Форпост. Тетралогия - Валерьев Андрей Валерьевич (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Когда Генерал-Губернатору, только что вернувшемуся из инспекционной поездки по северу и востоку острова, доложили о том, что обычный патруль задержал человека, который назвался Иваном Маляренко, он здорово напрягся. Опыт прошлых событий говорил о том, что ТАКИЕ события просто так не случаются и впереди его ждёт много проблем. Но затем, выслушав историю поимки самозванца от непосредственных участников событий Олег Степанов успокоился — похоже, что нынешний 'Иван' был просто авантюристом-одиночкой и никто из глав остальных общин за ним не стоял. Во всяком случае, ни дипломатической поддержки, ни десанта за спиной у этого уродца не было.
Бойцы из службы безопасности затащили человека с мешком на голове, бросили его на пол приёмного зала и нынешний Глава Крыма, плотоядно улыбаясь, велел снять с его головы мешок.
'Сука. На кол тебя! Прилюдно. Чтоб другим неповадно было!'
Старшина школы начального военного образования сдёрнул мешок с головы пленника и Олег едва не захлебнулся в вине, которое он лениво отхлёбывал из огромного серебряного кубка. Перед ним… Совсем не постаревший… Бородатый…
'Не может быть!'
— Старшина, — генерал с трудом проглотил глоток вина, — оставь нас.
— А…
— Привяжи его, вынь кляп и… ПОШЁЛ ВОН ОТСЮДА!
— Привет, Степанов. Вижу — узнал.
Иван старательно разминал челюсть.
— Ну вот, Олег. Я и вернулся.
— Есть хочешь? — Глава крупнейшей общины этого мира собственноручно налил тарелку супа. — Ты ешь, ешь.
Степанов метнул быстрый взгляд на стоявшего возле двери бугая. Если тот и удивился, то никак этого не показал.
'Ближник'
Иван внимательно и нарочито борзо изучил чернявого телохранителя Головы. Тот ответил таким же наглым и внимательным взглядом, мол, я тебя запомнил и мне плевать, кто ты есть на самом деле.
— Я ем. Ем.
Ваня действительно метал в рот ложку за ложкой, искоса поглядывая на Олега. Степанов, судя по его внешнему виду, был в полнейшем раздрае. Он то собирался соскочить с трона и обнять друга, то каменел и смотрел на Маляренко, как на врага народа. Ваня споро выхлебал тарелку и выдал.
— А девочки мои где?
Олег отвёл глаза.
— Маша то… давно… через год, после того, как ты пропал…Ваня, мне очень жаль.
Маляренко онемел. Весь. Целиком. Начиная от головы и заканчивая кончиками пальцев.
— К-как?
— Приступ. Кровоизлияние. Никто ничего не смог… я, — губернатор кашлянул, — мне… Марии Сергеевны до сих пор не хватает. Как человека, конечно!
Сбивчивой оправдательной речи друга Иван уже не слышал. В ушах молотом била кровь, голова кружилась и хотелось по-детски заплакать. Горько, безутешно. Эта женщина была для него всем.
— А, а Таня?
Степанов посмотрел в потолок, вздохнул и цыкнул ближнику.
— Позови.
Таня вошла стремительно, легко, будто ступала по воздуху. Огромный живот, который она несла впереди себя, ничуть ей в этом не мешал.
— Да, любимый, ты звал?
Степанов посмотрел на Ивана с отчаянностью обречённого и кивнул.
— Да, радость моя, звал. У нас тут…
Олег осёкся. Его жена, мать его сына, которая снова была на сносях, заметила ЕГО. Улыбка сползла с лица женщины, потом на лице Тани появился страх, потом боль, а затем решимость. За секунду. За миг. Иван всё понял и расслабился — здесь, в этом доме ему ловить было нечего.
Ноздри у Тани затрепетали.
— Это он? САМОЗВАНЕЦ?
Маляренко поднял обе руки. Мол, сдаюсь.
— Танька, я понимаю, виноват, но…
— ТЫ!!!
— Ты! Ты НАС БРОСИЛ!!!
Женщина схватилась за живот, согнувшись в три погибели. Глаза её пылали ненавистью и злобой.
— Скот! Как ты мог?! Ненавижу! Ненави…
Генерал-губернатор подскочил, облапил жену и увёл её из комнаты. 'Телок' проводил хозяина взглядом полным сочувствия и подошёл к Ивану вплотную.
— Если с ней что-нибудь случится, я тебя на ремни пущу. Понял?
Ване было всё равно. В ушах стучал молот.
Я. Их. Бросил. Я…
— Ты это… — голос пленника был еле слышен, — пусти меня на ремни, а? Сейчас. Христом-Богом прошу.
Степанов вернулся через час. Уставший и вымотанный до предела.
— Изя, — 'ближник' встрепенулся, — развяжи его и побудь на улице, чтобы никто… ты понял?
— Супруга моя родами представилась. И ребёнок тоже. Такие вот дела, Ваня.
— Сочувствую, Олег.
— И остался я один да с тремя дочками. Потом Машу схоронили. Завтра ночью свожу тебя на могилу. А потом, через три года, с Таней у нас сладилось. Сына она мне родила.
— А… а мои…?
— Аня замужем за сыном Сергея Спиридонова. Там, на севере живёт. Поздравляю, ты — дед.
'Дед'
— А Иван?
— Иван сначала в лётчики подался. Из Новограда этого… пилота-любителя перевезли, так он тут аэроклуб устроил. В Планерном. А сейчас он Майкоп поднимает. Нефть. Переработка. А Артём и Сашка…
— КАКИЕ АРТЁМ И САШКА?!
— А Артём и Александр МОИ сыновья, ПОНЯЛ?
Маляренко понял.
'Я — скот. Нет мне прощения… Я — скот…'
— Израэль! Убери его.
Иван даже не почувствовал, как бывший израильский спецназовец спеленал его с ног до головы, легко закинул себе на плечо и понёс, сопровождаемый казацким старшиной и бойцами, к яме.
Глава 9
В которой Иван выбирает дверь
В яме Маляренко просидел три дня. Снова начались рыбная диета и разбавленное пиво от пуза. Радовало одно — вместо балбесов-курсантов с их экскурсиями, наверху сидели те самые ребята из службы безопасности, молчаливые, серьёзные и ответственные. С ними было сильно скучнее, но зато… как-то… в общем, Ваня таких мужчин уважал.
На четвёртые сутки после нервного разговора с бывшей женой и бывшим другом, Ивана снова вынули из ямы.
— Пойдём, — Чернявый Изя поманил Ваню за собой и спокойно направился к бане. Вокруг широким веером шли бойцы в чёрных доспехах, почти невидимые в сгустившихся сумерках, — приведи себя в порядок.
В ладони израильтянина возник кусок мыла.
— Сейчас сюда войдёт человек. — Генерал-губернатор обвёл пристальным взглядом всех собравшихся. — Я хочу, чтобы каждый из вас сначала вспомнил наш недавний разговор и подумал, а потом… заводи его.
Они все очень сильно постарели. И очень сильно изменились. Серый, Юрбан, Стас. Особенно сильно сдал Гера, превратившись в маленького сухонького старичка. Иван медленно вышел на середину зала и сел на табурет в гробовой тишине.
Кузнецов дёрнул щекой и тихо выдохнул.
— Это он.
— Ванька!
Плотину молчания прорвало. Мужики вскочили со своих мест и бросились обнимать воскресшего друга, наплевав на запашок, которым всё ещё слегка благоухал Маляренко. Ивана тискали, обнимали, слюнявили щёки и хлопали по спине так, что трещали кости. Мужики ревели от восторга. Ревели буквально, не скрывая слёз счастья. Когда первый натиск стих, градом посыпались вопросы. Голова у Вани шла кругом, от счастья, от горя и просто от голода.
— Тихо! Тихо я сказал!
Рык нового вожака был очень внушительным. Приятели, наконец, оторвались от замусоленной тушки Ивана и, сопровождаемые свирепым взглядом губернатора, разошлись по своим местам.
Ваня рухнул на табурет.
'Не верь, не бойся, не… э-эх… не проси'
— Степанов, пожрать дай.
— Сначала — дело. Тихо, я сказал! — Губернатор обвёл глазами присутствующих. Другом из всех них он мог назвать лишь Станислава, ещё он мог полностью положиться на дядю Геру и всё. Остальные ему не друзья. Союзники. По расчёту. Крепкие союзники по крепкому расчёту. Две недели назад Олег уже собирал свой малый тайный Совет. В этом же составе. Самые богатые и самые влиятельные люди Крыма и он, генерал-губернатор Олег Николаевич Степанов.
