Джон Френч - Ариман: Неизмененный (Ариман) - Френч Джон (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Но теперь два обломка пришли в движение. Прим увидел, как один из них заскользил в сторону, а затем обратно, после чего задрожал на месте, все сильнее и сильнее.
Он потянулся сенсорами, приказывая технопровидцам подать больше энергии на его аппаратуру. За это время зашевелились новые куски мусора, содрогаясь и скользя в вакууме, словно бусинки по боку туго натянутого барабана. Завихрились пылевые облака, поначалу медленно, а затем постепенно ускоряясь. Черноту накрыли переливающиеся полотнища. Марр почувствовал, как открывается его рот, чтобы выкрикнуть предупреждение. Обломки и пыль кружились, пелены света пылали зелено-бирюзовыми цветами. Его язык зашевелился. И застыл.
+Нет. Боюсь, этого не случится+, — голос был негромким, и казалось, раздается прямо у него за спиной.
Марр попытался обернуться, вытащить сенсорные кабели из глаз. Тщетно. Его тело осталось на месте, безвольное и неподвижное, как все последние семнадцать часов вахты. Он не мог пошевелить и пальцем, в состоянии только наблюдать, и от увиденного его сковало льдом.
Каскад света поглотил звезды. На его глазах там разверзлась щель, затем еще и еще. Из них бесшумно выскользнули темные очертания, волоча за собой обрывки тошнотворных оттенков.
Военный флот. На мостике не раздалось ни единого сигнала тревоги, ни один голос не выкрикнул приказа готовиться к бою, не последовало никаких предупреждений, никакой паники.
+Предупреждения не будет, — снова прозвучал голос. Марр услышал звон и понял, что это дребезжат в гнездах разболтавшиеся заклепки, скрепляющие кафедру. — Ты, и твои подчиненные, и весь твой род на других кораблях немы. Вы видите все, однако ни один этого не расскажет+.
«Но астропаты и навигаторы, — подумал Марр. — Они почувствуют смещение в варпе. Они увидят…»
+Навигаторы уже не проснутся, а астропаты умирают прямо сейчас+.
И Марр внезапно почувствовал, как в его разум проникают иные образы, словно сон, разворачивающийся во время бодрствования. Прим увидел покои в анклаве навигаторов и питательные трубки, опутавшие спящие тела. Он увидел, как те дернулись, и жидкость внутри затуманилась кровью. Он узрел залы астропатов и изможденных мужчин и женщин, пытающихся подняться, когда из их ртов хлынул дым, а кожа начала чернеть и покрываться волдырями.
«Нет, не может быть! Кто-то должен заметить, кто-то должен понять!»
+Никто не поймет. Никто не узнает, что мы здесь. Мы зашли слишком далеко, чтобы подобные тебе встали у нас на пути+.
«Почему? — подумал он. — Почему ты говоришь мне это?»
+Потому что если твои сенсоры умрут, кто-нибудь на мостике твоего корабля заметит это. Поэтому, как сам понимаешь, ты должен жить и наблюдать чуточку дольше+.
Марр обнаружил, что корабли уже полностью вышли из дыр, пробитых ими в реальности. Он увидел, как в их двигателях нарастает жар, и ощутил, что в его сознание потекли данные, когда их орудия начали заряжаться. А на мостике по-прежнему царило спокойствие.
«Но зачем мне это рассказывать?»
Он услышал смешок и почувствовал в нем отголосок жестокости.
+Потому что кто-то должен знать, что мы возвращаемся домой, даже если свидетель этому лишь ты, Ленс Марр+.
Прим смотрел, как вдоль хребтов и носов приближающихся кораблей вспыхивают огни, когда те выпустили в пустоту торпеды и снаряды.
+Меня зовут Азек Ариман, и мы — сыны Просперо. Мы вернулись домой+.
Первые снаряды попали в «Вечного воителя». Марр обнаружил, что может кричать, за мгновение до того, как его зрение затопило ослепительно-белым огнем.
Сильван вел корабль в одиночку. Ни Ариман, ни остальной Круг не вторгались в его разум. Они были с ним, когда бросили остовы имперских кораблей догорать у пороговой точки. Они все еще были с ним, когда флот снова прыгнул в варп, к Просперо. Он ощутил, что колдуны оставили его, лишь когда их корабли помчались по каналу сквозь клокочущие волны. Они смотрели его глазами, а затем спрыгнули, один за другим, пока не осталась только одна аура присутствия на границе восприятия, а вскоре навигатор оказался и вовсе один на один с бурями, что окутывали Просперо.
Скорбь и ярость бросали «Слово Гермеса» в разные стороны. Для Сильвана волны походили на монолитные черно-белые утесы, без устали разбивающиеся и поднимающиеся заново. Иногда коридор между ними исчезал почти полностью, и рваные края бури касались корабля. Тогда Сильван начинал задыхаться, его выворачивало наизнанку. Он видел лица, тысячи и тысячи лиц, измазанных кровью, озаренных огнем, плавящихся под обжигающим дождем.
«Почему это случилось?»
«Пожалуйста, позвольте ей жить, пожалуйста…»
«Зачем вы делаете это с нами?»
«Ты подохнешь здесь, пес».
«Почему?..»
С каждым новым голосом и видением он ощущал все больше смятения, и злости, и ярости. Возможно, остальные корабли флота были с ним, а может, и нет. Без психического соединения с Ариманом и Кругом каждое судно на волнах было само по себе. Но это не имело значения. Все они направлялись в одно место.
Он и корабль неслись сквозь бурю, мечась в вихре ярости, и горечи, и сожаления. Он хотел остановиться, но продолжал двигаться, чувствуя, как судно размером с город трещит и поет вместе с голосами убитого мира.
— Мне жаль…
Он понял, что шепчет буре, и в уединении своего разума, и в озаряемом варпом сумраке навигационного зала Сильван Йешар рыдал, сам не зная почему.
Ариман встал, наблюдая за тем, как свет масляной лампы омывает стену. Секунду он изучал переплетение тени и пламени, пытаясь обнаружить смысл и значение. Их не оказалось. Пламя было просто пламенем, а тень — всего лишь узором на стене.
Комната застыла в неподвижности. Даже гул двигателей и щитов был приглушенной ноткой на границе слуха. Гелио Исидор следил за ним со своего места рядом с дверью. Тело воина Рубрики было скупым наброском во мраке, золото и ляпис-лазурь его доспехов тускло поблескивали.
Члены Круга замкнулись в уединении собственных разумов, сделав последний шаг в путешествии. С тех пор как они превратили имперские сторожевые корабли в обломки, никто из них не проронил ни слова насчет того, что они делают и куда направляются.
«Наконец-то, — подумал Азек, — мы снова увидим дом».
Ариман отложил свой посох на оружейную стойку. Внутренним взором он видел, что чернота его ядра сжалась в узкую полоску. Создание Черного Посоха было сложной задачей, почти такой же тяжелой, как поиски Атенеума. Но, несмотря на время, усилия и кровь, которых стоили ему эти затеи, они были лишь составными частями большего целого.
«Просперо изменился, но изменились ли мы еще сильнее?»
Он стянул шлем с головы.
«Дороги назад нет. Ее никогда и не было».
Ариман резко оглянулся, когда ему показалось, будто он что-то услышал.
Там был лишь Гелио Исидор, неподвижный, как статуя, смотревший, но не видевший.
«Некоторые части тебя уже не вполне твои, — однажды сказала ему Иобель, — части, которые мыслят и дремлют вне твоего черепа».
— Ты там? — спросил он во мрак, и звук собственного голоса показался Азеку пустым. — Если и есть подходящее время, чтобы явиться мне, то вот оно.
Ничто не шелохнулось, и единственным ответом был гул его доспехов. Ариман ждал, но фигура в красном плаще из теней так и не вышла. Наконец он опустил глаза и подошел к небольшому сундучку, стоявшему в углу пустой комнаты.
Колдун опустился на колени и осторожно поднял крышку. На него взирал шлем, чей нос почернел от копоти. Ариман достал его и аккуратно поставил на пол. Затем он откинул кусок ткани и посмотрел на два предмета, которые лежали под ней.
Рука колдуна задрожала, когда он потянулся к серебряному дубовому листку, но, взяв его, ничего не ощутил — ни вспышки былой боли, ни чувства потери. Секунду он разглядывал его, а затем спрятал в маленький шелковый мешочек и привязал к поясу.
Когда же Ариман взял скарабея, то уже не колебался — воля колдуна окаменела, едва пальцы сомкнулись на фигурке. Он увидел, как тусклый свет играет в трещинах и сколах, усеявших нефрит. Азек медленно потянулся своей волей к камню, ощущая слои нюансов, из которых тот был сотворен. Он ощутил неспешные колебания тектоники, приведшие к рождению камня, и лязг металла, который вынес его на свет. И среди бормотания прошлого колдун почувствовал отголосок прикосновения, миг единения между скарабеем и разумом Магнуса Красного. В тот момент ему дали цель, и цель эта оставалась внутри до сих пор. Он был частью сети, что связала всех легионеров Тысячи Сынов в мгновение, когда те перенеслись с Просперо в свое убежище в Оке Ужаса, на Планету Колдунов.
