ZEUS. Синдром защитника (СИ) - Кельт Владимир (читать книги TXT) 📗
Мысли команды были разными. Обрывки цветных снов и кусочки воспоминаний. Рой из сумбура и каскад впечатлений, порожденный пережитым днем. Не все из них понравились, не все она хотела бы знать. Окунаться в чужое сознание – дело гадкое, отбирающее жизненные силы, и если нет навыков, то потоки могут свести с ума, превратить в одержимую. Благо псион не давал сорваться в бездну.
Веда сконцентрировалась и попыталась отыскать Аллерта, надеясь, что черное зеркало – лишь игра собственного рассудка.
Человека с сильной энергетикой легко почувствовать – от таких за версту разит уверенностью – и чем ближе она подбиралась к капитану, тем больше сознание поддавалось ледяной глади. Черное зеркало. Оно там, в его голове...
Но сейчас оно другое.
Средь льдин ярким пламенем разгорались чужие эмоции. Чувства то вздымались, будто гребень одинокой волны, то притихали, утомленные страстью. Веда не слышала Рэйна Аллерта в ворохе эмоциональных брызг. Она слышала Бьянку.Горячий шепот слетал с губ девушки, срываясь в стоны. В крепких объятиях капитана она становилась бушующей рекой, что вот-вот превратиться в водопад.
Эмоции Бьянки диким всплеском ворвались в сознание. Веда вдруг поняла, что задыхается, лишь сладостные стоны вырывались из груди. Тело задрожало под натиском электрических импульсов.
Крик. Пустота.
Веда соскочила с кушетки, будто матрас вдруг обернулся раскаленными углями. Руки тряслись, по спине пробегали мурашки. Прерывисто дыша, она поплелась к рабочему столу и рухнула в кресло, словно подкошенная.
Из хэндкома выскользнуло меню. Отчет для господина Балатье получил новые подробности.
[1] «Прошу Тебя, Творец, наполни благодатью, дабы, познать Твое ангельское воплощение…» отрывок из молитвы «Благодать»
[2] Веда, когда ты принимала псион?
[3] Вчера
Глава 5. Побег от реальности
Фрегат «Пламя», координаты неизвестны.
Ли́са не знала наверняка, сколько провела на борту «Пламени». Умом она понимала, что после рейда работорговцев вряд ли прошло больше пяти дней, но заточение все равно походило на вечность. Дни слились в нечто серое, горькое и страшное. Где начиналось завтра и заканчивалось вчера ‒ она давно перестала различать; куда ее везли ‒ тоже оставалось загадкой. Скорее всего, корабль зайдет на посадку в порту ближайшей колониальной планеты, где служители Ордена отправят заключенных в казематы и проведут очередной допрос.
Последнего Лиса боялась. В допросной «Пламени» с ней уже говорил инквизитор Хиото: сначала любезно просил обратиться к лику Творца и признаться, а когда отказалась ‒ избил. Врала она отвратно, но желание жить было столь сильным, что на допросе Лиса превращалась в искусную лицедейку. Стойко терпела унижения и боль, бормотала наспех выдуманную легенду и не признавала вины. Возможно, ей удалось обвести вокруг пальца Хиото, но удастся ли сделать тоже самое, когда за допрос примется кто-то из Магистрата? Если она сломается, если проиграет, то умрет.
Системы корабля монотонно гудели ‒ тихий, едва уловимый гул, будто в обшивке кто-то спрятал улей с пчелами. В тесной камере не было ни матраса, ни хотя бы простыни. Вместо кушетки кусок вмонтированного в стену затертого пластика, на котором почти невозможно лежать, не отдавив себе бока. Кругом металлические холодные стены ‒ грязные, с пятнами ржавчины вокруг шурупов.
В надежде заснуть, Лиса свернулась калачиком. Только минуте спокойствия было не суждено превратиться в нечто большее ‒ приступ кашля заставил легкие сжаться. Лиса прикрыла рот рукой, кашляла и харкала, пока на глаза не навернулись слезы. Горло драло так, будто она проглотила горсть битого стекла. Щеки пылали, а лоб оказался горячим. Не мудрено простудиться: в камере чуть больше десяти градусов, а на ней лишь длинная белая рубаха из тонкого хлопка.
Лиса провела рукой по волосам, которые оказались жирными на ощупь. Некогда шелковистые медные локоны за время заключения превратились в грязные сосульки. Заплетя косу, она принялась растирать плечи, потом помассировала ступни. Теплее не стало. Чтобы согреться нужно двигаться, ведь нельзя сутками лежать, словно мертвец в склепе.
Она соскочила на ноги. Цепь, что тянулась от кольца в стене к браслету на щиколотке, с грохотом ударилась об пол. Подняв подол рубашки, Лиса нагнулась к цепи, ухватили пальцами массивные звенья и дернула. Железная змея поддалась, теперь можно сделать несколько шагов.
Цепь монотонно звенела. Постепенно звон превратился в мелодию, напоминающую одну из тех песен, что в детстве ей напевала няня.
Лиса замерла и прислушалась – не показалось, это действительно песня. Та самая! Неужели за стеной кто-то есть? Она прильнула к перегородке, пытаясь разобрать слова. Приятный женский голос устало напевал:
В небе родном вспыхнуло пламя,
Далекие звезды подарят закат.
Мне мама шептала: Творец только знает,
Когда нам с тобою расстаться велят...
Недослушав песни, Лиса затарабанила по стене:
– Эй! Вы меня слышите? Эй!
– Слышу, не ори, – измождено протянула женщина.
– Простите. У меня из-за простуды ухо заложило. Как вас зовут?
– Никак. Твое имя мне тоже не интересно, ‒ раздалось за стеной. ‒ Даже если бы я и спросила, ты ведь все равно не скажешь.
– Хорошо, не хотите знакомиться – не надо. Вы случайно не знаете, куда нас везут?
Ответом был хриплый смех с нотками издевки.
– Куда? Трибунал, эшафот, аутодафе. Выбирай! Если не выберешь, то инквизиторы решат за тебя. Но ведь ты уже решила, верно? За себя решила и за всех нас решила, ‒ женщина снова рассмеялась, писклявый хохот походи на лай гиены. ‒ Только не делай вид, будто не понимаешь, лгунья. Из-за таких как ты за нами охотятся служители Ордена. Из-за тебя. Ты необычная, но ты им врешь. Скажи правду. Признайся. Нас освободят, подарят спасение… Зачем ты врешь, отступница? Зачем мучаешь?
Лиса отпрянула от стены, словно та вдруг оказалась увита колючей проволокой.
– Никакая я не отступница! Хватит нести чушь!
– Чушь… Не чушь… Правда, или неправда… Кто знает? – бормотала незнакомка. – Никто не знает, где заканчивается глупость и начинается интуиция. А я знаю. Я все слышу.
Лиса разочарованно вздохнула. Единственной собеседницей оказалась сумасшедшая.
– Тогда ты должна знать, что сошла с ума.
Раздался душераздирающий стук ‒ умалишенная тарабанила по стене и дико вопила:
– Ты! Это все из-за таких как ты! Молчишь?! Я тебя не слышу, отступница. Я слышу, как цепь звенит, кашель твой противный слышу и как орешь на допросе слышу. А нутро твое не слышу! Кто ты?! Что ты?!
– Заткнись! – выкрикнула Лиса и вдруг закашлялась.
Как только приступ закончился, в камере повисла тишина, а через секунду за стеной снова затянули:
В небе родном вспыхнуло пламя,
Далекие звезды…
Не обращая внимания на безумные напевы, Лиса села на гладкий пластик кушетки, поджав ноги. Откуда эта сумасшедшая знает, что она скрывает свое настоящее имя? Перебрав в памяти все, что выдала на допросах, Лиса решила, что женщина появилась здесь неспроста. Инквизитор Хиото ничего не добился и прислал свою ручную ведьму. Это слухачка. Эспиритуал-менталист, способная проникнуть в чужой разум и заставить говорить правду. Таких называют «правдолюбами».
Осознав, насколько ужасно положение, Лиса зябко повела плечами. Если слухачка успела проникнуть в ее сознание, то скоро все закончится. Узнав, кто она на самом деле и какими способностями обладает, Хиото никогда не даст ей свободы; сгноит в каком-нибудь Центре Парапсихологии.
С другой стороны, выясни слухачка хоть толику правды, то не стала бы орать, а позвала бы охрану.
В памяти Лисы один за другим всплыли способы защиты от ментальных атак, самый действенный из них ‒ побег от реальности.
