Всадники Одина Цена человечности (СИ) - Морошко Сергей (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
– Великие не великие, а ничего бесплатно не делают. Даже если кто-то помирать на их глазах будет, пальцем не пошевелят. Если им не заплатят, разумеется, – с укоризненным вздохом пояснил Ларсен. А потом внезапно дернул лодыжку. Та с хрустом встала на место. Ян даже не сразу понял, как это произошло, отвлекшись на разговор.
– Ау, – запоздало выдохнул он сквозь зубы.
– Разве было больно? – без тени сочувствия полюбопытствовал Ларсен. – Неужели я потерял свои навыки всего за несколько дней отсутвия практики?
– Нет, – буркнул Ян, – не больно. Неожиданно, – и уже нейтральным тоном добавил: – Спасибо.
– Рано благодаришь. – Ларсен оторвал от своего грязного балахона кусок ткани и перетянул место вывиха на манер эластичного бинта. Ян очень жалел об отсутствии нормальной аптечки. – Ногу, по-хорошему, нужно неделю не беспокоить. А то и полторы. Для полного заживления сустава после травмы. Жаль, у нас нет на это времени.
– У меня высокий регенеративный индекс тканей, достаточно и пары дней, – мстительно выдал Ян. Пусть как хочет, так и понимает. Мелочно, конечно, и больше в духе Йорга, но он не смог удержаться. – Но времени и правда нет.
– Да ты что? – искренне изумился Ларсен. – Любопытно. Мне никогда не доводилось встречать людей с такими способностями. И как ты сумел этого добиться? Даже мне, чистокровному йольфу, потребовалось бы дней пять на восстановление. Ты уникален! Я уж не говорю о твоих занимательных во всех отношениях глазах... Ты родом из Диадемы?
Не вышло. Какой, оказывается, образованный… йольф? Так, кажется, он себя назвал?
– Ян, – неуверенно позвала Тана. – А что ты только что сказал? Я ни словечка не поняла.
Ларсен бросил на него укоризненный взгляд.
– Твой жених хотел сказать, что у него очень быстро заживают раны, – пояснил тот, поворачиваясь к девчонке. Тана неуверенно кивнула.
Ян, увидев ее реакцию, решил, что сейчас самое время прояснить одну странную, во всех отношениях, ситуацию.
– К слову, о женихах, – осторожно начал он. – Тана… Ты в меня влюбилась? Извини за прямоту, но мне нужно знать. – Не то чтобы ему был неприятен такой расклад, но ведь она может потребовать взаимности. А этого, несмотря на всю свою симпатию, Ян дать ей не мог.
– Да ты!.. Ты… дурак! Я отплатить тебе хотела за спасение своей жизни! Идиот!
– Для этого не обязательно выходить за меня замуж, – устало произнес Ян. – И попадать следом за мной в тюрьму – тоже. Я не понимаю... Зачем тебе это понадобилось? Я же не говорил, что мне нужна какая-то плата или благодарность за твое спасение. Тем более… ты сама знаешь, чем все обернулось.
Он не хотел напрямую напоминать Тане об отце. Ян до сих пор чувствовал себя перед ней виноватым.
Тана уже не выглядела такой злой, как с минуту назад, скорее обиженной и обескураженной. Она молча встала и пересела к противоположной стене.
– Я не хотел бы прерывать ваше милое выяснение отношений, но уже светает. Пора вернуться к тому, с чего мы начали. То есть, к побегу. Так какой у тебя план?
Ян вздохнул. Он был благодарен этому йольфу за смену темы.
Он достал из потайного нагрудного кармана лазерный резак, но сказать ничего не успел, уловив странные негромкие шорохи за окном. Потом они прекратились, и Ян услышал такой родной и привычный голос:
– П-с-с, братец, вы здесь?
***
Солнце еще толком не взошло, но ало-золотая кромка уж виделась на горизонте. Город уже не спал. У эшафота собралась огроменная толпень. Еще больше, чем во время суда. Ведь как же?! Такая потеха намечается.
– Горожане! – воскликнул Коген. – Великую благодать ниспослали нам Боги! Сегодня ночью мы поймали сообщников обоих преступников! Посему казнь придется отложить, покуда мы не проведем справедливый суд над нарушителями, осмелившимися преступить Святой Закон, дарованный нам Богами! А уж после свершим запланированные казни! И да пребудет с нами благословение Форсети и Ньёрда. А теперь я передаю слово Его Судейству.
Тана стояла на помосте и обреченно взирала на толпу. Вчера, еще вчера она сама стояла в этой самой толпе. Была свободной. А теперь... Теперь ее повесят. Ей уже заранее объявили приговор. Их всех повесят, кроме Яна. Его колесуют, как и хотели. Это месть Богов за вранье! Не надо было клясться именем Фрейи и говорить, что она благословила брак. Теперь из-за этой, казалось бы, малой лжи погибнет столько народу. Нельзя злить Богов. Глупая она, глупая.
А еще Ян. Неблагодарный, мерзкий… Гад! Она рисковала жизнью ради него, а он!.. Тана ведь со спокойной совестью могла бросить его непутевого братца и действительно отправиться искать работу подальше от Ленивых Пёнечков. Жить для себя. А вместо этого она таскалась с Йоргом, аки с малым дитем. Она рисковала, чтобы спасти шкуру Яна. И поплатилась. А в итоге не услышала даже обычного «спасибо», только дурацкие оскорбительные вопросы, и все.
Суд прошел быстро. Против того, чтобы казнить остальных, в толпе никто не возражал. Подумаешь, еще одни беззаконники. Не было здесь таких сердобольных, как Почтенный Велига. Некому объявить несправедливость и защитить невиновных. Да, Тана понимала, что кое в чем они все-таки виноваты. Но понимала она и то, что за их проступки смерть давать не положено. А ведь тятька говорил, что Посадник Волдо добр и справедлив. Так где же она, справедливость-то? Коли его люди так суды ведут в его отсутствие. Нетути. Знамо, он заранее все указы подписал да печать поставил, чтоб ни о чем не тревожиться и жить в свое удовольствие, покуда его жополизы творят всякое. А ведь без его на то письменного согласия смертные приговоры приводить в исполнение не должно. Так тятька говорил... и Почтенный Велига. На деле все оказывается далеко не так. Все заранее обговорено, и все без ведома Волдо делается. Ему наверняка потом все расскажут, отчитаются, а он новые пустые приговоры подпишет да опять уедет. Так-то.
Тане помогли взобраться на табуреточку. Палач с голым торсом в одном лишь темно-сером капоре подошел к ней, намереваясь надеть ей на голову мешок.
– Н-не надо... – зачем-то сказала она, хотя и знала, что кат ее не послушает. – Не надо, прошу.
– Так положено, дева, – неожиданно мягко произнес он. – Я резко дерну, не бойся, больно не будет.
Она изо всех сил зажмурилась и почувствовала, как вонючий грубый мешок оказался на голове, а после начал стягиваться на шее – кат накинул петлю. Все. И дорога ей в Хель. За ложь от имени Богов. Не попасть ей в Хэльгафьолл и не встретиться более с отцом.
– Прости меня, тятенька. За все прости, – тихо зашептала она. И слезы заструились по лицу. И ком противный встал в горле. И стало тяжело дышать. Оно и к лучшему. Хорошо, если она успеет задохнуться раньше, чем палач закончит свою работу.
Вдруг она услышала невнятный шум. Люди. Люди кричали. Они кого-то приветствовали. А потом она услышала голос. Сердитый такой, густой бас, тягучий, словно мед, и глубокий, словно бездна моря Каспийского[2].
– Что, Фенрир вас раздери, здесь творится?!
– Ваше Сиятельство, мы не ждали вас так рано, – елейным голосочком начал Коген.
По дощатому помосту застучала тяжелая поступь… Посадника?!
– Я уже понял, что не ждали. Но я спрашивал не об этом. Кто все эти люди? И чем они провинились пред Богами и людьми?.. Я не могу дать позволения казнить их без справедливого суда и следствия.
– Так был же суд, – робко возразил судейник. – Вчера был... и сегодня.
– Ага... так, значится? Суд, значится, был? Без меня, значится? Ай-ай-ай, и кого сейчас казнить надобно? Их или вас, господа хорошие? За суд «справедливый» без посадника проведенный.
– Дык... мы бы потом доку̀менты вам на подпись отдали, – снова возразил судейник. – Дело ведь решенное. Один мясник шесть служителей порядка порешил, как свиней зарезал. Да еще и трапперу шею свернул. Его к колесованию приговорили.
– К колесованию? – с деланным удивлением в голосе протянул Волдо. – Как ладно ты рассказываешь, Твое Судейство, мои уши готовы внимать твоим сладким речам бесконечно. Только у меня к тебе вопрос, Твое Судейство. А почему без меня-то приговариваете? Или моя персона здесь не настолько значима, чтобы принимать такие ответственные решения?
