Десант на Сатурн, или триста лет одиночества - Минаков Игорь Валерьевич (прочитать книгу txt) 📗
Это-то и не нравилось Колычеву. Сердце чуяло недоброе. Не могут прожженые бандиты, уцелевшие во время Великой Зачистки, сдаваться практически без боя. Капитан цепким взглядом окинул руины балка. Ничего необычного. Груда гофрированного дюраля, клочья теплоизоляции, обломки двухярусных нар, какое-то тряпье, уже занявшееся дымным, вонючим пламенем от вывалившихся из опрокинутой печки раскаленных топливных брикетов.
Это ж сколько «термитника» запасли, сволочи...Не-ет, тут все чисто...
Капитан повернулся к жалким развалинам «вражеской базы» спиной. И напрасно. Заслышав неясный скрежет, грохот опрокинутого кровельного листа, и совершенно отчетливый сухой сдвоенный щелчок, Колычев не стал оборачиваться. Чтобы уйти с линии выстрела, он кинулся на снег, перекувыркнулся через голову, срывая с плеча верный «Калаш», и только тогда повернулся к неведому противнику лицом.
Увиденное заставило его – даже его! – на секунду утратить ощущение почвы под ногами. Среди обломков балка стоял высокий, чертовски мускулистый парень, коротко стриженый, голый по пояс и почему-то в солнцезащитных очках на широкоскулом лице. В каждой ручище он держал по допотопной американской «М-16», неторопливо поводя из стороны в сторону утолщенными стволами. Во всей его позе, в четко очерченной потусторонним свечением снега рельефной фигуре сквозила непоколебимая уверенность в собственной мощи и непобедимости. Все звуки и краски мира поблекли для капитана. Он почувствовал необъяснимый, какой-то детский восторг и трепет перед этим видением из прошлого.
Боже, где я мог его видеть?...
– Что за срань?! – спросил глава Комитета начальников штабов генерал-лейтенант Скрябин, тыча тупым ногтем в монитор. – Где я мог его видеть?
Он выжидательно посмотрел на других участников совещания, коих было ровно двое. В окнах обширного кабинета сияла безмятежная синь над Гудзоновым заливом.
– Это ведь этот... – начальник контрразведки Особой бригады, генерал-майор Булыга, в смущении поскреб лысину, – как бишь его... Термометр, кажется...
– Кто-кто?
– Терминатор, – поправил Александр, оглаживая огромного котяру, примостившегося у него на коленях – черного с белой кисточкой на хвосте. – Персонаж Арнольда Шварценеггера в одноименном фильме. Видели, наверное, в детстве...
– Постойте, это какой Шварценеггер?! – пробормотал ошарашенный Скрябин. – Сорок четвертый президент США...
– Он самый, – кивнул Александр.
– Начинал как популярный киноактер, – встрял оправившийся от конфуза Булыга, – потом стал губернатором Калифорнии, сумел провести поправку, разрешающую американцам, уроженцам других стран, баллотироваться на высший государственный пост...
– Знаю-знаю, – отмахнулся Скрябин. – Вы мне скажите, как он туда-то попал? Персонаж этот... Терминатор, мать его... Вы мне что, киношку крутите? – «Мортал Комбат» сокрушенно покачал сединами. – Дожил, – горько добавил он. – И так, благодаря вашим стараниям, я на старости лет сделался генералом без армии, а теперь командир элитного спецподразделения мне заместо отчета, туфту какую-то впаривает! За кого вы меня держите!
Александр смотрел на взъярившегося Степана Егоровича с искренним сочувствием. Мафу – тоже. Бравого боевого генерала, превратившегося волею судьбы и корпорации «МС» в большого международного чиновника, нетрудно было понять, даже коту. Дряхлый Шварценеггер, вместо того, чтобы спокойно сочинять мемуары на своей калифорнийской вилле, омолодился и вступил в ряды ультралуддитов, деяния которых сам же неоднократно публично порицал. Кто же поверит в такую чушь? Да только престарелый Терминатор тут совершенно не при чем...
– Простите, Степан Егорыч, – мягко сказал Александр. – Разумеется, это не Шварценнегер. Это – даже не человек.
– Мр-р, – подтвердил кот.
– А кто же? Пришелец!
– Механтроп, – ответил Александр, стараясь не волноваться, иначе сработает блокировка эмодрайвера. – Антропоморфная версия биомеханического организма. Видимо, изготовлен в одном из филиалов корпорации. Разумеется, неофициально.
– Тэкс, – проговорил Скрябин. – Значит, в нарушение резолюции Совета Безопасности о недопустимости производства кибернетических андроидов и их аналогов...
Все-таки в бывалом вояке чиновник укоренился основательно, что не могло не радовать. Впрочем, чиновники скоро тоже станут не нужны, ни большие, ни малые. До критической точки оставались считанные месяцы. Что тогда произойдет, никто не мог с полной уверенностью предсказать. Разумеется, они с Серго прогоняли разные модели от идиллической «Свежий воздух», до кошмарной «Хорек в курятнике», но в силу закона о невозрастании социальной энтропии, скорее всего, осуществится самый скучный прогноз. Тем более, что Ирма – Иркина матрица, как невесело с искренней болью пошутил когда-то Кир – еще долгие годы останется безгласной, до тех пор, пока совокупное население фаланстеров не совпадет с очертаниями всей человеческой популяции процентов на девяносто.
– Я так и не понял, Булыга, – ревел все еще возмущенный Скрябин, – Колычев взял этого вашего Терминатора, или нет?
Мафу лизнул хозяина в губы. Александр сообразил, что отвлекся и пропустил какую-то часть разговора.
– Взяли, Степан Егорыч, – с успокоительной твердостью ответствовал контрразведчик. – Правда, по частям... Скоро доставят.
Это он точно выразился, именно по частям.
Александр с непривычной еще легкостью скользнул в киберпространство. Монитор начальственного терминала давал картинку лишь в узком диапазоне частот. Обычная цветная трехмерная, с хорошим звукорядом, она не позволяла ощутить ни шершавого прикосновения кристалликов снега, несущегося со скоростью курьерского поезда, ни тяжести пластозного бронежилета, ни холода оружейной стали.
Доктор наук Александр Юрьевич Неверов, разработчик первой теоретической модели биомеханического организма, нынешний глава «Механорг Систем», злейший нарушитель резолюции СБ о недопустимости андроидов, кибернизированный организм экстра-класса, Наладчик – запросто совместил свое сознание с голографической моделью сознания капитана Колычева, записанной во время проведения операции под кодовым названием «Антарктида офф лайн». И теперь залег в снегу, глядя на воскресшего героя детских грез, но уже без немого восторга и изумления, но лишь с холодной решимостью бойца.
Терминатор стрелял по македонски, с двух рук. «М-16»-ые в его лапищах изрыгали свинцовые плевки, но к счастью для капитана, не прицельно. Колычева задело лишь пару раз. Одна пуля скользнула по шлему, сорвав антенну, другая ткнулась в наплечник, расплескавшись раскаленной кляксой по броне. Словно плевок на силовом пузыре... Кто-то за спиной командира «пингвинов» отчаянно завопил по-арабски, но тут же захлебнулся собственной кровью. Потом еще один. И еще. Не было смысла оборачиваться, чтобы понять, что Терминатор расстреливает моджахедов.
Которых надо взять живыми!
Несколько трассеров прочертили буранную полумглу и скрестились на силуэте Терминатора. «Пингвины» вступили в бой, дабы защитить этих свиней-»иблисов» – чего только не бывает на свете. Но легендарный киборг-убийца, как ему и положено, устоял. Колычев отбросил совершенно бесполезный в этой ситуации «Калашников», и потянул из-за спины модифицированную «Иглу». Поднялся на колено, уложил ракетомет на плечо. Целиться не было нужды.
– Аста ла виста, бэби, – прохрипел капитан саму собой пришедшую на ум броскую фразу.
– Саша... Неверов! Что с тобой? Тебе плохо?
Александр непонимающе посмотрел на нависшие над ним блестящие пуговицы и ряд орденских планок. Потом увидел мундирное плечо, с восседавшим на погоне обладателем пронзительно-синих глаз и белой кисточки.
– Да, Степан Егорыч, – пробормотал он, – вернее, нет... Я себя прекрасно чувствую... Просто, задумался...
На сетчатке глаз медленно таял образ взрывающегося Терминатора и, почему-то, видение прижимающегося к опрокинутой снежной пустыне, словно муха к потолку, десантного дельтаракетоплана.
