"Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Гор Алекс (читать книги без сокращений .txt, .fb2) 📗
— Дышит, — хмуро пробормотал калиф и бережно опустил Эссельте на землю. — Пальцы… разожми…
Недоуменно моргнув, менестрель разжал кулак и вопросительно уставился сначала на свою грязную пятерню, потом на шатт-аль-шейхца.
— Зачем?
Ахмет устало выдохнул.
— Мои пальцы.
И только теперь поэт заметил белые костяшки пальцев Наследника, сведенных на рукояти обломанного меча.
— И ты бы вправду скорее убил ее, чем?.. — не договорил он фразу, отгибая один за другим сведенные, словно судорогой, пальцы Ахмета.
Тот медленно опустил голову в кивке.
Кириан не ответил, но в глазах его прочиталось угрюмое «Спасибо». И едва обломок был извлечен из кулака шатт-аль-шейхца, как бард лихорадочно принялся разрывать свою рубаху на полосы: Эссельте требовалась перевязка. Но если бы принцессе потребовалась сейчас его кожа или его душа, он бы и их, ни минуты не сомневаясь, разорвал бы на полосы и отдал ей. Потому что то, что он сделал, нельзя было искупить ни кровью, ни смертью, ни, тем более, рваной рубахой.
А в это время их друзья снова поднялись на ноги и, не сговариваясь, разбрелись по полю боя. То и дело поглядывая на огненную преграду — не гаснет ли, на зловеще притихших в отдалении крылатых, на густое синее сияние за их спинами, ставшее почти фиолетовым, они ворошили гарь и пепел и наперебой выкликали имя ковра.
Ответа не было.
Не то, чтобы в таком пекле могло уцелеть хоть что-то…
Угрюмые и взволнованные, они встретились в центре меньше чем через минуту и обменялись быстрыми взглядами.
— Ничего?
— Ничего…
— Вас где сбросило, Сень? — заглянул в осунувшееся лицо супруге Иван. — Вспомни, пожалуйста.
Та послушно обвела взглядом мертвую зону внутри кольца, скользнула по утопающей в призрачном синем свете земле за его пределами и удрученно повела плечами.
— Бабая якорного сейчас вспомнишь… Но вроде… недалеко… отсюда…
Взоры людей погасли.
Недалеко отсюда если что и оставалось, то только шлак и обугленные кости.
— Но… этого не может быть… — отказываясь верить очевидному, прошептал калиф.
— А может, всё-таки вас бросило дальше? — упрямо предположил лукоморец. — Сеня, вспомни!
— Может, и дальше… — плоским безжизненным голосом выдавила царевна, и Иванушка понял всё.
— Но… но… это… невозможно… нет…
— Этого не может быть, — эхом повторил Ахмет. — Не может…
— Конечно же он оказался дальше! — убежденно пробасил Олаф и ткнул пальцем в шевелящуюся серо-бело-лиловым темноту. — Я вообще не понимаю, о чем вы спорите! Если его здесь нет, то надо искать там! Если понадобится — мы их снова раскидаем как щенков!
— Кабуча… — словно не слыша, скрипнул зубами Адалет. — Без него или без хоть чего-нибудь, на что можно наложить заклинание полета, нам отсюда не уйти.
— Я без него отсюда и так не уйду, — угрюмо выдавил Иван и шагнул вперед. — Выпустите меня, пожалуйста. Я пойду его искать.
— И я, — без колебаний поддержала его царевна.
— И я, — хмуро буркнул конунг.
Не дожидаясь ответа магов, он подобрал с земли оброненные раньше мечи и шагнул к бурлящей огненной границе:
— Открывайте, волхвы.
— Адалет, ты сможешь шарахнуть по этим гадам чем-нибудь огнеопасным? — с надеждой воззрилась на старика царевна.
— Только погасив кольцо, — поджал уголки губ маг-хранитель.
— А… ты? — обернулся Иван на Анчара.
Тот пожал плечами, засучил рукава, вскинул руки, и из сложенных лодочкой ладоней вырвался оранжевый шар.
Пронесшись над гудящей огнем преградой, он неожиданно рассыпался на комочки, словно снежок, ударившийся об стену, и пропал.
— К-кабуча… — процедил атлан, вскинул руки над головой, выкрикнул короткий слог, полный шипящих и согласных, и сорвавшаяся с его пальцев молния заставила зажмуриться всех, включая Адалета и самого Анчара, и поэтому никто не видел, как ее постигла та же судьба, что и шар.
Но атлан, похоже, почувствовал это, а старик понял.
— Не выйдет, — угрюмо выдавил он, хватая коллегу за руку прежде, чем он успел предпринять еще одну попытку. — Не трать силы. Похоже, он поставил щит.
И тут маг словно взорвался:
— Кабуча!!! Я ж говорил вам, что когда у него дойдут до нас руки, ему даже вспотеть не придется!!!
Губы атлана сжались, ноздри раздулись, глаза сверкнули гневом — и бессилием.
— Будь он проклят… — процедил Анчар, нехотя опуская руки и голову. — Будь проклят тот миг, когда я узнал об этом чудовище…
Олаф ожег чародея недоверчивым взглядом и упрямо мотнул головой в сторону яйцелицых:
— Тогда мы попробуем сами. Откройте проход.
— Мы не можем уйти, даже не попытавшись ничего сделать! — набычился Иванушка.
— Ваня, Олаф, вы — болваны, — вздохнула Серафима и присоединилась к ним.
— И я болван, о шипастая роза холодных лесов и гор! — калиф, обретший подвижность пальцев, а вместе с ними — почти не тусклый меч, был тут как тут.
Крылатые, словно угадав намерения людей или получив приказ, встрепенулись, и фланги их, тут и там вспыхивая светящимся оружием, как прирученными молниями, медленно двинулись в обход кольца.
— Отходим к краю плато, — будто не видя и не слыша того, что делалось рядом, хриплым чужим голосом проговорил Адалет.
Сосредоточенно сдвинув брови и не глядя по сторонам, он дотронулся кончиками пальцев до подставленных ладоней Анчара, бормоча что-то, похожее на считалку, и тут плотину эмоций Наследников словно прорвало.
— Выпусти нас!
— Скорее же, ну!
— Мы должны!..
— Волхв, быстрей, Хель и преисподняя!..
— Выпустить? Выпустить?! Кабуча, дети! — гневно воскликнул маг-хранитель. — Поработайте же для разнообразия головами хоть раз!
— Но Масдай там!
— Если цел! И если там! А мы здесь! Пока! И если вы думаете, что два чародея, один из них истративший силу посоха почти до нуля, и свою тоже, могут противостоять полубогу когда у того действительно дойдут до них руки, то не будьте идиотами!
— Но до сих пор… — начал было калиф, но маг-хранитель не дал ему закончить.
— До сих пор он был занят доставанием и созреванием своих тварей, — тихо и яростно, словно во всем был виноват именно Ахмет, заговорил чародей.
— Он их… создает? — брезгливо скривился калиф.
— Нет, что ты, — усмехнулся старик. — Это те, кто отдал ему души в прошлый раз. В обмен на бессмертие. И слово свое он сдержал, надо сказать.
— Мерзость какая… Лучше возродиться как эфа или шакал, чем… — передернуло Ахмета.
— Клянусь Рагнароком, они не думали, что бессмертие будет именно таким, когда продавались Пожирателю! — гоготнул отряг.
— И чего ему приспичило сейчас их вытягивать? — подозрительно нахмурилась Сенька.
— Потому что если их вовремя не вытащить, то окно закроется, и они останутся там еще пень знает на сколько столетий, если не навсегда, — хмуро продолжил объяснения Адалет. — Но когда он покончит с этим — покончит и с нами, как с кучкой слепых котят. И ему самому даже напрягаться не придется — когда плоскомордые встанут на крыло…
— Мы с такими уже разделывались! — презрительно вскинул голову Олаф.
— В воздухе? С двумя-тремя десятками? — впился в него горящим взглядом Адалет. — А как насчет повоевать на земле и с двумя-тремя сотнями?
Угрюмо-вызвающее выражение на физиономии конунга кричало, что натрави Гаурдак на него хоть две-три тысячи, он не сбежит. Но в том, что бой даже с сотней будет последним не только для него, но для них всех, он не сомневался.
— Значит, отходим, — словно прочитав его мысли, устало выдохнул старый волшебник.
— Но без Масдая… — растерянно пробормотал Кириан.
— Но он без нас… — жалко пискнула Сенька.
Свечение там, где должен был находиться Гаурдак, стало интенсивно лилового цвета. Оно поглотило растекающиеся серо-белые ряды крылатых, превращая их из добрых духов и бронвенов в стадо упырей, и неспешно поползло в их сторону. Повеяло холодом и склепом. Там, где фиолетовое зарево касалось огня, он дрожал и прижимался к земле, точно побитая собака. Неровный сиренево-алый свет плясал какой-то безумный танец на гладких лицах крылатых, и временами начинало казаться, что они подмигивали, кривились и скалились.
