Князь Вольдемар Старинов. Дилогия - Садов Сергей Александрович (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Спасибо, — мысленно Володя тяжело вздохнул. В общем-то, соглашаясь на предложение герцога, он и не ожидал, что всё будет просто.
— Не за что. И ещё у меня вопрос… ты лечил Аливию… Ты учился дома на врача?
— Постольку поскольку. Когда стало ясно, что избежать путешествия мне не удастся в мою подготовку включили курс по медицине и хирургии. Дали с собой кое-какие инструменты, лекарства. Но всё это не делает из меня врача. Для этого надо учиться шесть лет, а потом ещё год или два проходить практику в больнице под присмотром опытного врача. Я же учился всего два года и это никак не было основным предметом.
— Но тем не менее ты спас девочку, когда даже лучший врач Тортона посчитал, что помочь ей уже нельзя.
— Наша медицина намного лучше вашей.
— И больше знаний по разным болезням, — кивнул герцог.
— Но к этому необходим ещё опыт. Без него не стоит лечить даже простуду. Только в случае крайней необходимости.
— Когда наши врачи уже помочь не смогут?
— В общем, да. Когда хуже уже не будет. Либо выздоровеет, либо… А что? Что-то у вас случилось?
— Нет-нет, у меня всё в порядке. Этим интересовалась королева-мать. Кажется сестра Артона простудилась, а я рассказывал ей о вашем лечении… Но, кажется, там и личный врач короля справится. Я же хотел как раз о ваших знаниях поговорить. Помните про ваш совет по подвешенному грузу?
— Вы реализовали его?
— Да. Тут была одна старая сторожевая башня как раз подходящей высоты. Её сносить собирались, но я приспособил. Честно говоря, сначала я решил, что ты несколько неудачно пошутил… Но через сутки уже так не думал. Есть у меня один знакомый… большого ума человек. С тех пор так и пропадает в башне, пытается понять, почему маятник отклоняется. Всё на стенах что-то чертит, проверяя как идёт отклонение, какие-то конструкции сооружает, чтобы маятник качался строго в заданном направлении. Сначала он предположил, что ветер отклоняет, но потом от этого отказался.
— Почему? — с интересом поинтересовался Володя.
— А он окна все заколотил. И потом, маятник всегда отклоняется в одну сторону, даже когда пытались его искусственно отклонить в другую. Скажи, это отклонение маятника имеет какое-то отношение к нашему с тобой разговору о строении мира?
— Да. У меня на родине этот маятник, кстати, у нас его называют в честь изобретателя маятником Фуко, явился одним из факторов подтверждающих определённое представление об устройстве солнечной системы.
— Весьма любопытно… весьма…
— Как я понимаю, у тебя на родине знают больше не только в медицине… и, судя по всему, мои рассказы об устройстве мира не совсем верны, судя по твоей реакции на них.
— Вы не обиделись? — осторожно спросил Володя.
— На что? — хмыкнул Ленор Алазорский. — Эти теории не я придумывал, а только озвучивал представления учёных.
— Я так и подумал, потому и решил подкинуть им задачку, которая в их теорию не очень вписывается.
— А сам будешь смотреть к какому выводу они придут? А сказать не хочешь?
— Если честно, то нет. — Володя нахмурился. — Не сочтите за… даже не знаю как объяснить… Возможно, мне вообще не стоило говорить о маятнике… Просто… просто лучше идти своим путём, чем за кем-то. Может быть этот ваш знакомый учёный, понаблюдав за маятником, придёт к неверному выводу, но это будет его вывод и плод его размышлений. Я мог бы сказать правильный ответ, но тогда придётся объяснять очень много. Как я уже говорил, это всего лишь один из факторов. Чтобы объяснить всё, придётся углубляться в основы механики, космологии, физики.
— И почему бы не объяснить?
Володя задумался. Встал, подошёл к окну и долго смотрел во двор.
— Ошибся я. Не надо было про маятник говорить, но не удержался. А сейчас я либо должен продолжать, либо объяснить почему не хочу рассказывать дальше и почему хочу, чтобы ваши учёные сами делали выводы. А значит, придётся рассказать о себе всё… Иначе возникнет не очень приятная ситуация, словно я что-то хочу скрыть в своих интересах. Не хотите прогуляться? Вдвоём? Только вы и я?
Герцог задумался, потом пристально поглядел на Володю, тот взгляда не отвёл.
— Хорошо. — Он поднялся.
Из замка они выехали в сопровождении охраны, но за пределами города с ней расстались и в сторону леса двинулись уже вдвоём.
— Не боитесь, что я вас попытаюсь убить?
— А смысл? — равнодушно поинтересовался герцог. — Впрочем, признаюсь, о таком варианте я думал, но очень недолго.
Отъехав подальше, они слезли с коней и устроились на небольшой полянке. Герцог сразу устроился у ствола, а вот Володя несколько нервно прохаживался рядом. Ленор Алазорский не торопил, догадываясь, что рассказ будет необычным. Правда не догадываясь насколько необычный.
— Как вы поняли, моя родина намного превосходит вашу в плане науки и техники…
К концу рассказа герцог даже не шевелился, настолько сосредоточился на нём, боясь упустить хоть что-то. Вот он слабо шевельнулся.
— Мда… Как-то тяжко воспринимать всё это о других мирах, но, почему бы и нет? Было бы самонадеянно считать, что богам такое не под силу. Но почему вы не хотите делиться этими знаниями?
— Потому что не хочу, чтобы ваш мир стал копией моего.
— Считаете его не очень хорошим местом?
— У меня погибла вся семья, несколько лет я жил на улице зарабатывая не очень честным путём чтобы выжить. Если бы не старый друг отца я был бы уже мёртв. И я такой не единственный.
— А разве тут лучше?
— Лучше или нет не важно. Важно чтобы вы шли своим путём и совершали свои ошибки. Может вы найдёте лучший путь. У вас и так есть большой плюс перед нашим миром, когда тот был примерно на вашем уровне.
— Вот как… И какое?
— Вы не знаете что такое инквизиция.
— Что? Не расскажешь?
— Лучше не буду. Не поймите неправильно, но не хочется подавать плохих идей.
— Гм…
— Ваша…
— Да давай уж по именам, князь. Какие тут титулования…
— Ленор, поймите, всегда лучше решить что-то самому, чем получить готовое решение. Готовое решение ничему не учит и не заставляет напрягать мозги.
— Хм… Знаешь… я могу, наверное, тебя понять, но не уверен, что это поймут другие. Пожалуй эту твою историю не стоит рассказывать даже королю. Он ещё молод и горяч… боюсь, он не сможет удержаться от желания получить всё и сразу.
— Потому я всё-таки и решился вам всё рассказать. Другому не стал бы, даже если бы всё закончилось ссорой.
— Да… я могу понять, но удивительно, что это понимаешь и ты, а не бросился всё переделывать по своему представлению.
— У меня было время подумать. Знаете, когда тебе говорят, что жить тебе осталось всего года три, то на многое начинаешь глядеть по другому, даже если потом появляется надежда. Да и жизнь многому научила. Есть одна очень мудрая… гм… мудрость. В чужой… в чужой дом со своими законами не ходят.
— Как я понимаю, ты не хочешь ничего менять, но сейчас ты не сможешь остаться в стороне. Ты уже начал действовать, применяя свои знания.
— Верно. Но я просто показываю, а применять их или нет уже будете решать вы. Если что-то слишком выбивается из общего представления, то мои внедрения меня не переживут, в отличие от чего то более материального. Такое уже было у нас, когда появлялись идеи, опережающие своё время. В лучшем случае они применялись теми людьми, кто способен их понять, но они забывались после их смерти, а в худшем такие идеи просто отбрасывались. Так будет и здесь.
— Я понял. Ты не отказываешься подавать идеи, но как их воспримут окружающие — это уже их дело. На мой взгляд тоже чревато, но альтернатива тут только запереться где-то в горах и вообще ничего не делать. Мда… подкинул ты мне задачку…
— И что вы намерены делать?
— Пожалуй… довериться твоему здравому смыслу. Поскольку я не обладаю твоими знаниями, то не могу знать к чему может привести то или иное твоё действие.
— Так я и сам не могу это знать.
— Ты знаешь к чему привело это у тебя дома.
