупил себе в Италии княжеский титул несуществующего уже княжества Сан-Донато и всю жизнь именовался князем Сан-Донато, да и потомки его тоже. Так что думаю сделать, как в русском паспорте у этой Марии записано: великая княгиня Мария Иоанновна Степанова-Абиссинская, паспорт-то ей русский посол выдал, права такие у него есть. А Иоанном предыдущего негуса звали, отца ее.
– Знаешь, твое величество, как-то не звучит княжеская фамилия «Степанова», пусть уж лучше будет, как газетчики придумали «Стефани», и купец наш бывший станет русским князем Стефани-Абиссинским.
– Умный ты человек, Петруша, жаль, пьешь много, а то сделал бы тебя канцлером, да боюсь, захрапишь ты где-нибудь в уголке на дипломатическом приеме… Так что спи лучше в моем кабинете, здесь тебе никто пенять не будет!
Глава 6. Посиделки с царем
12 сентября 1892 г. Кронштадт
Как вы думаете, кого мы первого увидели на родной земле?
Оркестр! – Неправильно. – Барышень с цветами! – Опять неверно.
А первым, кого мы увидели, был жандарм. Дальше стояли еще официальные лица в форме таможенного ведомства, пограничной стражи и еще кто-то. А уж дальше, метрах в пятидесяти, за заборчиком, были шляпки дам и барышень, извозчики и прочая гражданская жизнь.
Я ожидал такого исхода событий, поэтому провел подготовительные беседы с личным составом, как себя вести и что говорить. Ведь, как только мы покинули Стокгольм, казаки, артиллеристы и добровольцы стали выходить на палубу, вглядываясь, не покажется ли там «Расея». С Нечипоренко было проще всего – я ему объяснил, что золото – это плата им от негуса за службу, пошлину, конечно, возьмут, но лучше иметь каждому при себе свое, а то большое количество вызовет ненужные вопросы, почему так много и кому все принадлежит. За погибших деньги держать отдельно и объяснить, что это деньги семьям тех, кто голову сложил на чужбине. Служить негусу было официальное разрешение. Показал ему расшифрованную телеграмму и дал переписать номер и дату, там же было о выплате компенсации за лошадей и оружие. Вот оружие, кроме личного, придется сдать, хотя надо попробовать оставить винтовки – ехали же с ними до Одессы, может, и здесь пройдет. С артиллеристами тоже все гладко прошло. А вот что касается старателей, то им придется проехать на Монетный двор в Петропавловку, там пробирный мастер определит пробу золота, все взвесят, и когда привезенное золото пройдет аффинаж, его можно получить в слитках или монетами. Сказал, чтобы везде требовали бумагу с подписями и датой. Обойдется все где-то в пять процентов от стоимости аффинажного золота. Толстопятов был этому не очень рад, но делать нечего, я его еще в Афинах предупреждал. Сказал ему, чтобы в любом случае потом меня в «Англетере» нашел.
Я сказал всем, что остановлюсь в «Англетере» на два-три дня и, что если будут какие проблемы, обращаться ко мне в гостиницу. У меня оставалась валюта в ассигнациях – более ста тысяч фунтов (снятые в лондонском банке после обмена в Александрии полутора миллионов лир плюс то, что было у губернатора), около 10 тысяч франков и столько же в германских марках (привет от беглого асмэрского кассира). 300 лобанчиков и чуть более 800 золотых по 20 лир – это остаток казенных денег, за которые надо отчитаться. Оставалось немного подарочного холодного оружия, которое тоже надо было сдать – абиссинцы, как правило, предпочитали новые златоустовские шашки, хотя выданное для подарков старинное оружие мусульманской работы с изречениями из Корана и золотой насечкой очень здорово пошло в качестве дипломатических подарков европейским государям – греческому и датскому королю, да и Сандро от меня получил, отправляясь к шведскому королю, шашку и кинжал старой работы. Их супругам преподносились оставшиеся подарочные серебряные зверьки Фаберже, а также кубки русского черненого серебра. Отдельно я сложил свои вещи – кинжал с рубином, купленный бароном в Константинополе и подаренный мне офицерами, щит и шлем Салеха, свой абиссинский щит и саблю кеньязмача. Соответственно, мои ордена и драгоценности Маши в шкатулке. Так что все было готово к таможенному досмотру.
Перед Кронштадтом нас встретил катер с лоцманом, который провел «Чесму» обозначенным фарватером мимо фортов. С катером был послан офицер, который передал командиру броненосца запечатанный пакет. Сломав сургучную печать, командир прочитал короткое послание и сказал, чтобы Сандро собирался, его ждет в Зимнем император, и катер отвезет его прямо на дворцовую пристань, как только прибудем в Кронштадт. Мне было предписано грузиться на этот же катер и прибыть в Главный Штаб через три часа к генералу Обручеву. Со мной дозволялось ехать Маше и денщику, разместиться в гостинице и сразу же направиться в Главный Штаб. Я простился со всеми и еще раз напомнил, где я остановлюсь, а в Москве у меня дом на Рогожской заставе, так что всегда буду рад видеть там своих товарищей по походу. Казаки крикнули «Ура атаману!» и другие тоже их поддержали. Так и отвалили от броненосца, Маша тоже махала рукой и ей махали в ответ.
Поскольку было холодно, пришлось накинуть летнее пальто дипломатического ведомства на вицмундир, хотя и с петлицами действительного статского, но видно, что самодельными. Когда грузились на катер, больше всего места заняли Машины картонки со шляпками и прочей галантереей. Маша была одета тепло, хотя все равно мерзла на ветру, но с интересом наблюдала возникающий впереди город. Вот уже пошли мимо борта гранитные набережные и чугунные арки мостов, здание Кунсткамеры на одном берегу и огромный Исаакий на другом, который Маша приняла за царский дворец. Я сказал, что это храм и жить мы будем рядом с ним, в хорошем отеле. Пройдя под Дворцовым мостом, катер развернулся и ловко причалил к дворцовой пристани (это там, где теперь стоят туристические катера, отправляющиеся в Петергоф). Сандро соскочил на пристань, с ним был вестовой с его чемоданом. Великий князь сказал, что мы можем запросто заходить к нему, адреса, правда, не оставил. Мы тоже выгрузились и на двух извозчиках поехали в «Англетер». Спросил большой номер с комнатой для прислуги. Сказали, что такое возможно только в люксе и предложили два на выбор. Остановились в том, что был ближе к памятнику Николаю I. Потом я оставил Машу с денщиком разбирать вещи и поехал в Главный Штаб. Доложился дежурному офицеру, и меня тут же проводили к Обручеву. Генерал радушно меня принял и стал расспрашивать о путешествии. Не успел я толком начать повествование, как зазвонил телефон, Обручев сказал, что император требует меня немедленно в Зимний. Я сказал генералу, что не в парадной форме и услышал из трубки, поскольку стоял рядом: «Как не одет, не голый же он, пусть в том мундире как есть и идет – тут всего-то площадь перейти».
