Путь Кейна - Корнев Павел Николаевич (книги онлайн читать бесплатно TXT) 📗
— Платите за седмицу. — Дубрава ухватил писца за рукав хламиды и потянул в сторону. — А скажите, любезный, таверну «Морской змей» еще не спалили?
С таверной «Морской змей» за прошедшее с последнего визита Дубравы в Геладжио время ничего непоправимого не произошло. И не могу сказать, что меня это сильно обрадовало: предоставленные нам комнатки в мансарде были тесными, темными и весьма обветшалыми. После прошедшего дождичка с потолка капала вода, а воздух был сырым и, мягко говоря, прохладным. Думаю, город немного бы потерял, реши кто спалить это злачное место — уж больно бандитские рожи были у завсегдатаев. Так и вертится на языке слово «пираты». Только бороздят эти пираты не волны Олькского моря, а подворотни и темные улочки Геладжио.
Неужели нельзя было найти более приличное заведение? Или общак дружины находится в столь плачевном состоянии, что такие расходы уже не потянет?
— Клоповник, — пробурчал я, возвращая толстую иглу и катушку просмоленных ниток Шутнику, который развалился на соседней кровати. Сапог с горем пополам удалось привести в порядок, но долго подошва не продержится.
— Видали и хуже. — Габриель стянул лохмы кожаным зажимом и посмотрел на потолок. — Ты даже не представляешь, насколько хуже.
— Да я разве спорю? — вздохнул я, подставил ладонь под мерно капавшие с потолка капли воды и с тоской огляделся по сторонам.
И хуже, конечно, бывало, куда без этого. Спать в чистом поле тоже не сахар, но там хоть клопов нет. А «Морской змей» — самый натуральный клоповник.
Дощатые стены не оштукатурены и даже толком не зашпаклеваны — ветер по комнате так и гуляет. На грязном полу подозрительного вида пятна, меж рассохшихся досок ставен щели в палец толщиной. Одна радость — белье свежее постелили, да подушки сухой соломой набиты.
А Шутнику хоть бы хны, вообще все как с гуся вода. А чего ему, с другой стороны, расстраиваться? Даже цеп в хранилище сдавать не пришлось — отбрехался. Только за кинжал раскошелился. А я три медных шлема выложил, почти последних, между прочим. Теперь о новых сапогах можно и не мечтать.
— Как думаешь, сдаст сегодня серебро Дубрава? — задумался я.
— Сегодня? Сомнительно это. Но тут уж как Ильга-торговец решит.
— Ты бы это, поаккуратней с еретическими святыми, — невольно поежился я. — Не поминай, как говорится, всуе.
— Да ладно, ты ж на меня не донесешь, — хохотнул Шутник.
— Вот именно — не донесу. Поэтому и осторожней: как-то нет желания потом рядом с тобой на соседней дыбе болтаться.
— Прям уж на дыбе!
— А в церковном подвале жизнь тоже не сахар. — Я развалился на заскрипевшей кровати. — Так думаешь, сегодня шар продать не получится?
— Не-а. — Габриель натянул сапоги и подошел к окну. — Нам бы за седмицу покупателя найти. И то это вилами по воде писано.
— А за каким лядом мы тогда в Геладжио приперлись? — Удивился я столь безрадостной перспективе.
Нет, мне сюда в любом случае пришлось бы тащиться, но другим-то мало радости здесь целую седмицу куковать.
— Ну сам посуди… — Шутник отвернулся от окна и присел на перекошенный подоконник. — Что на серебре следы темной волшбы остались, слышал? И плавь ты его, распиливай — не избавиться от них, хоть тресни. А попробуй продать — любой законопослушный торговец первым делом в Инквизицию донесет. Что дальше будет, догадываешься?
— Плакали наши денежки. — Я поправил подушку под головой.
— Ладно бы денежки, Кейн. Тут и без головы остаться можно. Это если на кол не посадят.
— Добрый ты, Шутник.
— Да уж, не злой. — Габриель соскочил с подоконника, заложил руки за спину и, скрипя половицами, прошелся по комнате. — Скупщики краденого тоже не вариант — тут и нужных людей знать надо, и хорошо, если треть цены дадут.
— Выходит, приплыли?
— Почему — приплыли? У вас в Северных княжествах серебро в цене.
— Так серебро и золото туда только Церковь вывозить может, — уселся я на кровати. — Да и при чем здесь Геладжио?
— А Геладжио здесь при том, что корабли отсюда в Альме заходят. И покажи мне капитана, который контрабандой не балуется. Остается только на нужных людей выйти. Они, конечно, свою выгоду поимеют, но и мы в накладе не останемся.
— Может быть, может быть, — задумался я. — А почему бы нам самим в княжества не отправиться? В тот же Тир-Ле-Конт? Я там несколько не самых щепетильных торговцев знаю. Провезли бы уж как-нибудь через границу — всяко выгодней серебряный шар пристроили.
— Не, тогда в Заозерье к началу похода на орков обернуться не успеем. Да и не стоит овчинка выделки, по большому счету.
— Дался Дубраве этот поход, — фыркнул я.
— Кто там горланит? — присушиваясь к доносящимся из коридора голосам, наклонил голову набок Габриель. — Семен?
— По голосу Арчи, — предположил я, протирая промасленной тряпицей метательные ножи.
Мне б клинками по-серьезному заняться, но времени нет: Дубрава общий сбор в четыре пополудни назначил, а еще по городу пробежаться надо.
— Арчи? Он же по делам в город умотал? С чего бы так скоро вернулся?
— Да он это, я тебе говорю.
— Он так он, — не стал спорить Шутник. Достав из дорожной сумы еще с постоялого двора припрятанную бутыль с вином, он вытащил пробку и отхлебнул из горла. — Будешь?
— Не-е, — отказался я и поднялся с кровати.
— Как знаешь, — не стал настаивать Габриель. — Ну что, по бабам? Я тут одно заведение поблизости знаю — «Распутная русалка», там такие девахи…
— Если только вечером. Мне сначала кое-кого навестить надо. — Я толкнул заскрипевшую дверь и выглянул в коридор.
— Смотри, я в «Русалке» буду! Если что, как в Селедочный переулок пройти, тебе кто угодно объяснит. — Шутник отложил кистень на рассохшийся стул и, развязав кошель, высыпал монеты на застеленную одеялом кровать.
— Угу, — выходя, промычал я, уверенный, впрочем, что так скоро не освобожусь. И пусть мне всего одного человека найти надо, но город незнакомый, да и вряд ли тот дома сидит, меня дожидается.
Я уже подошел к лестнице, когда мое внимание привлекли громкие голоса, доносившиеся из-за двери в самом конце коридора. До крика дело не дошло, и слов разобрать не удалось, но разговор шел на весьма и весьма повышенных тонах. Никак Арчи с кем-то ругается? Точно, он. Странно, в эту комнату вроде бы Анджей Дубрава въехал.
На улице было по-прежнему мерзко: дождь уже стих, но в воздухе висела противная морось. По узеньким улочкам текли стремительные ручьи, бурлящие потоки которых несли дохлых крыс, конский помет, солому, щепки и совсем уж непонятный мусор. Вскоре все это окажется в одном из каналов, чтобы немного позже навсегда исчезнуть в море.
На улице было немноголюдно: жители города старались пережидать последствия непогоды дома, но в переулок к «Морскому змею» то и дело заворачивали насквозь промокшие подозрительные личности.
Пропустив ватагу подвыпивших матросов, я вздохнул, поднял воротник и осторожно сошел с крыльца. Впрочем, осторожность оказалась тщетной — дырявые сапоги сразу же хлебнули воды и размокшей дряни, толстый слой которой покрывал подгнившие доски мостовой.
Стараясь держаться поближе к стенам домов, крыши которых почти смыкались над улицами, я вышел из переулка и начал пробираться против течения стремительно мчавшегося мне навстречу потока. Насквозь промокшие ноги моментально закоченели, а пальцы потеряли чувствительность, но, к счастью, вскоре уровень воды снизился, и бурлящим ручьям стало хватать ливневых стоков. Или это мостовая стала выше?
Скорее, конечно, второе — все это время я поднимался в горку. Вот и улочки уже пошире стали и домики поаккуратней, да и под ногами не осклизлые доски, а грубо обработанные булыжники. Все правильно — это у порта, в самой низине, городская беднота селится, да всякое отребье в злачных местах ошивается. Те, кому достаток позволяет, комнаты, а то и дома в более престижных районах подальше от порта присматривают.
