Театр под сакурой(СИ) - Сапожников Борис Владимирович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
— Все собрались, — произнёс стоящий неподалёку от них пожилой человек в белоснежном европейском костюме. — Можно начинать, сенсей.
— Начинаем, хакусяку, — сказал в микрофон руководитель. Голос его прозвучал металлом из динамика.
Руководитель группы, названный сенсеем, кивнул двоим с дисковой пилой и выключил микрофон. Но и без этого было отлично слышно, как зажужжал диск пилы, когда один из них щёлкнул ярко-красным переключателем. Они подошли к лежащему на столе меху и опустили пилу на его отсвечивающий бронзой шлем. Противный визг был слышен даже на верху, сенсей поправил наушники. Во все стороны посыпались снопы искр, сенсей поправил очки. С треском лопнуло стекло шлема, забранное крупной решёткой, рассыпавшись мелкой крошкой. Сенсей склонился к работавшим пилой помощникам и что-то прокричал, наверное, требовал быть аккуратней и не повредить лицо пилота.
Ютаро отчего-то вспомнилось, что во времена, когда применялись эти доспехи, пилотов не было. Тогда и слова-то такого не было, как не было и специального слова для обозначения человека, сражающегося в таком мехе.
Закончив с шлемом, пилу выключили и за работу принялись те двое, что были вооружены зловещими ножами. Они распарывали плотную ткань, на которую были наклёпаны бронепластины, а когда этого сделать не удавалось, в дело снова пускали пилу. Таким образом, спустя четверть часа, мех был вскрыт и стоящие наверху смогли увидеть, что внутри него лежал человек в белой форме, сейчас сильно перепачканной и продырявленной во многих местах. На лице его лежал кусок бумаги с чётко видимыми иероглифами. Сенсей склонился над телом и сдёрнул с лица бумагу.
У Ютаро дыханье перехватило. Он замер сжав кулаки до боли в пальцах. Даже с расстояния в несколько дзё, даже перемазанного копотью и грязью, он отлично узнал лежащего на столе. Тацуноскэ Кама — сэйто, так и не ставший тюи.
— Внутри меха находится труп человека в форме сэйто императорского флота, — включив микрофон, доложил сенсей.
— Это Тацуноскэ Кама, — выпалил Ютаро, обернувшись к Накадзо.
— Кто? — заинтересовался стоящий неподалёку хакусяку. — Вы знаете этого человека? — Он указал вниз.
— Так точно, — ответил Ютаро, под испытующим взглядом вытянувшийся во фрунт. — Это сэйто Тацуноскэ Кама, погибший на наших финальных испытаниях.
При этих словах Накадзо отчего-то потёр пальцем нос. Ютаро уже успели рассказать, что такой жест у него означал некоторое смущение.
— Весьма интересно, — кивнул хакусяку и склонился к микрофону, чтобы сказать что-то сенсею, но сказать ничего не успел.
Площадку внизу залил яркий багровый свет. Из пола стала, как будто вырастать фигура женщины в полуупавшем кимоно. Материализовавшись полностью, она уселась на стол с распотрошённым мехом, шаловливо пробежала пальцами по руке опешившего сенсея и рассмеялась.
— Хотите узнать наши тайны, — сказала она. — Зря. Весьма зря.
Она снова рассмеялась. А из пола меж тем начали прорастать мехи «Биг папа», братья-близнецы лежащего на столе. Противно загудели буры, учёные бросились в разные стороны, но в достаточно тесном помещении внизу бежать было некуда. Ударами чудовищных буров они перебили учёных — пол и стены окрасились кровью.
— Мы идём к вам! — крикнула вверх женщина, шутливо погрозив всем тонким пальчиком.
А мехи, перебив учёных, направились к бронированной двери. Буры, предназначенные для самых прочных пород, легко справились с бронёй толщиной в несколько бу [25]. Выбив её, мехи гулко зашагали в коридор. Ютаро сверху услышал сухой треск винтовочных выстрелов.
Из сияния, заливавшего площадку внизу, вырастали всё новые и новые мехи.
— Связь оборвалась, — констатировал Накадзо. — Хакусяку, — обратился он к пожилому дворянину, — надо прорываться в телефонную, если они отрежут нас от внешнего мира — мы обречены.
— Вы тут единственные военные, тайса, — сказал тот, — остальные учёные или чиновники. А я слишком стар для подобных эскапад.
— Ведите, Мидзуру-сёса, — сказал Накадзо, — вы лучше ориентируетесь в этом комплексе.
Они втроём поспешили вслед за Мидзуру. На бегу она вытащила пистолет, и Ютаро пожалел, что не захватил свой. В нынешних обстоятельствах у безоружного шансов выжить куда меньше, чем у вооружённого. Хотя пистолет или даже винтовка весьма скромное оружие против меха с его пулемётом «Льюиса».
Они втроём выскочили в другую дверь, за которой оказалась лестница вниз. Прогрохотав каблуками по железным ступенькам, они спустились по ней до бронедвери с постом пулемётчиков.
— Откройте дверь, — приказал Накадзо, — мы — в телефонную комнату.
— Поздно, — отмахнулся командир пулемётчиков. — Мехи отрезали нас. Я бы посоветовал вам убираться отсюда, да поскорее. Скоро тут станет очень шумно!
— Мехи, — выкрикнул один из пулемётчиков. — Пересекли красную отметку.
— Огонь! — скомандовал командир.
Ютаро невольно присел, зажав уши. Даже на флоте, с закрытыми пространствами кубриков и плутонгов, не привык он таким звукам. Грохот длинных пулемётных очередей ударил пудовым молотом по ушам и мозгу. Стрелки поливали коридор свинцом, оружие дёргалось в их руках, помещение заполнял пороховой дым, на пол сыпались обрывки ленты и гильзы. «Биг папасы» вели ответный огонь, но стука пуль по броне двери Ютаро, конечно, не слышал.
— Уходите! — крикнул им командир поста. Он надсаживал горло, однако Ютаро едва мог расслышать его. — Нам тут долго не продержаться!
Полуоглохшие Ютаро, Накадзо и Мидзуру поспешили обратно наверх. Но прежде чем они успели заскочить обратно в зал со стеклянным куполом, Ютаро услышал громовые удары, обрушившиеся на бронедверь. Следом за этим один из пулемётов замолчал.
В зале теперь царила паника. Стёкла купола были по большей части разбиты, на полу лежали убитые и раненные. Под ногами хрустели осколки стекла, офицеры «Щита» старались обходить кровавые пятна. У дальней стены сидел хакусяку — левый рукав пиджака оторван, им он перевязал себе правое плечо. Белую ткань элегантного костюма пачкали кровавые пятна.
— Что тут случилось, хакусяку? — припал рядом с ним на колено Накадзо.
— Не успели вы выйти, — ответил тот, — как несколько мехов открыли по нам огонь из пулемётов.
— Мы отрезаны, — сказал ему Накадзо, — «Биг папасы» атакуют последний пост перед лестницей. Надо выбираться отсюда.
— Поздно, — покачал головой хакусяку. — Когда тут паника началась, все бросились к лифту, забились в него почти десяток человек, он, конечно, не выдержал. Нам отсюда не выбраться никак.
— Ютаро-кун, — обернулся к молодому человеку Накадзо, — ты же на флоте служил, сможешь подняться по тросу, на котором был закреплён лифт.
— Это если он цел остался, — мрачно сказал хакусяку, — что вряд ли.
— Другого шанса у нас просто нет, — отрезал Накадзо. — Ступай, Ютаро-кун.
— Хай, — ответил юноша, бегом выскочив из полного крови и боли зала.
Он пробежал по коридору, мимо пустого поста с открытой дверью. За ней ему открылась жуткая картина. Ютаро постарался не смотреть на месиво из человеческих тел и стали, заполняющее шахту лифта. Но для того, чтобы добраться до троса, ему пришлось забраться на погнутую крышу лифта. Несколько раз он цеплял части тел, морщился, но лез дальше. Он перемазался в крови, но и на это не обращал внимания. Забравшись, наконец, Ютаро возблагодарил судьбу за то, что, переодевшись, не снял кожаных беспалых перчаток, в которых управлял тренировочным мехом. Без них его ладони превратились бы в лохмотья за считанные секунды.
Подпрыгнув, Ютаро ухватился за трос, подтянулся, сделал лесенку, помогая себе ногами, и медленно пополз вверх. Если путь сюда показался ему довольно долгим, то наверх он карабкался целую вечность. Несмотря на перчатки, ладони горели огнём, ноги налились свинцом, спина, казалось, готова была переломиться. Но остановиться и передохнуть он не мог. Мышцы рук уже готовы были отказать ему. Жилетка и рубашка на груди и животе разорвались, и теперь трос тёр его по коже. Ютаро морщился от боли, но продолжал всё медленней, но также упорно ползти.
