В тишине (ЛП) - Пинбороу Сара (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
Хорошим показателем было то, что как минимум не было новых убийств. Была всегда вероятность, если так уже не случилось, что пришелец был отослан Рифтом обратно и ушел навсегда. Это казалось более вероятным, хотя после смерти Марии Бруно репетиций стало намного меньше. Многие участники просто собрали вещички и уехали из города. Пятеро из них были убиты, и логика твердила, что раз убийца смог подобраться к знаменитости Марии Бруно, никто не был в безопасности. Менее смелые и талантливые испарились, а те, кто был намерен продержаться и пройти через конкурс с неохотой пели в полный голос. И хотя Янто и Дрю целыми днями исполняли свои партии, пришелец к ним не наведывался.
Они выбрали Св. Иуду, потому что он был уединенным и наиболее близким к эпицентру смертей. Катлер задействовал всю свою команду, чтобы уточнить, когда был занят и освобожден каждый наемный объект в Кардиффе. Янто и Дрю репетировали день напролет и продолжили бы всю ночь, если бы была необходимость. Полицейские машины патрулировали город в пик репетиций, каждый был проинструктирован немедленно связаться с Катлером при встрече с чем-то странным или подозрительным. Но Янто полагал, что пока город был погружен в траур, только они с Дрю пели в полную силу на его улицах.
Голос Дрю раздался из маленькой комнаты слева от алтаря, голос повышался и понижался, напевая ноты октавы. Янто подпрыгнул и слегка улыбнулся расшатанным нервам, затем глотнул еще немного настоявшегося кофе, который вряд ли помогал подавить главный лейтмотив напряженности, бегущий по его венам. По крайней мере, он был не один. И все же он подарил себе еще пару минут одиночества, прежде чем дать знать мужчине, что вернулся.
Необычное или подозрительное. Или возможно изменяющий форму пришелец, который любит вскрывать людей и извлекать голосовые связки. Это было бы точнее.
Если бы зависело от Джека или Катлера, конкурс и вовсе отменили бы, но эту идею зарубили на корню в верхах. Конкурс приносил пользу Уэльсу. Своего рода демонстрация всего наилучшего у маленькой нации. Он приносил пользу сфере туризма. И конечно, в этом году он транслировался по телевидению. Кто бы там не был по другую сторону телефонной трубки Джека, он явно дал это понять. Янто слышал каждое слово, а он стоял за несколько метров поодаль. Финалисты конкурса продолжили борьбу. И задачей Торчвуда было обеспечить плавность и безопасность. Янто мог понять их обеспокоенность. Наблюдать, как человека вскрывают пополам прямо на сцене во время прямого эфира наверняка не очень-то хорошо для аудитории. Особенно до времени начала передач для взрослых.
И вот он был здесь, надеясь, что они смогут приманить пришельца. Всего один шанс из тысячи, и ни одного намека на всплеск активности Рифта. Теперь Янто верил в шанс так же мало, как в собственное умение петь.
Сняв куртку, он бросил ее на одну из передних скамеек, затем поставил кофе на правую сторону рояля. Круглое портативное устройство-клетка в кармане брюк было тяжелым, ощущалось странно, и служило напоминанием, зачем именно они с Дрю тут находятся.
Возможно, это и не было той сферой работы, на которую он надеялся, но она все еще была опасной. Они с Дрю рисковали своими жизнями, и хотя Янто привык к этой идее за годы работы в Торчвуде, когда риск становился реальностью, он все равно вгонял в шок. Для Дрю Пауэлла, который был всего лишь офисным клерком страховой компании, все должно было быть устрашающим, особенно учитывая его потерю.
— Дрю? — позвал Янто, чувствуя себя немного плохо из-за поселившегося в нем раздражения. — Я здесь.
Он всунул остатки шоколадной плитки в рот и запивал их кофе, когда показался толстяк.
Он посмотрел на Янто, а потом его палец поднялся и саркастично указал на пластиковый кофейный стаканчик.
— Я искреннее полагаю, это черный кофе.
— Это латте. Нужно было и тебе захватить. Не подумал, — Янто протянул стаканчик. — Можешь мой взять, если хочешь. Хотя предупреждаю, что не из лучших. Ты не вышел и перехватил чего-нибудь?
Дрю проигнорировал вопрос, его челюсть тряслась.
— Ты пьешь молочный кофе перед пением? — глаза расширились, когда поймали в поле зрения разорванную пачку от шоколадной плитки. — И ешь шоколад? — голос сдавленно пропищал, и раздражение Янто дало о себе знать, отразившись на щеках юноши.
— Какие-то проблемы? Я был голоден. — «Я как проклятый работал весь день» — хотел добавить он, но проглотил слова.
Дрю схватил обертку и стаканчик, церемонно засовывая их в мусорник для бумаг, притаившийся за роялем, оставляя след от кофе со сливками на задней стене, что вовсе не обрадует викария.
— Естественно, проблемы, — бросил он, пальцы помахали в воздухе между ними. — Ты говорил, что был певцом. Каждый уважающий себя певец знает — никакого красного вина, шоколада или кофе перед пением. Это смерть для голосовых связок.
Слушая вполуха, уже привыкнув разочаровывать своего партнера, Янто думал, что Пауэлл был счастливчиком, что его не беспокоила ирония в этих словах. Они не рассказали ему правду об изуродовании его бойфренда. Было так много всего, о чем должен был знать Дрю Пауэлл, но все это ограничивалось информацией, что они установили ловушку для поимки серийного убийцы.
— Извини, — пробормотал он, чувствуя сожаление за очень много всего, среди чего не было питья кофе.
Руки Дрю ухватились за удобные для этого бедра, и он покачал головой.
— Неудивительно, что у тебя проблемы с нормальным звучанием нот. И все же не важно. Я должен работать с тем, что имею. Хотя я с ужасом думаю, что бы с этим делал Бен. — С зависшим над кнопкой переносного стереопроигрывателя пальцем Дрю изогнул бровь. — Итак, что мы должны запомнить?
Янто оскалил зубы на это покровительственное «мы» и глубоко вдохнул.
— Не использовать плечи при дыхании и втягивать диафрагму.
— Брависсимо.
Когда зазвучали первые аккорды музыки, Янто задумался неужели его любовь к дуэту из «Ловца жемчуга» [25] безвозвратно погибла. Он начинал чувствовать, что так все и могло быть.
Приближающиеся сумерки медленно расползались по Кардиффу, вечер жадно поглощал любой свет на свежем холодном воздухе, заменяя его усугубляющимся серым мраком.
Улицы были молчаливы, и даже звук трафика стал тише, словно водители опасались, что таинственный убийца, держащий в страхе улицы, последует за звуком сигналов и заберет жизни и внутренности водителей, когда те доберутся до пункта назначения. Пешеходы боязливо оборачивались из-за плеч и дрожали, читая надписи в заголовках «Никаких зацепок в поиске Серийного Вспарывателя! Город в ужасе!» и теснее жались друг к другу, торопясь домой.
В Кардиффе часто случались странные вещи, и на подсознательном уровне жители закалились против них, но это было иным. Инакость просачивалась в дождевой воде и тумане, словно даже сама Бухта чувствовала беспокойство, пульсирующее в городских жителях в самом сердце валлийской нации с той же силой, с какой оно пульсировало при событиях в Уайтчепеле [26] сотню лет назад. Потрошитель. Вспарыватель. Слова были похожи для большинства людей, и чем больше всплывало красочных деталей об омерзительном характере преступлений, тем больше людей торопились в свои дома, чтобы зажечь свет, запереть двери и устроиться на диванах.
В пабах и барах люди осторожно поглядывали друг на друга. Кому можно доверять? Ну в самом деле? Взгляды воровато оглядывались вверх, вниз, вокруг. Опасность могла скрываться в любом направлении. Пошептывали о тяжелых шагах на крышах, странных фигурах, околачивающихся в парках там и сям. Дикие истории — порождения возбужденных фантазий.
Машины уносились прочь от кардиффских огней, многие визитеры сократили сроки пребывания, объявляя расстроенным хозяевам отелей и ночлежек, что «погода слишком плохая», но дрожь в руках, подписывающих счета и квитанции, выдавала правду. Пока полиция поймает убийцу, любой может стать следующей жертвой. И никто не хотел быть этим «любым». Но все в нетерпении ждали ужасающих деталей очередного преступления. В конце концов, ничто так не заставляет чувствовать себя живым, как убийство.
