Мушкетер - Большаков Валерий Петрович (читать полную версию книги txt) 📗
Если Олег хотел поразить мушкетёров, то он этого добился: барон выпучил глаза, граф рот раскрыл, а де Террид выругался: «Святая кровь!»
— Это правда? — выдавил де Лон.
— Слово мушкетёра! Сам слышал, как герцогиня сговаривалась с английским посланником. Кому надо я уже сообщил, а теперь и вам открываю эту смрадную тайну. Де Лаверню я ничего не говорил, поскольку не знаю, что за человек лейтенант, а вам я полностью доверяю.
— Тысяча чертей… — пробормотал Жак в ошеломлении. — Что ж делать-то?
— Следовать за его величеством и следить за всем вокруг! Пускай двое из нас незаметно едут в стороне, слева и справа от тропы, по которой направится король, и смотрят в оба глаза, а остальные будут прикрывать спину его величеству. Егеря — охотники, а мы — солдаты! Вот и посмотрим, кто кого.
— Мы — их! — уверенно заявил Быков. — Один за всех и все за одного!
— От-тличный девиз! — восхитился де Лон.
Четверть часа спустя шесть десятков мушкетёров построились: у каждого к правому бедру примкнут мушкет дулом кверху, а левая рука в перчатке из буйволиной кожи удерживает поводья. Кони недовольно перетаптывались — фитили мушкетов были прикреплены к оголовьям, беспокоя животных, прядавших ушами.
— По ко-оня-ям!
По четверо в ряд мушкетёры покидали двор, выезжая на Вье Коломбье, и двинулись к Лувру. А там уже звонко трубили фанфары, бодро гудели рожки, оповещая парижан: король выезжает на охоту!
Целая процессия проследовала за город — тут был и хранитель королевского леса, и обер-егермейстер, и королевский сокольничий с доезжачими, а впереди гарцевал его величество в окружении свиты и в сопровождении верных мушкетёров.
По всем раскладам, затевать охотничий выезд в Сен-Жерменский лес было рановато, обычно оленей гоняли осенью, ближе к середине сентября, но королю было некогда, и все лесничие, егеря, загонщики и псари расстарались, как могли.
Езда до королевских охотничьих угодий заняла часа четыре — Сен-Жерменский лес находился в пяти-шести лье от Парижа, занимая нечто вроде полуострова, омываемого водами Сены. Его окружал забор с двадцатью двумя воротами под охраной мушкетёров и гвардейцев — ни один смертный не смел нарушить покой зверушек Людовика XIII.
Шумная толпа придворных, окружавшая его величество, была возбуждена и оживлена — в кои веки хоть какое-то развлечение! Да и свежим воздухом подышать полезно для здоровья.
А на большом лугу в Версале, где стоял охотничий замок короля, прибывших встречали старший егерь со стаей гончих, псари, загонщики, стремянные, ловчие да выжлятники.
Людские голоса, лай собак и ржание лошадей смешались и наполнили воздух таким гвалтом, что всё живое на милю вокруг должно было сбежать или спрятаться.
Олег внимательно приглядывался к егерям, но как распознать среди них тех, кто затаил злобу на короля и готов был оборвать нить монаршьей жизни?
После сытного обеда — сплошные паштеты да рагу — охотничьи рожки затрубили наперебой, а собаки так и запрыгали, бешено вертя хвостами, визжа от нетерпения — скоро, совсем скоро их спустят со сворок, и начнётся потеха!
— Олег! — крикнул Ярик, незаметно указывая на егеря, скромно стоявшего в сторонке. — Вон тот явно сигналил кому-то! Два длинных, один короткий, один длинный, два коротких! Так не… Во! Слыхал?!
Сухов медленно склонил голову — из леса донеслись далёкие ответные звуки — два длинных гудка, один короткий, один длинный, два коротких.
— Следи за этим! — резко скомандовал Олег, направляя коня в лес. — Жак! Анри! Жерар!
Чалый, у которого любовь к скачке была в крови, сорвался с места, послушный руке хозяина, однако в этом стремлении конь был не одинок — вся огромная толпа всадников, выехавших на охоту, стронулась, топотом копыт озвучивая погоню за бедным оленем.
И только Сухову с друзьями было ведомо, что затевается ещё одна, самая увлекательная из охот — охота на человека. На его величество.
А король между тем упивался призрачной свободой, возможностью укрыться от державных дел под сенью Сен-Жерменского леса.
И Людовик неосознанно понукал коня, прекрасного ирландского гунтера белой масти, намереваясь оторваться ещё более, остаться в гордом одиночестве, дабы вволю насладиться чувством беззаботности, ощутить, что он сам способен догнать зверя, изловить, добыть…
Откуда ж было знать королю, что его стремление к вожделенной свободе играет на руку его недругам?..
Пока охотники всей толпой проносились с лужка на лужок, Олег помчался напрямки через рощу, обгоняя свору псов. Он уже видел спину короля в развевающемся плаще, когда впереди, пересекая поляну, проскакала лошадь. За нею на верёвке тащилась окровавленная коровья шкура.
Шасть! — и лошадь исчезла за редкими деревьями. Собаки лающей лавиной завернули за нею, стервенея от запаха свежей крови. Почти вся свита с гиканьем понеслась туда же, ни о чем не думая на скаку, охваченная лихорадкой преследования.
Человек пять продолжали следовать за королём — четверо мушкетёров и егерь.
Сухов дал чалому шенкеля, [60] а тот и рад стараться — наподдал так, что только деревья замелькали по сторонам. Выскочив на просеку в паре туазов [61] от его величества, Олег приметил вдалеке, за редко растущими клёнами, сидящего на земле человека. Рядом с ним бился раненый олень — он то и дело вскидывал рога, брыкался, силясь подняться, но человек удерживал путы.
Неожиданно егерь, скакавший между королём и догонявшими его мушкетёрами, вскинул рожок, издав хриплый сигнал. Человек, удерживавший оленя, мгновенно ударил ножом, обрезая ремешок, и лесной рогач вскочил, помчался прочь, припадая на раненую ногу.
Бежать ему было особо некуда, путь к отступлению пролегал через просеку. Шаг влево, шаг вправо оказался невозможен — чьи-то умелые руки заложили просветы между деревьями срубленными стволиками, ветками, перекрывая дорогу.
Король крикнул залихватски, углядев добычу, и припустил за нею, ничего не замечая вокруг.
Олег обернулся на скаку, крича троим мушкетёрам:
— Взять обоих!
Те, знакомые с воинской дисциплиной, перечить не стали: Жак мигом наехал на одуревшего егеря, а Жерар Туссен с Анри бросились за его пособником, удерживавшим оленя. Тот сразу задал стрекача, но, удалось ли его поймать, Сухов не досмотрел, некогда было.
Олень пропал из глаз, зато король на белом коне был хорошо виден. Просека впереди расходилась вилкой, лес редел, и только в одном месте теснилась купа исполинских каштанов — замечательное место для засады!
Чертыхаясь, Олег направил коня в лес, едва увернувшись от здоровенной ветки раскидистого граба, и сразу увидел убийцу.
Напряжённый, собранный, стрелок стоял на одном колене, натягивая лук, а лицо его искажала гримаса.
Сухов никак не поспевал. Бросив поводья, он выхватил свои пуфферы и выстрелил с обеих рук. Одна пуля ушла в землю, а другая пробила «киллеру» грудь. Но тот каким-то чудом всё же успел выпустить стрелу, ранившую белого королевского коня.
Отбросив пистолеты, Олег рванулся наперерез Людовику. Его величество, впрочем, не пострадал — испуганный грохотом выстрелов, гунтер затормозил, вскидываясь на дыбы, а посему стрела, и без того пущенная дрогнувшей рукой, вошла коню в шею, перебивая мощную жилу — кровь так и брызнула рубиновым фонтанчиком.
Король довольно ловко высвободил ноги из стремян, спрыгнул и покатился по траве, по слежавшемуся прошлогоднему опаду.
Соскочив с седла, Сухов кинулся к Людовику. Ошеломлённый, король сидел, раскинув худые ноги, и хлопал рукою по земле, нащупывая оброненную шляпу. Приметив Олега, склонившегося в почтительном поклоне, монарх спросил дрожащим от страха и ярости голосом:
— Что здесь происходит, виконт?
— Покушение, ваше величество.
— На меня? — деловито уточнил король.
— Да, сир.
Людовик как-то даже успокоился и протянул руку. Сухов помог ему подняться.
