Имя нам – Легион - Сивинских Александр Васильевич (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
– Патроны давай! – сказал он и похлопал он ладонью по верстаку.
Филипп выложил четыре коробки патронов.
– Это что, все? Нет? Сколько же у тебя всего?
– Тысяча штук.
– Ладно, эти так и быть снаряжу для серьезных дел. Тренироваться обычными будешь. Свободен!
– У меня еще нож, – пробормотал Филипп, доставая из сумки «Рэндол». – Говно?
Сергей Данилович довольно гоготнул:
– Соображаешь! На глазах умнеешь. Говно, естественно… Ишь, как блястит!
Он оторвал от рулона, повешенного на проволочной рамке, бумажное полотенце. Провел по нему лезвием, держа полотенце за уголок. В воздухе запорхала тонкая полоска бумаги.
– Добро, хоть вострый. Раньше-то пользоваться приходилось? Или только карандаши точил да огурчики нарезал?
– Приходилось. – Филипп пожал плечом. – Клинок затемнить вас не затруднит?
– Клинок затемнить, говоришь? Умница! Еще что?
– Ножны. Лучше на предплечье.
– Наручные ножны? Ну, совсем молодец! Дай-ка руку! – Слесарь сноровисто обмерил Филиппу предплечье. – Дня через два заходи, будут готовы. Темляк делать, или так не выронишь?
– Не выроню.
– Обратно молодец!.. Если только не хвастун.
– Сергей Данилович, – замялся Филипп, – скажите… Сумеете вы сделать так, чтобы нож прямо в кисть выскакивал?
– Выскакивал?! Ну, блин, ты даешь! – Слесарь хохотнул. – Сумею, не сомневайся. И выскакивать будет, и выпрыгивать. Пальцы только, знай, береги. Все, иди, парень! – махнул он рукой.
– Спасибо, Сергей Данилович! До свидания!
Тот не ответил.
Заснул Филипп мгновенно, как всегда.
Снились ему объятия Вероники и злобные онзаны. Чудовища пытались отнять у него девушку и уволочь в клубящийся ядовито-желтыми испарениями Крутенький ложок. Филипп палил в онзанов из «Дракона» и они взрывались, предварительно укоризненно покачав головами. Головы у них были точь-в-точь расписные пасхальные яйца – только огромные, с нарисованными лицами. Разбитыми в кровь лицами Аскера Мамедовича.
Разбудила его негромкая музыка. «Вставай, проклятьем заклейменный…»
Остроумцы! Для Сергея Даниловича, что ли старались?
Филипп быстро привел себя в порядок и выглянул в коридор.
По коридору неспешно прохаживался, заложив руки за спину, Волк-Вольдемар, с головы до ног увешанный оружием и амуницией. Только шлем держал в руке. Он задумчиво посмотрел на Филиппа и сообщил:
– Сейчас будет марш-бросок. На десять километров. В полном боевом. Давай-ка, помогу собраться.
Он ловко подогнал прямо на Филиппе ремни, попутно не без высокомерия, но кратко и доходчиво объясняя, что куда и как.
Филипп попрыгал. Все сидело плотно, хоть и не туго. Тесак и фляга по заднице не колотили, ранец по спине не елозил, шлем вокруг головы не вертелся и на глаза не сползал.
Филипп поблагодарил Волка и следом за ним отправился в арсенал.
Личный состав взвода был уже там. Никто, тем не менее, не заворчал и по загривку опоздавшему «салаге» не съездил. Вот они, преимущества наемной армии!
Филипп повесил «Дракона» на грудь и засвистел. Непроизвольно получился все тот же «Интернационал»…
До ворот легионеры добрались быстрым шагом.
Безногий привратник Сильвер (Джон, очевидно, подумал Филипп) пожелал им счастливого пути, и они стартовали.
Филипп поначалу намеревался бежать без шлема, но Генрик проявил непреклонность:
– Привыкай, брат. В бою он едва ли не важнее оружия. К твоему сведению, шлем содержит не только сканер, но и системы ночного и дальновидения, переговорное устройство, широкополосный транслятор сигнала «я свой», воздушный фильтр и самоликвидатор.
Господи боже! Так вот что имел в виду каптерщик! «Будет по чему опознать, когда башку оторвет…»
– Боюсь, Гена, – признался Филипп, – самоликвидатор – это лишнее. Я не вполне готов решиться на такой, заведомо в одну сторону, путь.
– Не думаю, – ответил на это Генрик в том же тоне, – что ты будешь колебаться, сорвать ли чеку, когда (и если) попадешь в лапы онзанам. В лучшем случае они бросают пленных в бродильный чан. Живьем. В худшем – сначала проводят множество мучительных не то экспериментов, не то пыток, а уж затем бросают в чан.
Филипп отмахнулся фигой.
– Чур меня, чур!
От белой дороги в сторону уходил проселок. Гравий, пыль, выбоины. Поленились, господа Большие Братья, асфальт положить. Или не захотели. Лететь сломя голову по такому чуду дорожного строительства Филиппу вовсе не улыбалось. Он притормозил. Остальным же – хоть бы хны: запылили, затопали и убежали. Оставили, беднягу, одного среди чужих пространств.
…В спину Филиппу что-то уперлось. Угловатое, твердое – и точно под лопатку. Интересно, что? Он не припоминал ничего похожего. Может, фонарик? Или Волк ради смеха засунул незаметно в ранец кирпич? Остановиться, разве, поглядеть? Остановиться, присесть, прилечь… нет уж, дудки! Если душа трудиться обязана, то тело – вдвойне!
«Раз-два, три-четыре», – забормотал он. Теплые воспоминания закончились, а конца дистанции, напротив, видно не было. «Три-четыре, раз-два. Кто бежит? Наш Капрал. Что так медленно? Устал!»
Чертов кирпич, похоже, разделился наподобие амебы, и второй параллелепипед устремился к другой лопатке, бороздя отвратительными неровными углами по хребту.
Вдобавок становилось жарковато. И хотя трико поглощало пот с прежней интенсивностью, обдувало тело прохладным воздухом, щекотно скользящим от ворота к щиколоткам, былой комфорт пропал без следа. Левый ботинок совершенно внезапно стал натирать большой палец и пятку. «Хеклер» оказался чрезвычайно тяжелым и негабаритным, зачем только надо было брать его с собой? Карабин при каждом шаге бил по ребрам.
Откуда-то явились сотни голодных кровососущих и принялись искать местечко, где бы подкрепиться. Филипп поспешно опустил забрало шлема и включил принудительный обдув, случайно запустив еще и сканер. По прозрачному щитку тут же заметались оранжевые контуры засеченных движущихся объектов: птиц, мелких зверьков и все тех же комаров. Настройкой сканера на минимальный размер целей, похоже, никто до Филиппа не занимался. Он попытался выключить умный прибор. Контуры, увы, лишь вспыхнули ярче, зато обдув полностью прекратился. Пот тут же выступил по всему лицу, будто ждал. Филипп, гнусно ругаясь, откинул забрало.
