Нейромант. Трилогия «Киберпространство» - Гибсон Уильям (е книги .TXT, .FB2) 📗

Была прохладная ночь. Но Дейк пылал от гнева и унижения.

– Господи, примитив какой, – заметила Нэнси, когда «спад» с бреющего полета расстрелял груды розового белья.

Дейк закашлялся от злости и сорвал с головы ее шикарное устройство дистанционного управления фирмы «Браун».

– Вот только ты еще не начинай, мисс богатая-сучка-которая-собирается-получить-работенку…

– Да ладно, не бесись. Это не от тебя зависит: просто твоя игрушка – обычная штамповка. Облатка у тебя совершенно дубовая. Может, на улице такой уровень и сойдет. Но по сравнению с нашими курсовиками – это тьфу. Давай я ее тебе перепишу.

– Что перепишешь?

– Твою программу. Эти дешевки пишут шестнадцатеричным кодом, потому что промышленные программисты – смирившиеся хакеры-неудачники. Они так думают и не могут иначе. Дай мне облатку, я ее прогоню через наш кафедральный анализатор, отредактирую, внесу изменения и переведу на современный язык. Уберу все лишние переходы. Это ускорит твою реакцию и вдвое сократит петлю обратной связи. Поэтому ты сможешь летать быстрее и лучше. Я сделаю из тебя настоящего профессионала. Аса!

Нэнси сделала затяжку из бурбулятора и зашлась кашляющим хохотом.

– Так можно? – не веря своим ушам, поинтересовался Дейк.

– А зачем, по-твоему, люди покупают устройства с золотыми контактами? Ради престижа? Черта с два! Высокая проводимость на несколько наносекунд ускоряет реакцию. А скорость реакции решает здесь все, дружок!

– Нет, – упорствовал Дейк. – Если бы все было так просто, у всех давно уже были бы такие фиговины. И у Крошки Монтгомери была бы. У него давно все самое лучшее.

– Ты будешь слушать? – Нэнси резко отставила бурбулятор, коричневая вода выплеснулась на пол. – Железо, на котором я работаю, на три года опережает все, что производится серийно.

– Врешь, поди, – сказал Дейк после долгой паузы. – Или ты действительно это можешь?

Новая программа отличалась от предыдущей примерно как «форд» двадцатых годов от девяносто третьего «лотоса». «Спад» повиновался будто во сне, слушаясь тончайших мозговых импульсов. За несколько недель Дейк научился лихо выполнять фигуры высшего пилотажа. Он выходил против местных подростков и одиночными самолетами, и тройками и неизменно всех сбивал. Дейк испытывал судьбу, пижонил. Аэропланы продолжали падать…

Однажды, когда Дейк прятал в карман очередной выигрыш, от стены отделился долговязый негр. Он поглядел на ламинированные бумажки в руках Дейка и презрительно ухмыльнулся. Сверкнул рубиновый зуб.

– Знаешь, – сказал негр, – услышал я, что здесь завелся некий умник, который умеет летать, но забавляется с детишками…

– Господи, – произнес Дейк, намазывая датское масло на хлебец из водорослей, – да я ими пол вытер, этими ниггерами. А они тоже летуны будьте-нате.

– Чудно-чудно, дорогуша, – пробормотала Нэнси. Она работала над дипломом и как раз вводила данные в машину.

– Знаешь, я думаю, у меня настоящий талант на эту хрень. Ну то есть, да, программа дала мне какую-то фору, но ведь я и сам парень не промах. Я и вправду здорово наблатыкался, понимаешь?

Машинальным движением Дейк включил радио. Древней трескучей медью завыл диксиленд.

– Эй, – запротестовала Нэнси. – Ты соображаешь? Я же работаю.

– Да я только… – Он повертел ручку, и из приемника полилась какая-то медленная романтическая лажа. – Вот. Ну, вставай. Давай потанцуем.

– Ты же знаешь, я не могу…

– Конечно можешь, солнышко.

Он бросил ей огромного плюшевого медведя, а сам подхватил с пола платье, пошитое из лоскутов. Зажал воротник под подбородком и взял платье за пояс и за рукав. Платье пахло пачули и чуть-чуть потом.

– Смотри. Я стою здесь – ты стоишь там. Мы танцуем. Идет?

Смущенно моргая, Нэнси встала и крепко прижала к себе медведя. А потом они медленно танцевали, глядя друг другу в глаза. Вскоре она заплакала. Но при этом улыбалась.

Дейк грезил наяву, воображая себя Крошкой Монтгомери, напрямую включенным в пульт истребителя вертикального взлета. Грезил, как машине передаются его малейшие нервные импульсы, как рефлексы вздрючены по самое не могу, а по жилам растекается стимулятор.

Пол в комнате Нэнси стал джунглями, кровать – плато в Андском нагорье. Дейк гнал «спад» на форсаже, как будто это была новейшая боевая машина с полноценным биоинтерфейсом. Управляемые компьютером шприцы медленно подают в его кровеносную систему компот из мощных стимуляторов. Датчики вживлены прямо в голову – и, закладывая виражи в зелено-голубых небесах над тропическими лесами Боливии, Крошка будто чувствует воздушный поток, обтекающий элероны.

Внизу сквозь джунгли продирается пехота. У солдат над локтем укреплены инъекторы, чтобы придать им в бою ярость обреченных, – жидкий ад в голубом пластмассовом пузырьке. Вероятно, за неделю им впрыскивается доза минут на десять. А вот бреющий полет над самыми верхушками деревьев, с рефлексами, задранными на максимум, так что наземные войска ничего и не заметят, пока ты, оказавшись прямо над ними, не сбросишь фосгеновые бомбы и не улетишь прочь, а они даже не успеют взять тебя на мушку… конечно, такое требует постоянного притока стимулятора в организм. Да и прямой нейронный интерфейс с самолетом работает в обе стороны. Не только ты управляешь самолетом, но и бортовые компьютеры вмешиваются в биохимические процессы, отслеживая, когда именно человеческий компонент нуждается в радикальной встряске убийственной бодростью.

А такие дозы хайпа проедают в тебе дыры. Медленно, непрерывно… наверняка… Гравируют по мозгу поперек извилин, протирая клеточные мембраны. И если тебя вовремя не сдернут с небес, то мембраны истончатся в ноль, а реакции останутся слишком быстрыми, телу с ними не справиться, и о чувстве самосохранения можно просто забыть…

– Эй, работяга, мне повезло!

– А? Что? – Дейк вздрогнул.

Громко хлопнув дверью, вошла Нэнси и швырнула сумку на ближайшую кучу.

– Мой проект. Меня освободили от экзаменов. Проф сказал, что никогда не видел ничего подобного. Ох, приглуши свет, а? Эти краски глаза режут.

Дейк подчинился.

– Ну, покажи. Продемонстрируй свое творение.

– Ладно.

Девушка взяла у него «браун», освободила место на кровати и приготовилась. Внутри голубого пламени, спокойно мерцавшего на ее ладони, вспыхнула яркая искра и выросла в змейку с треугольной головой и беспрерывно высовывающимся язычком. Змейка серебристой молнией метнулась по руке, обвилась вокруг шеи, переливаясь красным и оранжевым, а затем заскользила между грудями.

– Я назвала ее «огненная змейка», – гордо сказала Нэнси.

Дейк приблизился, она отпрянула.

– Извини. Она вроде твоего пламени, да? Тоже вся из крошечных человечков?

– Вроде того. – («Огненная змейка» перетекла на живот.) – В следующем месяце я собираюсь свести в единую программу двести подпрограмм типа пламени. Потом я сделаю их самофокусирующимися. Так что они смогут крутиться вокруг тебя сами по себе. Хоть на дискотеку с ними отправляйся.

– Может, я болван, но если ты еще не сделала работу, как я могу ее видеть?

Нэнси захихикала:

– Это лучшая часть – полработы еще не готово. У меня не было времени собрать куски в одну программу. Включи радио, а? Я хочу потанцевать.

Она сбросила туфли. Дейк врубил какую-то попсу. Нэнси запротестовала, и он убавил громкость почти до шепота.

– Я раздобыла две дозы хайпа. – Она вскочила на кровать и сплела руки, как балийская танцовщица. – Ты когда-нибудь пробовал? Невероятно! Дает ощущение полной концентрации. Смотри. – Она встала на пуанты. – Никогда раньше такого не делала!

– Хайп, – произнес Дейк. – Последний мой знакомец, которого повязали с этой дурью, загремел на три года в пехоту. Где ты взяла хайп?

– Помогала одной ветеранше из выпускного класса. Но ее вытурили в прошлом месяце. Хайп дико обостряет визуализацию. Я могу с закрытыми глазами представить проект во всех деталях. И полностью достроить программу в голове.