Вернувшийся к рассвету (СИ) - Ясный Дмитрий (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Наливал Шалому Марко, он же и начал мутный разговор. Остальные два цыгана - смуглые, кучерявые, как нестриженные бараны, молчали и тяжело смотрели на Шалого положив на стол сжатые в кулаки руки.
-Ты, ракол, очень плохо поступил. Лав мищипо о ромындыр делал, добро наше брал! Совнакуниангрусти - кольцо золотое крал, вещи крал. Совсем ты бинг, чёрт русский! Надо было тебя ментам сдать, но мы с братьями подумали и решили сперва тебя спросить - хочешь к легавым, ракол?
Шалый отрицательно мотнул головой.
-Вот и я братьям так сказал - не хочет он!
Марко глянул и на братьев, несколько секунд смотрел на правого, потом снова налил в стакан вина и принялся дальше разводить Шалого:
-Ты пацан, смелый! В дом к нам забрался, не побоялся, уважаю! Вещей много собрал - наш баро(старший) видел, удивлялся какой ты сильный! Молодец! - Марко похлопал Шалого по плечу - Но у нас брать не надо! Нехорошо это, у других бери, ракол! Нам приноси, мы тебе платить будем как надо, хорошо платить будем!
-На сброс лоховый подписываете?
Шалый угрюмо посмотрел на дружелюбно улыбающегося Марко.
-Дело тебе, пацан, предлагаем. Хорошее дело. Так что ты сразу говори, что думаешь - если нет, вон удэр(дверь) и иди отсюда. Но к нам больше не приходи - убьём.
Голос правого цыгана был густым и с какой-то нехорошей хрипотцой, словно под бородой у него скрывался на шее шрам, от раны, что повредила горло.
Шалый немного посидел, подумал, с опаской оглядел всех троих цыган, что взирали на него как на лярву какуюи, соглашаясь, кивнул. А чё нет? Какая ему разница кому и где стыренное продавать? Цыганам даже лучше - не сдадут, увезут вещи куда-нибудь далеко и там продадут. Так что ничего он терял, наоборот, место нашел, куда товар сбрасывать, если что.
Вот поэтому он и пришел сейчас снова к цыганам, ненадолго сбежав из лагеря. На вожатых он ложил с прибором - Глистна в постели 'куклу' сделал, да и не любят воспитки с детдомовскими связываться. Идти до цыган было близко - посёлок Зырянка вместе с лагерем находились на одном берегу городского пруда.
-Здоров, Марко!
-И тебе не кашлять, Шалый! Снова из детдома сбежал?
-Не, я в лагере тут, пионерском. В 'Ленинце'.
Глаза Марко блеснули:
-Что-то принёс?
-Нет, Марко.
Шалый подобрался, придал себе серьёзный вид и, опустившись рядом с цыганом на бревно, закурил вытащенную из пачки сигарету. У Марко он и не подумал стрельнуть, хотя тот и курил сотую 'Яву' с золотыми кольцами у фильтра. Неправильно это будет для серьёзного разговора.
-Надо о цене сперва перетереть бы, а там и будем дальше смотреть, чё там выйдет.
-Ай, молодец, ракол! Настоящий мужчина! Ну, давай, пошли в дом, разговор там лучше вести.
Олег потянулся, с наслаждением хрустнув суставами и покачавшись на стуле, вопросил вслух чайник на переносной одноконфорочной плите:
-А не выпить ли нам ещё какао?
Чайник на прямой вопрос промолчал, но в ответ на небрежное покачивание рукой недовольно булькнул, сообщая, что вода в нем есть и если желаете испить горячего, то он совершенно не против. Олег задумчиво нашарил в кармане коробок, зажег спичку и рассмеялся, глядя на бессильную попытку маленького огонька поджечь чёрный круг электрической конфорки.
-Ну, ты и заработался, приятель!
Он повернул регулятор нагрева и уставился в окно, прислонившись лбом к холодному стеклу. Второй фонарь на центральной аллее не горел, и он сделал себе мысленную пометку сказать об этом завтра Евсеичу, совмещавшему ставки лагерного электрика и плотника. Оконное стекло приятно остужало лоб и хотелось так стоять долго, ни о чём не думать и смотреть в темноту. Но раскрытый журнал календарного плана по физическому воспитанию призывно белел страницами на столе. Вообще-то, заполнять журнал была обязанность физрука, но сам лагерный физрук к этому был неспособен. Не в смысле постоянной его неадекватности, вследствие излишнего употребления своего любимого допинга, просто почерк у Ивана Быкова был настолько неразборчив, что это было чем-то невероятным. Буквы скакали, наползали друг на друга, сливались в вытянутые ленты и написанное им расшифровке категорически не поддавалось. Ваня сопел, наливался дурной кровью, соответствуя фамилии, заглядывал себе под кулак и рвал бумагу, яростно давя кончиком стержня на ненавистный лист. Процесс написания одной строчки для него превращался в настоящую пытку. Он жалобно смотрел на присутствующих при этом и, не выдержавшие мольбы его глаз, люди приходили к нему на помощь, отбирая судорожно зажатую в пальцах ручку. Поэтому Олег размешал ложкой порошок 'Золотого Ярлыка' в ковшике, быстро ухватив за ручку, переставил чайник на подоконник и вывел регулятор нагрева на минимум - стол рядом и сидя за ним, он увидит, когда начнёт закипать какао.
Заполнение журнала продвигалось медленно - всё время крутилось перед глазами лицо кэгэбешника, и снова и снова вспоминался его презрительный взгляд. Олег отодвинул журнал в сторону, чтобы не закапать и отпил сваренного напитка, вспоминая прошедший день.
Сергеич, когда он вернулся в лагерь, сразу же затащил его к себе и, уставившись на Олега, угрюмо спросил:
-Что ты им рассказал?
Не о чём спрашивали, ни что хотели узнать или говорили, а вот так, в лоб, в открытую намекая на его, Олега, стукачество.
-Про тебя? - Олег прошелся по кабинету, пощелкал кнопками на радиоле, обернулся к стоящему за спиной и сверлящему его взглядом директору лагеря - Про тебя ничего. И ни про кого. На х...й мы им все не сдались, о другом разговор был.
-Тогда о чём спрашивали? - Сергеич потянул галстук, ослабляя узел, чертыхнулся, полностью стащил удавку с шеи и, обойдя Олега, сунулся в тумбу стола - Будешь?
На полированной столешнице возникла зеленоватая бутылка бренди 'Слынчев бряг'.
-Нет, мне ещё по отрядам идти с проверкой, да и тебе не советую.
-Это верно, Олежек, это верно - сопровождаемое тяжелым вздохом бренди отправилось назад, в темноту тумбы - Так зачем приезжали-то? КГБ, оно по пустякам не ездит, сам знаешь. У них ведь если на заметку попал, то всё, увольняйся и вербуйся на дальний север... Хотя - Сергеич неприятно дёрнул щекой - и там достанут!
-Да говорю тебе - не спрашивали он ни о ком из персонала! Он, представляешь, все пацаном из четвёртого отряда интересовался. Неким Димой Олиным.
-Хулиган? Или родители его.... Ну, отметились или на производстве закрытом работают?
Сергеич неопределённо крутанул в воздухе кистью.
-Да нет! - Олег досадливо помотал головой - Пацан как пацан, мать аппаратчица на 'Азотке', цех обычный, не пьёт. Да и не говорил капитан о его матери - только о самом пацане. Следить за ним заставил. За двенадцатилетним мальчиком! Диссидента нашли, тоже мне! - Олег чуть подумал и щёлкнул пальцами - Давай, доставай, зря ты прятал.
-Ну и правильно, Олежка, это правильно! Нервы не казённые, беречь их надо!
Сергеич наклонился, завозился, двигая вслепую рукой, зашуршал бумагами, забрякал стеклом, нагнулся ещё ниже и вскоре вынырнул из-под стола с сияющей физиономией:
-Засунул далеко! Еле достал!
Янтарная жидкость с терпким запахом плеснулась в стаканы.
После общения с директором, Олег сразу же отправился с проверкой по отрядам. Запах его не смущал - ну выпил чуть, особой беды нет. А запах? А что запах? От Быкова вон за километр пахнет и ничего, всё в ёлочку! Выпитый натощак алкоголь его расслабил и создал ощущение лёгкой эйфории и бесшабашности.
'А не зайти ли мне сразу в четвёртый отряд? Посмотрю на этого вундеркинда, которым интересуются целые капитаны КГБ!'.
Олег развернулся, оставляя за спиной недоумевающую от его поступка воспитательницу пятого отряда, и быстро пересёк центральную аллею.
В корпусе четвёртого отряда стоял привычный гвалт, пионеры носились из 'чемоданной' комнаты в палаты и обратно, кто-то из мальчиков постоянно ошибался дверьми и вылетал из девчоночьей палаты с раскрасневшимся лицом. Девочки сбились в стайки и щебетали, внимательно оглядывая собеседниц - годится в подруги или нет? Не слишком ли красивая, не затмит? В углу веранды двое щеглов, одинаково стриженных 'под ноль' и оба в белых футболках, толкались взглядами и примерялись, как половчее заехать противнику по уху. Олег на них шикнул и несостоявшиеся бойцы медленно, подволакивая ноги и сердито оглядываясь, разошлись по углам. Марине, выглянувшей из комнаты вожатых, Олег выразительно кивнул на драчунов - проследи. Марина кивнула и энергично вторглась в процесс воспитания, руководства и ознакомления с лагерной жизнью. Крепко ухватив одного из стриженых, завела его в крайнюю палату и через секунду её голос громко спрашивал: 'А умеют ли дети заправлять кровать, по настоящему, по-пионерски?'.
